Ночь ворона, рассвет голубя - Рати Мехротра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет. Одежда была простой, как раз подходящей для того, чтобы прятаться в тени. У него был меч, но он не обнажил его.
– Он был храбрым человеком, не боялся нас и не боялся подземной тьмы, – добавил Дурбхаг.
– Он привел яту во дворец, чтобы убить королевскую семью, – выпалила Катьяни. – Это был поступок труса, а не храбреца.
– Возможно, мы видим некоторые вещи по-разному, – сказал Дурбхаг. – Его задачей было провести нас через потайной ход и отвести во дворец. Нашей задачей было убить короля и наследного принца, а потом захватить вас с королевой.
– Пока мы не выясним, что это за человек в сером, мы также не сможем найти его сообщников, – сказал Дакш.
– О, у нас есть подозреваемый, – сказала Катьяни. – Яту проникли в Аджайгарх через потайной ход. Но во время моего суда капитан стражи утверждал, что все его люди погибли, защищая стены.
– Он солгал, – сказал яту. – Когда мы покидали Аджайгарх, у ворот никого не было. Ворота были открыты и не охранялись.
Катьяни бросила торжествующий взгляд на Дакша. Он сжал губы.
– Итак, у нас есть лжец, которого скоро заставят говорить правду.
Он повернулся к яту:
– Спасибо тебе за помощь. Обещаю, мы этого не забудем.
– Обещания людей… – пробормотал Дурбхаг. – Сколько они стоят?
– Пока вы не нападаете на людей, в Нандоване вы будете в безопасности, – сказал Дакш. – Это обещали мой дед и мой отец, обещаю и я. Но если ты вступаешь в союз со злодеями и начнешь вершить злые дела, то в своих ранах тебе придется только себя.
– Мои раны – пустяк, – сказал Дурбхаг. – Но один из мечей, который меня коснулся, был отравлен. Я медленно умираю.
Как и все мы, – чуть не сказала Катьяни, но удержалась. Дурбхаг оказал им огромную помощь и уже достаточно настрадался.
Она поднялась:
– Спасибо тебе за всю эту информацию.
– Прощай, принцесса Амбика.
Они вышли в коридор, и Хвост вывел их из системы пещер. Они вышли в яркое, залитое солнцем утро, наполненное пением птиц и стрекотанием белок. Катьяни глубоко вдохнула свежий воздух, и ее ноги подкосились от облегчения. Рискованный план сработал, но лишь благодаря Дакшу. Они последовали за Хвостом прочь от холма, пробираясь по той же узкой, извилистой тропинке, по которой пришли.
– Ты можешь указать мне путь в Аджайгарх? – спросила она, дергая Дакша за рукав. Ей хотелось поскорее встретиться лицом к лицу с подлым Фалгуном. Она с нетерпением ждала возможности познакомить его со своим кинжалом. Он выложит ей все, даже если это будет последнее, что она сделает в этой жизни.
– Если ты отправишься в Аджайгарх, тебя поймают, – сказал Дакш, нахмурив брови. – Давай вернемся в гурукулу и расскажем моему отцу о том, что мы узнали. У него наверняка найдется для тебя какой-нибудь совет.
– Он накажет нас обоих за то, что мы уходили на всю ночь, – отметила она.
– Да, но после этого он нам поможет. Поверь мне.
Он выглядел таким серьезным. Хотела бы она сказать: «Спасибо тебе, Айрия, за все, что ты для меня сделал, и за то какой есть. Но это не твоя война, и я не могу подвергать опасности тебя и гурукулу».
– Я знаю, ты хочешь помочь, – сказала она. – Но ты и твой отец уже сделали достаточно. Нельзя, чтобы люди подумали, будто он принимает чью-либо сторону.
– Политическую сторону – нет. Но мой отец всегда будет на той стороне, где правда. То, что произошло в Аджайгархе, было неправильным. Он хочет, чтобы виновные были наказаны так же сильно, как и ты.
Она нахмурилась, собираясь возразить.
– Пожалуйста, – добавил он, – дай мне день. Посмотрим, что он скажет.
Отчасти потому, что она знала, в его словах был смысл, и у Ачарьи, вероятно, нашелся бы для нее хороший совет, но главным образом потому, что в этот миг она не вынесла бы прощания с Дакшем, она согласилась вернуться в гурукулу.
Глава 20
Ачарья сидел под деревом пипал во внутреннем дворе, излучая холодное, пробирающее до костей разочарование. Катьяни и Дакш стояли перед ним, опустив головы, в то время как остальные ученики наблюдали с безопасного расстояния.
– Уттам, – рявкнул Ачарья. – Перечисли правила, которые они нарушили.
Его старший сын относился к происходящему со смирением.
– Во-первых, вы покинули гурукулу без разрешения, – сказал он спокойным голосом. – Во-вторых, вас не было в хижине ночью. В-третьих, вы ходили в убежище яту, куда ходить запрещено.
– Ты забываешь об одном, – проскрежетал Ачарья.
Уттам кивнул:
– Вы пошли вдвоем, без сопровождающих.
Катьяни с трудом сдержала возглас. Конечно, неженатым молодым мужчинам и женщинам гурукулы не разрешалось оставаться наедине, якобы перед лицом искушения юношам невозможно поддерживать брахмачарью. Но на этот раз он даже ее не целовал.
– Прости, отец, – сказал Дакш так же спокойно, как и его брат.
– Прости?
Ачарья вцепился в свою бороду, как будто хотел ее оторвать.
– Она посторонняя, но ты! Ты же мой сын. Ты родился и вырос в этой гурукуле. Другие ученики смотрят на тебя снизу вверх. Как ты мог нарушить так много правил?
– Я приму любое наказание, которое ты сочтешь подходящим, – сказал Дакш, уставившись в землю.
– Конечно, ты его примешь, иначе как я смогу поддерживать дисциплину в гурукуле?
Ачарья поднялся:
– Никто не посмеет сказать, что я с пристрастием отнесся к выбору наказания моему сыну. Ты получишь десять ударов кнутом за каждое нарушенное правило.
У Катьяни перехватило дыхание. Десять ударов кнутом за каждое правило?
– Это нечестно, – сказала она, запинаясь. – Это была моя вина. Это я заставила его это сделать.
– Никто не может заставить его сделать что-либо, – резко сказал Ачарья. – Он мог бы вернуть тебя в гурукулу, убедить тебя образумиться. Вместо этого он лишь поспособствовал нарушению правил.
Он помог мне, потому что это было правильно, – хотелось закричать Катьяни. – Вы не можете наказать его за то, что он поступил правильно. Она обхватила себя руками, стараясь не дрожать.
– Позвольте мне разделить наказание. По двадцать ударов кнутом каждому. Как насчет этого?
– Ты пытаешься торговаться со мной?
Ачарья недоверчиво приподнял свои кустистые брови. Стоящий рядом с ним Уттам слегка покачал головой.
«Прекрати болтать», – одними губами произнес он.
Если она перестанет говорить, то начнет кричать.
– Это было бы справедливо, – возразила она. – Я должна разделить наказание.
– Наказанием будет то, что тебе придется смотреть, как он истекает кровью, – сказал Ачарья. – Варун! Принеси кнут.
Нет, это наказание было слишком суровым. Она бы не смогла такое пережить. Ее собственная спина горела огнем, заставляя девушку дрожать.
– Не нарушив правил, мы бы никогда
