Придорожная трава - Ольга Денисова

Илья недоверчиво глянул на сморщенное личико Печника:

- Не чересчур ли это сложно для людей вообще? Не так уж много я знаю тех, кто всерьез задумывался над этим.

- А об этом не надо задумываться, это или есть, или нет, - немедленно ответил Печник. - Наверное, поэтому мы так боимся этих людей и ненавидим их.

- Но ведь вы едва не убили тех четверых юнцов, которые имели неосторожность всего лишь помять мне пару ребер. Не чрезмерно ли они заплатили за свою глупую жестокость?

- Сила Долины слепа. Она только отвечает ударом на удар. А мы, кстати, не имеем к этому ни малейшего отношения. Ты ее часть, она всего лишь защищается. В самую короткую ночь она прозреет. И тогда вся ее сила обрушится на непрошеных гостей. Мы не жаждем ничьей смерти, мы хотим, чтобы гости ушли. Мы даем им время, рискуя собой и Долиной. Но Купалу им не пережить, потому что Долина, в отличие от нас, не боится испачкать руки. Главное, чтобы они не успели нанести удара первыми. До Купалы еще одиннадцать дней.

- Это не так уж много, - Илья пожал плечами. - И потом, что они могут сделать?

- Убеди их уйти, мы не хотим их смерти, мы не хотим войны, мы хотим только покоя. Я знаю, что тебе против них не устоять. Не ссорься с ними по пустякам, попробуй их убедить.

Илья покачал головой:

- Они не станут меня слушать. Они мне не верят. Они вложили сюда деньги, и эти деньги держат их крепче, чем желание жить.

- Тогда они умрут, - пожал плечами Печник.

Алексей примчался на следующее утро, услышав от Ники рассказ о разрушениях в столовой. Жучки за ночь расползлись или разлетелись, во всяком случае, Ника не встретила ни одного. Вместо паркета пол покрывала сырая труха, а посредине зияла огромная дыра, в которую провалился стол. Алексей осмотрел безобразие с порога, но побоялся войти внутрь и немедленно вызвал бригаду, чтобы настелить хотя бы черный пол. Хорошо, что в кухню можно было пройти не только через столовую, но и с улицы и из прихожей.

Он, разумеется, не поверил в мохнатого монстра - спасибо, что на этот раз не стал смеяться. Ника рассказала ему о произошедшем с мальчишками, которые пытались поучить плотника уму-разуму, но и к этому Алексей отнесся равнодушно, объяснив ей, что образ жизни молодых людей располагал к подобному исходу. На мосту висит табличка, нырять с него запрещено.

Ника не ждала от него другой реакции, она полночи думала о словах чудовища: «Вас обоих предупреждали о том, что нельзя трогать хозяина избушки». Обоих! Значит, Алексей знал, что плотник опасен, знал! И боялся. Поэтому и избушку толком не смогли сжечь, и проучить плотника он послал подростков, а не тех, кто раз и навсегда объяснит этому упрямцу, как себя надо вести. Наверное, Алексей и сам не ожидал от мальчишек такого усердия.

Что теперь будет с ней и с детьми, если муж и отец не в состоянии их защитить?

- Алеша, я думаю, нам с девочками надо уехать отсюда, - сказала она, когда он уже собирался садиться в машину, - здесь оставаться опасно. Я не боюсь за свою жизнь, но рисковать здоровьем детей я не намерена.

- Никуся, ну что ты говоришь? Через три дня приезжает Петухов, это наш последний шанс, как ты не понимаешь? Как я объясню ему ваш отъезд? Не хочешь же ты, чтобы я показал ему прогнивший пол в столовой и рассказал, что вам по ночам мерещатся привидения?

- Мы могли бы поехать отдыхать на море, кто может нас в этом обвинить?

- Не говори ерунду. Я заказал восемь рекламных статей, и во всех написано, что в Долине можно отдыхать не хуже, чем на курорте. Подожди немного, все уладится, и после этого ты сможешь ехать куда хочешь!

- Что уладится? Как это оно вдруг уладится?

- Я обещаю тебе, что сам справлюсь с ситуацией, тебе нужно всего лишь изобразить счастливую жизнь на лоне природы, неужели ты и этого не можешь сделать? - Алексей начал раздражаться.

- Алеша, надо увезти хотя бы детей. Ты что, не понимаешь? Вчера Марта чуть не провалилась вместе со столом. Да она могла бы сломать шею, там высота больше двух метров! Я не могу рисковать детьми!

- Не говори глупостей. У тебя разыгралось воображение.

- Воображение? - вскрикнула Ника. - Ты мне можешь вразумительно объяснить, что случилось с полом в столовой?

- Прогнил, наверняка во время пожара туда натекла вода, а мы не заметили.

- Это полная чушь! Никакой воды там не было! И чтобы пол прогнил, нужно несколько месяцев, а не дней!

- Значит, там лежали гнилые балки. Этого ты не допускаешь?

- И гнилой паркет? Они сговорились, паркетчики и плотники?

- Ника, это бесполезный разговор. Я очень прошу вас, оставайтесь тут до приезда Петухова. Если он купит участок, сразу же все изменится!

- А если не купит?

- А если не купит, тогда и поговорим.

Алексей сел в машину и зло хлопнул дверцей.

Ника топнула ногой: если бы он хотел их защитить, если бы он представлял себе, какая опасность им угрожает, он бы не поступал так жестоко! Она и сама понимала: уехать сейчас - это провалить проект окончательно. Пустить имущество с молотка, что может быть хуже? И остаться только с этим ужасным домом, который рушится на глазах. А то и его придется разобрать и продать. На что хватит денег от ее переводов? Разве что на бензин, если у них останется хоть одна машина. Алексей по-своему прав, уезжать действительно нельзя. Но почему он как страус прячет голову в песок и не хочет посмотреть правде в глаза? Боится брать на себя ответственность? Как удобно: он занимается делами, спасает семью от банкротства, а ей и детям всего-то и надо, что месяц-другой пожить на лоне природы! Конечно, так думать проще и приятней, чем отдавать себе отчет в том, что жена и дети рискуют жизнью, спасая его проект!

Ника вышла на террасу и села в шезлонг. Как она устала! Никто, никто не может ей помочь! Любящий отец, он предпочитает не думать об опасности, грозящей его детям. Она одна, только она одна в состоянии их защитить! Но как? Что она может противопоставить нечистой силе и хитрому, опасному плотнику? А ведь с виду - сущий валенок, так умело прикидывается невинным безобидным простачком! Ника запрокинула голову, чувствуя, как от безысходности на глаза наворачиваются слезы. Что она сделает одна против сонмища чудовищ? Как обычно борются с нечистой силой, раз уж она убедилась в ее существовании? Крестным знамением? В кино герои обычно так и поступают - тычут в монстра распятием. Но она пока не сошла с ума. А собственно, почему нет? Если она поверила в нечистую силу, то почему бы ей не поверить в то, что с ней должны расправляться священнослужители? В конце концов, борьба с нечистой силой - их прямая обязанность!

Ника бывала в церкви раза два, когда это только входило в моду, но ей это быстро наскучило: слишком утомительно и непродуктивно.