Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии - Николай Кузьмин

После войны был начальником разведки дивизии в Закавказье. Далее в 1947 году – первый набор в Военно-дипломатическую академию и работа нелегалом в Иране в течение 4 лет.

Там, в результате измены в агентурной сети, он был арестован и более двух лет провел в тюрьме города Мешхед. В тюрьме его жестоко допрашивали, били палками по пяткам, морили голодом. Требовали признания, кто он?

Прямых доказательств у иранцев о его принадлежности к советской разведке не было. Единственно, что врачи, осматривавшие его, обнаружили множественные следы осколочных и пулевых ранений и сделали вывод, что этот человек много воевал, а в его «легенде» об этом не упоминалось. А по легенде он был сапожником, турком по национальности.

Что он там пережил за два года в тюрьме, знал только он сам. Однако советская разведка не оставила его в беде. В удобный момент ему был устроен побег (за немалые деньги!), он почти неделю пешком по пустыне прошел более 100 км и вышел на советскую границу в районе Каахка (Туркмения). За нелегальную работу в Иране был награжден вторым орденом Красного Знамени (первый он получил в 1942 году).

Конечно, после этого ареста служить в нелегальной разведке он уже не мог, и остальная его служба проходила в штабах. Будучи заместителем начальника разведки ГСВГ, был награжден главнокомандующим ГСВГ генералом армии Куликовым золотыми часами за проведенную операцию по покупке и вывозе в СССР многотопливного двигателя новейшего тогда немецкого танка «Леопард».

Стал начальником разведки Киевского округа. Потом военный атташе СССР в Турции в течение почти 8 лет. В 1981 году в возрасте 60 лет ушел на пенсию.

Я несколько раз, еще при его жизни, чисто из профессионального интереса пытался разобраться в его фронтовой биографии, так как многое из его рассказов не совпадало с документами, а иногда противоречило просто логике.

Так, по документам, которые были опубликованы в Интернете, он был командиром пулеметного батальона в 91 Сибирской отдельной стрелковой бригаде им. Сталина Калининского фронта, причем в одно время с Александром Матросовым, но никогда об этом не упоминал.

Понятно, что командир пулеметного батальона едва ли мог знать красноармейца из 2 стрелкового батальона, тем более Матросов был из пополнения и погиб в первом своем бою, прослужив в бригаде 3 дня.

Однако после широкой популяризации подвига Матросова в печати, присвоении ему звания Героя Советского Союза его имя стало повсеместно известно. Кроме того, к лету 1943 года 91 осбр была переформирована в стрелковую дивизию, а батальон Матросова – в 254 гвардейский стрелковый полк, которому было присвоено его имя. Это единственный в истории РККА-СА факт присвоения полку имени рядового солдата!

Отсюда вывод: Митрофан Ефимович в указанный период времени был совсем в другом месте и выполнял совсем другие задачи.

Кроме того, в публикуемой боевой характеристике указано воинское звание – старший лейтенант. И это после 1,5 лет на фронте, где очередные воинские звания младшим офицерам присваивались через 6 месяцев, старшим – через 1 год. Так что в указанное время (январь 1943 года) он должен был быть как минимум капитаном, а то и майором.

Очень непонятным, с точки зрения логики, было его командование ДОТом в Брестском УРе, а особенно отход из Бреста в ночь на 23 июня 1941 года. Когда все историки утверждают, что Брест был окружен немцами уже к 8 часам утра 22 июня. Ну и так далее…

Потом знающие люди подсказали мне, что вся официальная военная биография Митрофана Ефимовича «сработана» кадровиками ГРУ, ведь он был на нелегальной и дипломатической работах, а там даже упоминания о службе в разведке ни в одном официальном документе не допускалось.

Однако, как видите, самый простой анализ вскрыл часть «гэрэушной» биографии. Сам же он так умело уклонялся от нежелательных для него вопросов, что даже я, сидевший с ним в одном кабинете 7 лет, не имел четкого понятия о его службе в годы ВОВ.

Но полковником он стал в 28 лет, на войне заслужил ордена Красного Знамени, Отечественной войны, Красной Звезды, медали «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга», да еще и три ранения впридачу – этого просто так не получишь!

В военной академии независимой Украины он работал с первых дней ее существования – с 1993 года. «Дед», как его звали на кафедре, несмотря на весьма преклонный возраст, был очень деятельным человеком.

Учитывая его годы, учебную нагрузку ему давали чисто символическую, но зато престиж кафедры, на которой работал такой человек, был высок. В 2004 году его перевели в НИИ разведки, где он работал консультантом. Умер он 17 июля 2008 года, не дожив до 87 лет всего 20 дней. Я встречался с ним за полтора месяца до его смерти, выглядел он неплохо. Видимо, в таком возрасте, когда смерть стоит за плечами, как выглядит человек – уже неважно.

Я был на его похоронах, море цветов, венки – вот и еще один солдат Великой Отечественной, настоящий разведчик ушел в вечность!

Сейчас, уже после его смерти, очень жалко, что не оставил он после себя книги воспоминаний о своей жизни. Поверьте, это была такая жизнь, что ее свободно бы хватило на десяток приключенческих романов. И я не раз говорил ему об этом. А он так и ушел, до конца сохранив верность советской военной разведке, дав ей подписку о неразглашении тех секретов и тайн, в которые был посвящен.

Осталась после него маленькая книжечка «Щит и М.Е.Ч. (Несколько страниц судьбы разведчика)», изданная Главным управлением разведки ВС Украины в 2004 году. Эта книга с памятной надписью от Митрофана Ефимовича стоит в моем книжном шкафу вместе с моими самыми любимыми и памятными книгами.

За 23 года жизни в Киеве довелось служить и работать со многими ветеранами Афганистана: генералом А.А. Петрохалко – военным советником по разведке ВС ДРА; генералом В.А. Кокориным и полковником В.А. Сапожником. – начальниками разведки 40А в 1984–1987 годах; полковниками В.Н. Артеменко и В.В. Дубининым, – офицерами разведотдела штаба 40А, к сожалению, рано умершими; полковником А.С. Евтодием – командиром 783 орб в 1988–1989 годах; полковником А.А. Гусаком – начальником разведки 24 тп 5 гв. мсд, и многими-многими другими разведчиками, честно выполнившими свой воинский долг в Афганистане.

Считаю, что мне очень повезло в жизни, поскольку я имею возможность сейчас напрямую общаться с молодыми офицерами-слушателями нашего Университета. Имею возможность довести до них собственный боевой опыт и боевой опыт моих подчиненных, рассказать об их сверстниках, павших смертью храбрых при выполнении своего воинского долга.

Часто задумываюсь, а правильно ли все было? За что проливалась кровь в Афганистане: и наша, и их граждан? Выиграло или проиграло эту войну наше государство – СССР? Какова роль в ней Советской армии?