В гнезде Орла - Николай Никишин

Абвер, но никогда не думал, что ему так быстро поручат важное задание. Но до этого вечера они лично встречались всего дважды, и то это были лишь мимолётные встречи. Лейтенант недавно окончил школу юнкеров. Получается на стала пора проявлять и оправдывать возложенные на него ожидания.

— Сделаю всё, что в моих силах! — решительно ответил Клаус.

— Надеюсь даже больше, — посмеиваясь, Харм платком вытер свой потный лоб. — Для этого у тебя будут все возможности. Мы удалили тебя из всех баз данных. Отныне тебя официально не существует.

От последних слов Харма у лейтенанта одновременно возникло чувства гордость и страха. Слова, сказанные директором Абвера, означали, что отныне он становится частью элиты — агентов-невидимок, о которых знает только верхушка страны. Все блага будут у его ног, он сможет стремительно взобраться вверх по карьерной лестнице, а мечта служить Рейху, быть агентов Абвера вот-вот исполнится.

Но с другой стороны, Клаус осознавал, что теперь о личной жизни можно забыть. Таким как он, она не положена. Ни друзей, ни семьи. Только Рейх. Ничего не может быть выше него.

— Буду служить Рейху до самой смерти, — Клаус был готов на всё. — Хайль Рейх!

— Хайль! — Харм был доволен встречей с агентом. Не зря ему порекомендовали Клауса. Он выполнит любой приказ. — Уже завтра вы приступите к работе, Оберштурмфюрер. — Он самолично повысил агента. Самолюбие молодых ребят надо тешить, карьера для них всегда на первом месте. — Не подведите. Я рассчитываю на вас.

***

— Я вас не подведу. — Клаус в форме мойра, с перебинтованным лицом, стоял в стеклянном кубе и наблюдал за ходом работы пункта управления запуском ракет.

Огромное помещение с высокими потолками было оснащено по последнему слову техники. Оно находилось под землёй на глубине пятидесяти метров. Вдоль его стен тянулись ряды консолей с мигающими индикаторами, сложными приборами и пультами управления с мониторами, за которыми сидели сотрудники центра. За их работой следили офицеры СС, те немногие, кто выбрал продолжить путь служения Рейху

Клаус вышел из куба и прошёл между рядов компьютеров. Он передал всю документацию управляющим пунктом, те всё поняли и сразу приказали своим людям начать работу. Прямо сейчас майор наблюдал на большой голографической карте, где были отображены ракетные шахты вокруг Берлина. Красными точками были помечены цели в Северной Америке, по которым должен был нанесён ракетный удар по приказу Харма. Операторы, одетые в чёрную форму, быстро вводили данные и исправляли программные неисправности. До недавнего времени пункт был закрыт. Лишь после начала событий в Гамбурге, Харм, скрывая от всех, дал приказ возобновить в нём работу. Только он не успел передать документацию с кодами запуска. Благо это сумел сделать по его приказу майор.

Клаус до конца не понимал, что судьба мира зависит от людей за компьютерами. Из-за долгого хранения ракеты сразу не были готовы к запуску, с каждой из них сейчас работали отдельные группы, всё проверили. Никому было не нужно, чтобы ракета упала в Европе, не долетев до цели.

— Герр майор? — обратился один из сотрудников к Клаусу. — Мы вынуждены отсрочить запуск не неопределённое время. Мы работаем над…

— Делайте что нужно, — Клаус не хотел ничего слушать. — Мы дадим вам время, ваша задача всё подготовить к запуску.

— Всё будет сделано!

Майор вернулся в стеклянный куб. Нужно пройтись. В зале стоял безумный гул, все переговаривались друг с другом. Постоянно все сверили, верны ли расчёты. Связь со спутниками была плохая. Слишком много работы. Только времени почти нет. Клаус ещё не знал, что к ним стремятся повстанцы. К нему подошёл один из младших офицеров Вермахта.

— Хайль Рейх! — отсалютовал ему невысокий блондин.

— Хайль Рейх, — ответил Клаус. — Что вам, герр Шлотербек?

— Мне только, что сообщили, что по направлению к нам движутся несколько бронетранспортёров и бронемашин повстанцев.

— Через сколько они будут? — Клаус старался держать себя в руках. Он сейчас главный. Всё зависит от него, нельзя упасть в лужу лицом перед личным составом. — И какими силами мы располагаем?

— Через час они будут у нас. Мы взял на себя смелость заминировать подступы, — быстро ответил Шлотербек. — Если с охраной центра, то человек сто-сто двадцать.

— Славно, — Клаус посмотрел на работу пункта управления. Ничего не должно ему мешать. — Готовьте оборону. На подкрепление нам рассчитывать не стоит. Пусть все снаряжаются, на случай прорыва, обесточьте лифты и оставьте в бункере человек сорок. Командование над ними возьму я.

Шлотербек отсалютовал и побежал исполнять приказ. Стоило ему скрыться, как Клаус сел на пол и схватился за голову. Его всё по-настоящему пугало. Всё шло не по плану. Повстанцы могли всё испортить. Бункер никак нельзя было назвать неприступным, скорее тюрьмой, из которой не было выхода.

Судьба Рейха зависит от майора. Он понимал, что если стране не огрызнётся, то японцы её попросту поглотят. Мир должен знать, что он находится в цепких лапах орла, который впивается в него когтями.

Клаус поднялся на ноги. Нужно собраться с мыслями и принять правильные дальнейшие действия. Майор готов умереть за Рейх, главное — дать возможность плану Харма реализоваться.

Он потрогал бинты на лице, раны кровоточили уже не так сильно. К постоянно чешущему телу он успел привыкнуть, а вот к боли от гноящихся ран на лице — не совсем. Врачи заверили его, что всё заживёт. Тело, быть может, но не душа. Она изранена чередой предательств людей, которые кинули свою страну. Ничто не может быть выше Рейха — в этом Клаус не