У Великой реки. Битва - Андрей Круз

Да и идти туда можно только по дороге. Если полезу через упырьку, то на шаг вперед видеть не буду – мало ли во что вляпаюсь? А по дороге… ловушки для дороги и ставятся обычно. Только выбора все равно нет, так что благословите, светлые боги и боги удачи…

Пошел аккуратно-аккуратно, медленно-медленно, прижав красное дерево приклада к плечу и поводя стволами ружья из стороны в сторону. Мало ли кто из зарослей кинуться может! До источника магии еще далеко, шагов пятьдесят, наверное, а может, и все сто, пока трудно понять, но ведь про ловушки из хищника или нечисти, привязанных «длинным поводком» к источнику магии, я сам рассказывал недавно. А если там мантикора, к слову? Как прыгнет сейчас… Нет, мантикоры быть не может, она к магии иммунна… И этеркапы живут в лесу… а тут ручей да камни, а меж камней трава… Непримятая трава. Значит, никто через нее не ломился напрямую. Что это значит? Это значит, что смотреть надо под ноги, а не вверх.

А если под ноги, то надо было… Нет, все же я умный. Не стал убирать двустволку в чехол, как поначалу собирался. Карабин в таких зарослях не годится. Так оно поглавней будет… с картечью-то.

Еще десяток шагов вперед – источник волшебства сместился чуть правее. Не на дороге он, в стороне, почти у самого ручья. Значит, по ручью к нему подойти можно. Остается надеяться, что там не гнездо водяных змей. Впрочем, водяные змеи меня мало волнуют, их только босому опасаться следует, а ботиночную кожу им в жизни не прокусить. Ботинок только сколопендра пропороть может. Жвала у нее что клещи твои. Ой… Точно. Сколопендра. Причем стальная. В таких местах стальные водятся, между камнями в низинах. И место подходящее, мы все же от Твери на юг изрядно забрались. Тут они и должны быть.

Я почувствовал, как под панамой зашевелились волосы, а по спине пробежала волна озноба. Вспомнилась бурая лесная дрянь, что тогда чуть не убила меня. А заодно и сколопендра в прозрачной сфере – иллюзия, которой Маша пугала ас-Мирена. Я даже ощупал флакон с противоядием в кармане разгрузки. Мало ли что! После того случая как-то некомфортно мне при одной мысли об этой гадости.

Прислушался. Тихо, только трава шуршит под ветром да вода журчит. А что я должен услышать? Как сколопендры рычат или что? Они же вообще немые и бесшумные. И слепые, кстати, так что, даже если какая напасть соберется, я ее взгляда не почувствую. Вот это и плохо. Когда бурая в лесу мне в ногу вцепилась, я тоже ничего не подозревал. Они на тепло и ауру наводятся. А я совсем разбалован своей «взглядо-чувствительностью», не всегда она мне на пользу идет…

Серо-стальной блеск между камнями, что-то похожее на мелко витую упругую пружину – неправдоподобно гибко, ртутью струится между камнями в мою сторону по самой кромке воды.

Грохнул дробовик, стегнула картечь по камню, выбив искры и пыль, взметнулось кольцами стальное тело с бахромой конечностей по бокам, выгнулось упруго, забилось в судорогах. А я попятился назад, крикнув во всю глотку: «Тревога! Хватай ружья!» А затем еще раз, уже тщательно прицелившись, пальнул в бьющуюся между камнями сверкающую сталью тварь.

К счастью, панцирь у нее обычный, хитиновый, он только выглядит стальным, поэтому два выстрела из десятого калибра разнесли почти всю переднюю часть тела сколопендры на куски, забрызгав чем-то желто-зеленым и неимоверно смердящим камни вокруг. А я, продолжая пятиться, переломил стволы, толчком на себя выбросил гильзы и, выдернув из прикладного патронташа еще два увесистых латунных цилиндра, затолкал их в патронники.

Еще одна! Ползет-струится между мелкими камнями, расталкивая их боками, голова из стороны в сторону виляет, тело извивается нереально, словно кем-то нарисовано оно на земле и каждую секунду перерисовывается заново. Выстрел! И мимо, картечь прошла выше, выбив целое облако мелких камешков из дороги. Второй выстрел: сколопендру сложило пополам и швырнуло от меня на высокий плоский камень, по которому она скатилась вниз – и вдруг резво направилась ко мне. И я побежал. Человек бегает быстрее, чем сколопендра ползает, никогда нельзя дожидаться, чтобы она близко подобралась – она еще и ядом плеваться умеет, если укусить не может, а именно стальная даже прыгнуть способна.

На ходу перезарядил «вампирку», но стрелять не пришлось. Прямо с седел выстрелили Маша и Лари, а гномы уже встали по бокам от них, подняв оружие, подстраховывая.

– Сколько их там? – спросил Орри, поудобней перехватывая пулемет.

– Откуда я знаю? – поразился я неуместному вопросу. – Иди вон в травку да посчитай.

– Там магическая приманка, – сказала Маша, тоже перезаряжая двустволку. – Если здесь вообще сколопендры водятся, она могла их со всех окрестностей собрать. Часто они здесь попадаются?

Это она у меня спросила. Я лишь пожал плечами и ответил:

– Мужик, что меня охотничьей науке учил, Борис Дубинин, видел в горах настоящие кубла, как у змей. Штук по сто в одной пещере собиралось. Но думаю, что здесь столько нет. Да и передохли бы они с голоду на такой маленькой площади.

– Не обязательно, – покачала головой Лари. – Если приманка слабая, то они не все время возле нее живут, а просто возвращаются постоянно. Тогда и с голоду не помрут.

Опять блеснула нестандартными знаниями наша на первый взгляд непутевая спутница. А что ни спроси – все она знает. Интересно, сколько ей лет?

При этом мы глаз не отрывали от зарослей. А я пытался определить как можно точнее, где эта самая приманка. Похоже, что как раз за наклоненным большим валуном, обратившимся к нам плоским боком. Оттуда тянет Силой, без сомнения.

– Еще одна! – крикнул Орри, и загрохотал пулемет.

Пули хлестнули по камням, причем несколько из них рикошетами взвизгнули прямо над нашими головами, заставив меня мысленно обматерить пылкого пулеметчика, но почти подкравшаяся к нам сколопендра проворно метнулась в заросли. И забуксовала, охваченная нитью Силы, тянущейся из раскрытой ладони Маши. Снова дважды грохнуло – Балин двумя выстрелами располовинил тварь. А по половинкам, бьющимся на земле, дважды пальнула Лари, превратив их в четвертинки.

Еще есть? Если есть, то где может быть? У приманки. А как далеко до приманки?

– Что делать будем, дорогой? – спросила Маша. – Я их почему-то совсем не чувствую. Почему так, кстати?

– У стальных сколопендр панцирь их ауру блокирует. А сама аура слабенькая, тварь ведь совсем тупая,[73] – пробормотал я в ответ и опять стал медленно приближаться к ручью.

Я услышал, как Лари соскочила с лошади, уже здорово нервничающей, и встала рядом со мной, подняв дробовик. Кони вообще понемногу начали сходить с ума, и Балину пришлось железной рукой наводить порядок. И ведь совсем не значит, что они чуют живых сколопендр – их как раз запах мертвых пугает. Только суету вносят.