Заповедник людей - Андрей Стригин

— Приплыли, скоро милиции будет полная квартира, — мальчик удивительно быстро приходит в себя. — А кто это, дяди? — повторяет он свой вопрос.

— Мне кажется, я нашёл источник, откуда идут импульсы, — Илья трогает воздух как одушевлённый предмет, — остался чёткий след, мне необходимо идти. Думаю, вы без меня справитесь.

— Э-э-э… мы без тебя тут на всю жизнь завязнем, — всполошился Виктор.

— Я найду вас, это не проблема, — Илья неожиданно вздыхает, с жалостью смотрит на мальчугана. — Присмотрите за Славиком, он крепкий мальчик, раз столь долго задержался в этом доме, но он ребёнок.

— Я взрослый, — мигом возмутился Слава.

— Это так, — соглашается Илья и, внимательно высматривая нечто незримое для всех, быстро уходит.

Не успели заглохнуть последние аккорды, извергаемые лужённой глоткой, а на пороге уже стоят вооружённые автоматами сотрудники правоохранительных органов.

— Лежать! — мужчин сбивают с ног, закручивают руки за спину, щёлкают наручники, чувствительно бьют ногами:- Где труп?

— Саня! — из спальни доносится какой-то потерянный голос напарника, — что за чертовщина!

— Нашли труп? — лежащих мужчин ещё раз пинают, а тот, которого назвали Саней, поспешно направляется в спальню.

— Что за!!! — потрясение людей велико. В окровавленных тряпках лежит страшное существо, застывшее в зверином оскале.

Виктор зашевелился, пытается встать, его резко поднимают на ноги. Сержант выдохнул на него не свежим запахом, в глазах непонимание и страх:- Кто это? — Он встряхивает его за грудки.

— Сожитель этой соседки, — язвительно заявляет Виктор, — пельмени из холодильника воровал.

Идар весело засмеялся, но ему чувствительно сунули ботинком между рёбер.

— Шутим, ну-ну. В участке разберёмся.

— Не трогайте их! — звучит гневный выкрик Славы.

— И пацана в участок забираем, — распоряжается старший.

— Он ещё ребёнок, оставьте его в покое, — с укором произносит Викентий Петрович, он пытается незаметно поджать ноги, чтобы резко бросится на милиционеров, но его телодвижения были мигом отслежены и Викентий Петрович получает сильнейший удар в живот.

— Вызывай УБОП, здесь убийство, — приказывает старший сержант напарнику.

— Какое убийство, вы в своём уме? — Антон едва не теряет дар речи, — это, по-вашему, человек?

— Естественно… урод, правда, но никто не имеет права лишать человека жизни, — назидательно приподнимает брови старший сержант.

Минут через десять появляются сотрудники убойного отдела, несколько человек в штатском.

— Что здесь?

— Труп. Скорее всего, бытовуха, — старший сержант пропускает их в комнату.

— Что за чёрт! — старший опер успел много повидать на своём веку, но это выбивает его из колеи. — Это… точно… человек? — бледнеет он.

— Бомж, наверное, — неуверенно говорит фотограф, — нанюхаются химии, совсем человеческий облик теряют.

— У него во рту… клыки.

— Аномалия, — грустно вздыхает другой эксперт, — Чернобыль, выбросы всякие, детство голодное. Это определённо человек, мужчина, вон, видишь, между ног вполне нормальный детородный орган.

— Значит мужчина, — щупает свой подбородок старший опер. — Жаль и за такого придётся отвечать, — он с сочувствием глянул из-за плеча на закованных в наручники мужчин.

— Выяснили, кто он? — обращается он к старшему сержанту.

— Сожитель Василисы Ивановны, — бодро отвечает тот.

— Да пошутил я! — в недоумении от происходящего выкрикивает Виктор.

— Извращенка, — хмыкает старший опер, игнорируя его возглас. — Приглашай понятых. — А что это… копья. Они что, копьями его закололи? Бред, какой! Надо полковнику Кравцов доложить, — старший опер в удивлении поднимает брови.

Виктора и его товарищей швыряют в КПЗ и не трогают несколько дней. Что творится на воле, непонятно, неизвестность гнетёт.

Наконец звякает ключ, металлическая дверь открывается, Виктора выводят из камеры:- Лицом к стене! Иди прямо! По сторонам не смотреть!

Его вталкивают в камеру, за тяжёлым столом сидит человек в дорогом костюме. Он встаёт, хищно улыбается. Виктор мгновенно узнаёт в нём того мужчину с офицерской выправкой.

— Полковник Кравцов, — представляется он. — Впрочем, мы знакомы, вместе плавали, — шутит он и протягивает руку для рукопожатия. — Да ты расслабься, — зорко замечает он состояние Виктора, — я прибыл, чтоб вас освободить. Неправильно держать людей в заключении за то, что они не совершали.

— Так, убийство шьют.

— Мы прекрасно с тобой знаем, убийства никакого не было, то существо не человек, хотя блюстители порядка так не считают, — полковник Кравцов впервые улыбается искренне. — Соседку вашу замучили, на опознание водили, она там сознание потеряла, едва умом не тронулась, а её всё пытаются расколоть, где она с убитым познакомилась и долго ли сожительствовала. Юмористы у нас менты, качественно ты её подставил, — Кравцов заразительно смеётся.

— Да пошутил я тогда, — неожиданно и Виктору становится весело и он не смог сдержать улыбки.

— Мы изъяли то существо, первые анализы сразу показали, оно не состоит в родстве с человеком и вообще, даже с животным миром нашей земли. Интересно, да? — полковник Кравцов, сузив глаза, сквозь щелочки пристально рассматривает Виктора.

— Мне так тоже показалось, — Виктор передёрнулся от пробежавшего по спине холодка.

— Хотелось бы мне знать твоё мнение по этому поводу.

— Мне самому непонятно.

— Могу это допустить, — полковник Кравцов ловко выуживает сигарету, неуловимым движением чиркает спичкой, прикуривает, жадно затягивается, — всё же твоя группа лучше всех нас информирована. Я до сих пор помню, как вы появился во время шторма… а я ведь, других ждал. Гипноз? — полковник с интересом смотрит на Виктора и вроде как, даже тени недоброжелательности нет. — Я так понимаю, спецгруппа? С какого ведомства? — лицо полковника остаётся доброжелательным, но во взгляде лёд. — Кстати, для информации, ментам мы можем подкинуть анализы одного из бомжей, загремите по сто пятнадцатой, умышленное убийство, а мальчика… с ним поработают наши специалисты.

— Зачем вам это нужно? — с удивлением глянул на полковника Виктор.

— Пока не знаю, хочу сам разобраться, буду признателен, если поможешь мне в этом. Вполне допускаю, у тебя возникли отцовские чувства, и я не хочу, чтоб ты страдал. Давайте работать вместе. Более того, я помогу Славику поступить в училище. У меня нет резону, причинять вам вред. Меня посещает уверенность, вместе мы достигнем многого.

— Чего именно? — насторожился Владислав.

— Мне кажется, что-то происходит, что именно, понять не могу, это как всеобщее наваждение… словно… гипноз, ну, ты знаешь. Так с какого вы ведомства?

— Ведомства никакого нет, — Виктор не знает с чего начать говорить. Он понимает, всё, что он скажет, будет расцениваться как бред. Люди здесь под конкретным гипнотическим прессингом. — Ведомства никакого нет, — повторяет он, — ведомство над вами и вы все являетесь пищей для вампиров.

— То существо вампир? — не удивившись, спрашивает полковник.

— Вампир… и живёте вы не в Севастополе… а на скотоводческой ферме. Этот город наваждение… как и всё остальное.

— Интересная версия, — полковник энергично тушит сигарету, пытаясь скрыть в глазах усмешку. — И зачем кому-то это нужно? Рассказывай, а я послушаю.

— А смысл есть? Ты всё равно мне не поверишь, — усмехается Виктор.

— В своей жизни я привык рассматривать и бредовые версии. Часто именно они оказываются истинной, — делает неожиданное заключение полковник Кравцов. — А я любознательный, хочу посмотреть, что из всего этого выйдет.

В дверь осторожно стучат и она, скрипнув, отворяется. Полковник недовольно оборачивается, сержант милиции в помятом кителе судорожно мнёт фуражку:- Эта… к вам пришли, — милиционер явно не в себе.

— Пусть ждут, — недовольно поджимает губы полковник.

— Он… эта… — молодой милиционер бледнеет и поспешно отходит, кого-то пропуская.

— Что… эта? — полковник Кравцов тянется к кобуре.

— Не делай глупости, человек, — в кабинет входит Илья, бросает обжигающий взгляд, и полковник словно каменеет.

— Илья! — вскакивает Виктор.

— Нам необходимо уходить… его возьмём с собой.

— Я что… вещь, — едва хрипит полковник.

— А он силён, — улыбается Илья, — поэтому и живёт долго.

— Я тебя помню, — полковник откидывается на кресле, пот заливает глаза и видно какие усилия он затрачивает, чтобы даже просто говорить.

— Я тебя тоже, — с некоторой усталостью произносит Илья, — ты меня прости, но я хочу дать хорошую встряску твоим мозгам. Не возражаешь?

Полковник отрицательно машет головой, но вскрикивает, хватается руками за стол и безвольно съезжает на стол.