Князь – дракон - Владимир Александрович Сухинин

отряд из двадцати пеших горцев, которые прикрывали проход к крепости, где раньше обитал Эгемон. А вокруг крепости палили костры многочисленные отряды.

«Да тут их больше пятисот», – мысленно присвистнул Артем и неожиданно больно ударился головой. Он проморгался и услышал озадаченный голос Аргумена:

– Ты что, князь, уснул, что ли?

Артем увидел копыта своего коня и понял, что, заглядевшись на лагерь противника, выпал из седла. Он уже не контролировал свое тело, и оно сползло на снег. Артем поднялся и растерянно произнес:

– Выходит, что уснул.

– Ну ты даешь, князь, нервы у тебя как арканы, свитые из конского волоса. Я весь трепещу от встречи с соплеменниками, а ты спишь. Мне бы твою уверенность.

– Но ты же идешь со мной, значит, не трусишь, – ответил Артем, и Аргумен ударил себя в грудь кулаком:

– Как я могу трусить, когда мой сир идет с нами. Ты знаешь, что делаешь, мой царь.

Вера командира дружины позабавила Артема, и он улыбнулся:

– Молодец, Аргумен, так всегда и поступай, и я сделаю тебя великим в царстве.

Тот довольно оскалился, в темноте этот оскал виделся как оскал волка.

Путь к крепости был расчищен, и Артем повел дружину по горной дороге. Летуны вернулись и, усталые, спрятались в сумке. Артем выехал вперед и, зная дорогу, повел свою дружину. Они миновали убитых, раненых, Аргумен приказал добить несчастных покалеченных людей. Когда до крепости Эгемона оставалась пара лиг, их застал рассвет. Он случился внезапно – из-за гор показалось светило, и сразу стало светло.

– Ждите тут, – приказал Артем. – Я поеду поговорю с горцами.

Аргумен было сунулся отговорить его, но Артем ожег горца взглядом, и тот остановился на полпути. Артем слез с лошади и пошел пешком. Сначала на него не обращали внимания, он подошел к крайнему костру и крикнул:

– Кто тут главный?

Горцы, сидевшие у костра, дремали. На крик лениво обернулись, и один из них поправил меховую шапку, сдвинув ее на затылок, затем спросил:

– А ты кто?

– Я царь эхейский.

– Да? – с усмешкой ответил воин. – А я тогда дракон-хранитель, – и воины, сидящие у костра, громко засмеялись.

– Ладно, – произнес Артем, – сам найду.

– Ищи, – ответил горец и перестал обращать на него внимание.

«Что бы это значило?» – подумал Артем. Они так беспечно сидят, греются и в ус не дуют… И тут же пришла другая мысль: «А чего им опасаться? Впереди разведка и заслоны, чужой не пройдет, тем более один, значит, это кто-то из своих». Артем пошел дальше. В лагере горцев началось шевеление. Просыпались воины и вешали на крючья походные котлы. Жизнь в полевом лагере начинается с приготовления желанного завтрака, все остальное неважно. И скоро над котлами потянутся ароматные дымки.

Артем шел вокруг стен крепости и вышел к небольшим чумам. Два чума стояли отдельно в окружении стражников, и Артем догадался, что там и сидят их главные. Он подошел к стражнику, и тот грубо его спросил:

– Куда прешь?

– Куда надо, – ответил Артем и применил боевой клич дракона.

Стражник затрясся, вместе с остальными бросил копье и, присев, укрыл руками голову. Артем сделал пару шагов по направлению к чумам, и оттуда вышли четверо хорошо одетых дикарей. Их меховая одежда была мехом внутрь, куртки и штаны расписаны узорами, от которых разило смердящей магией. А от самой четверки горцев веяло явной угрозой. Хотя на горцев они были похожи, как волк на шакала. На головах у них были козлиные головы с рогами, и часть шкуры свисала им на спину.

– Ты кто? – безбоязненно спросил высокий статный горец с обветренным лицом.

– Я князь Артем, царь эхейский.

– Сам пришел, – самодовольно и без тени страха произнес мужчина и рассмеялся. – Схватить его, – приказал он, но стража не двинулась с места. Тогда горец с обветренным лицом вытащил из-за пояса дубину.

Артем еще по ходу подъема к крепости изменил свою ауру человека на ауру дракона и теперь в магическом зрении видел, что у этих четырех вождей воинства горцев ауры демонов. «Одержимые, что ли?» – подумал он и приготовился отражать атаку. Но вместо того чтобы напасть, горец гортанно вскрикнул и замахал своей дубиной, закружил ее в воздухе, и над крепостью и отрядами осаждающих ее стала сгущаться тьма. Небо потемнело, затихли ветра. Тишина стала укутывать зловещим коконом лагерь горцев. Среди горцев прекратились разговоры. Воины замерли на своих местах, а тьма сгущалась, становилась плотнее, Артем почувствовал ее давление на себе. И вот уже дикари стали вставать со своих мест и, словно одержимые, направились к месту, где стоял Артем. Артем увидел пустые глаза ближайших горцев и понял, что пришло время проявить свою драконью сущность.

Он применил умение «Аура дракона», и ближайшие дикари остановились, словно напоролись на невидимую стену. Их подпирали те, кто шел сзади, и толпа увеличивалась и продолжала топтаться на месте. Но теперь в дело вступили другие три предводителя, их дубины завертелись над головами, и тьма стала расти, захватывать все больше воинов, и среди них начался нарастающий гул, переходящий в дикий животный вой. Предводители тянули руки к Артему, но «Аура дракона» их сдерживала. Однако напор тех, кто приходил и приходил к месту невидимого сражения могущественных сил, нарастал, и вот масса воинов двинулась вперед. Хоть и медленно, но она приближалась к Артему. Он ждал, затем издал «Боевой клич дракона».

Его могучий рык потряс предгорья, эхом отразился и разорвал цепь людей, обступивших его. Часть упала на истоптанный снег, часть побежала прочь, но ближайшие, сцепленные заклятием четырех предводителей, продолжали выть, и этот вой ломал заклятие крика дракона. Вожди сделали усилие, и воины сломили преграду из ауры дракона и подались вперед. Но Артем чего-то подобного ожидал, он применил умение «Ярость дракона». Испепеляющий яркий свет разрезал темноту, окутавшую место сражения. Тьма отступила, Артем даже почувствовал, как она трусливо заскулила, и, не ожидая того, что будет дальше, он свел ладони и запел: «В траве сидел кузнечик, совсем как огуречик…»

В воздухе раздался нарастающий звон, руки Артема задрожали, и он, не в силах сдерживать рвущуюся из его ладоней силу, выпустил пилу резонатора в четверку вождей. Невидимое лезвие разрезало их пополам, срезало чумы и с пронзительным визгом вонзилось в массу скученных людей. Артем с огромным удивлением смотрел на чудовищное действие «Пилы». Воины гибли как скошенная трава под косой, и на снег падали части их тел. Горцы гибли молча и продолжали напирать. Перед Артемом образовалось пустое пространство, заваленное грудами искалеченных тел, а из четверки поверженных вождей выметнулись четыре облака и с