БАТАЛЬОН ТЬМЫ - Брайан Болл

– Господи, твоя воля! - прошептал Спингарн.

Таинственная сила тут же ухватилась за эти слова и выдала в напряженной черно-золотой пустоте десять тысяч новых образов, как полагал Спингарн, связанных с божеством. Калейдоскоп давно забытых воспоминаний о святости представил торжественное шествие богов через пространство таинственной силы. Боги взывали, кланялись, усмехались, благословляли, проклинали, предавали анафеме своих последователей, перемалывали их души. Спингарн попытался отвлечь внимание потусторонней силы от своего неосторожного восклицания.

– Я - Вероятностный человек.

Таинственная сила позволила облачным божествам рассеяться, и пустота опять наполнилась незримыми, но живыми признаками её присутствия.

Где-то здесь, в непроглядной тьме, потерялся длиннорукий лупоглазый Марвелл. И женщина тоже здесь. Спингарн понял, что какое-то невероятно удачное перераспределение хромосом позволило ей сбросить с себя цепь эволюционных превращений. Марвелл все ещё окован ими, а Лиз обрела человеческий облик!

Она готовилась к расспросам. Ум её был почти полностью дезориентирован, но в ней пульсировала живая человеческая сила, жаждущая знаний о том пространстве, в котором она находилась.

Лиз задала мучивший его самого вопрос:

– Спингарн, что она делает?

Хаос!

И опять полился сверкающий семантический бред, как только таинственная сила предприняла новую попытку пробиться к двум разумным существам.

Спингарн различал каждый этап их совместных творений на Талискере; таинственная сила вмиг проанализировала все, что случилось с ним за последние несколько лет. Он увидел себя, напыжившегося от самодовольства, когда первый десант таймаутеров столкнулся с дьявольским изобретением в виде Часового Зодиака. Он наблюдал, как дерзкий, самонадеянный Спингарн вводит данные в машины слияния клеток, с тем чтобы вызвать страшные генные мутации. Увидел, как сам стал жертвой подобных мутаций - рогатой нечистью с хвостом, стегающим словно плетью щитовидных гигантов, которые тянут к нему свои огромные, обагренные кровью лапы!

Спингарн сформулировал следующий вопрос:

– Для чего создано Вероятностное Пространство? С какой целью проводятся эволюционные эксперименты? Гордость! Таинственная сила сознавала свои достижения.

Презрение.

Спингарн знал, что таинственная сила пережила всю историю жизни на Земле. Она была старше самой древней формы земного существования. И насмехалась над ним, выдвигая эволюцию собственной породы.

– Я был тебе нужен! - бесстрашно воскликнул Спингарн. - Я спас тебя от небытия! Мы были нужны друг другу!

Опять хаос.

Неведомая энергия клокотала вокруг Спингарна, он чувствовал жгучее прикосновение таинственной силы, змеей вгрызавшейся в его мозг. Женщина опять закричала.

– Зачем? - корчась, прохрипел Спингарн.

Последовала пауза; таинственное существо не отвечало, и во время этой минутной передышки Спингарн и Лиз Хэсселл переглянулись. Лиз положила руку на плечо Марвелла; успокаивающий жест немного ободрил его. Спингарн увидел в глазах обезьяны проблеск сознания. Марвелл в зверином обличье понимал грозящую им опасность!

– Она боится! - сказала Лиз. - Я знаю, она боится!

– Конечно, боится! - огрызнулся Спингарн. - Она ничего не знает ни о нас, ни о себе, ни о Талискере, ни о других частях Галактики. Ей во всей Вселенной не к чему себя приложить, кроме вот таких экспериментов! - он кивком указал на Марвелла.

Марвелл тихо, нечленораздельно замычал, и карие глаза его ещё больше расширились.

– Он, кажется, знает, как ей помочь, - решила Лиз.

Спингарн не ответил, потому что таинственная сила опять властно заявила о своем присутствии в пространстве, и разговаривать стало невозможно. Она показала им, как ставила свои жуткие эксперименты, провела, можно сказать, целый семинар по проблемам слияния клеток и рециклинга психики, на что в природных условиях потребовалось три миллиона лет. Спингарн и Лиз ошарашенно следили, как мужчины и женщины, шатаясь, будто пьяные, необъяснимым образом меняли свой физический облик, служивший отражением их внутреннего мира. Невысокие, тихие женщины становились огромными извивающимися рептилиями и, точно коровы, щипали травку на дне болот. Раздраженные, угрюмые мужчины спускались по эволюционной лестнице в образе сверкающих панцирных насекомых, в то время как толстые и внешне добродушные, но с множеством тайных пороков мужчины превращались в первобытных хищников. Спингарн и Лиз опять переглянулись, черпая друг у друга уверенность, а Марвелл-обезьяна, напротив, отвел глаза.

Таинственная сила ждала одобрения.

– Зачем? - выдохнул Спингарн.

Опять гордость. Это значительное достижение. Проба сил. Все же она что-то построила. И теперь лучилась сознанием своего успеха.

И ждала.

Спингарн почувствовал свою полную беспомощность. Ему нечего ответить, нечем ей помочь. Его простой план состоял в том, чтобы показать таинственной силе, как один небольшой логический отрезок может навести порядок в хаотичных Сценах Талискера; она же в ответ продемонстрировала свое понимание всей сферы земной деятельности.

– Марвелл! - услышал Спингарн голос Лиз. - Марвелл, ты ведь что-то знаешь?

– Агго-о! - взревел Марвелл.

Таинственная сила выказывала нетерпение. Одного намека на её отчаяние и растерянность было достаточно, чтобы мысли о противоборстве и собственной беспомощности начисто улетучились из головы Спингарна.

– Марвелл знает! - крикнул он таинственной силе.

Марвелл?

Спингарн увидел перед собой фантастическую проекцию Марвелла; целые сверкающие вереницы Марвеллов, вертящиеся в сверхъестественной пустоте вокруг выбранных наобум троих существ.

Марвелл, лысый, в сдвинутом на затылок котелке, бросающий небрежные реплики своим ассистентам; Марвелл в золотисто-зеленых одеждах жреца культа Митры; Марвелл, пересекающий астероидный пояс, парящий на изящных крыльях Жрецов Солнца. Дерзкий, самодовольный, властный, незадачливый. Шумный, неистовый, разнузданный Марвелл.

– Да! - прозвенел в ответ голос Лиз.

Как?

Таинственная сила заинтересовалась. Она пробилась к двум человеческим разумам и готова принять предложенную помощь.

– Но он же обезьяна, черт его побери! - в отчаянии завопил Спингарн. - Чем может помочь безмозглая обезьяна?!

Марвелл-обезьяна сокрушенно закивал. Потом прикрыл глаза рукой и захныкал.

– Может! - убежденно воскликнула Лиз. - Он может говорить! У нас была речь! Не Бог весть что, конечно, но мы переговаривались друг с другом! У нас был небольшой запас слов. Они у меня до сих пор здесь! - Она показала на голову. - Я переведу!

Таинственная сила ждала. Спингарн кожей чувствовал её возрастающее нетерпение. Он сам недавно пережил точно такую же сумятицу мыслей, и эта тревога была ему понятна.

– Попробуйте, - сказал он Лиз.

А у той вдруг перестал ворочаться язык. Здесь, в бездне, в хитросплетениях пространства и времени, она должна перевести на язык двадцать девятого века идеи Марвелла… И кому? Неведомому, непонятному существу, обитающему глубоко под заброшенными Сценами Талискера! Мало того - перевести их с языка человекообразной обезьяны!

У Лиз, разумеется, приличная лингвистическая подготовка, но все равно задача не из легких. Слова, которые они с Марвеллом употребляли во время охоты, совокупления, бегства от других зверей, воспоминания о них все ещё теснились в её памяти. Но беда в том, что их до смешного мало! Весь лексикон состоял из двадцати трех слов, некоторые использовались в сочетаниях, но ни одно не могло выразить передовые абстрактные идеи. И с таким запасом слов она должна выяснить у Марвелла, как он намерен сориентировать чудовищную таинственную силу!

Лиз взяла его за руку и пристально заглянула в вылупленные карие глаза. Спингарн смотрел на них. Вибрирующие потоки неведомой энергии насквозь пронизывали ограниченное и бесконечно пустое пространство.

– Агго-о афф? - спросила Лиз.

Марвелл-обезьяна слышал звуки белого самца и слова своей подруги. Лиз протянула ему палец. Марвелл заколебался. Лиз испуганно подумала, что он вполне может его откусить. Она едва сдержала отвращение, когда он нежно пососал ей палец.

Да, это его подруга, но какая же от неё вонища! Она что-то смущенно пробормотала.

– Афф! - ответил Марвелл.

К нему вернулось мужское достоинство. До сих пор при виде исчезнувшего, растворившегося окружающего мира он проявлял только страх и покорность судьбе. А тут вдруг выпрямился, расправил плечи.

– Уфф? - спросила дурно пахнущая подруга.

– Агг агг агг! - небрежно отозвался Марвелл-обезьяна.

– Ну что? - не утерпел Спингарн.

Лиз отмахнулась. Марвелл-обезьяна внимательно посмотрел на Спингарна. Ему не нравился этот вонючий белый самец. Он его боялся и убил бы, дай ему волю. Но тот сильнее, может расправиться голыми руками.