Семь лет в Тибете - Генри Харрер

Кундун не мог точно ответить на мой вопрос, как проходило его опознание: тогда еще ребенок, он помнил все довольно смутно, и посоветовал обратиться к одному из знатных людей, принимавших участие в поисках нового далай-ламы.

Ту давнюю историю мне поведал главнокомандующий армией Дзаса Кунсангце. В 1933 году, незадолго до кончины, тринадцатый Живой Будда рассказал монахам кое-какие подробности своего грядущего возрождения. После смерти его тело поместили в мавзолей в Потале в традиционной позе Будды, смотрящего на юг. Однажды утром заметили: голова покойника повернулась на восток. Тут же обратились к Государственному оракулу; тот в трансе бросил белый шарф в направлении поднимающегося солнца. В течение последующих двух лет ничего не происходило. Затем регент отправился за советом в паломничество к знаменитому озеру: считалось, что каждый, кто посмотрит в воды Чо-Кхор-Джи, увидит будущее. Регенту представился трехэтажный монастырь с золотыми крышами, возле которого находился маленький дом китайского крестьянина с резными фронтонами. Переполненный признательностью за божественное откровение, регент вернулся в Лхасу и начал подготовку к поискам. Вся страна с интересом следила за происходящим, ощущая себя сиротой без небесного покровителя. Мы ошибочно думаем, что новый реинкарнированный Будда отыскивается почти сразу после кончины предшественника. Тибетцы считают иначе: могут пройти годы, прежде чем бог снова покинет райские кущи и вернется на землю в виде человека. Поиски Кундуна начались в 1937 году. Помня о приметах, указанных провидением и прежним далай-ламой, несколько групп отправились на восток. В их состав входили монахи и по одному мирскому чиновнику.

Группа, членом которой являлся рассказчик, путешествовала под руководством Кьецанга Римпоче. Она достигла района Амдо в китайской провинции Чингай. Там, на родине Цонга Капа, великого реформатора ламаизма, располагалось много монастырей, тибетское население мирно сосуществовало с мусульманским. Группа после долгих скитаний нашла трехэтажный монастырь с золотыми крышами. Посланники обрадовались и вспомнили видение регента, когда перед их глазами предстала хижина с резными фронтонами. Испытывая огромное волнение, они переоделись в одежды слуг: наряды высоких чиновников привлекали слишком много внимания и затрудняли общение с простыми людьми. Переодетым в господское платье слугам предоставили лучшую комнату, а изменившие внешность монахи отправились на кухню, где рассчитывали встретить детей, проживающих в доме. Войдя в дом, они сразу же почувствовали, что скоро найдут Божественного Ребенка. И точно, им навстречу выбежал двухгодовалый мальчик и вцепился в полы одежды ламы, на шее которого висели четки тринадцатого далай-ламы. Ничуть не растерявшийся ребенок закричал: «Сера лама, Сера лама!» Чудом малыш распознал монаха в костюме слуги и определил монастырь, откуда тот явился, – Сера. Потом мальчик ухватился за четки и тянул до тех пор, пока лама не отдал их ему, а он повесил четки себе на шею. Знатные гости чуть не пали ниц перед ребенком. У них не осталось никаких сомнений – они нашли реинкарнированного. Но надлежало следовать предписанной процедуре.

Посланники распрощались с семьей крестьянина и вернулись через несколько дней уже в своей обычной одежде. Сперва они поговорили с родителями, уже отдавшими церкви одного из сыновей в качестве реинкарнации очередного бога. Потом разбудили маленького Кундуна, и четыре делегата уединились с ним в комнате с алтарем. Здесь мальчику устроили экзамен. Сперва ему предложили четверо четок, одни из которых, наиболее потертые, принадлежали тринадцатому далай-ламе. Мальчик без тени сомнения схватил их и начал танцевать. Из нескольких барабанов он тоже выбрал именно принадлежавший его предшественнику и служивший для вызова слуг. Затем ребенок предпочел старый посох прежнего далай-ламы новому, с рукояткой из слоновой кости и серебра. Осмотрев тело малыша, посланники нашли все признаки воплощенного Ченрези: большие оттопыренные уши и родимые пятна, считавшиеся следами второй пары рук четырех-рукого бога.

Теперь делегаты полностью убедились в успешном завершении поисков. Они передали по телеграфу секретное сообщение в Лхасу через Индию и Китай и тут же получили инструкцию: соблюдать полную тайну во избежание интриг, способных помешать выполнению миссии. Четыре посланника дали клятву молчания перед танкой с символическим портретом Ченрези, а затем продолжили осмотр других мальчиков. Происходило это на территории Китая, и тибетцам следовало соблюдать осторожность. Разглашение новости об обнаружении далай-ламы имело бы фатальные последствия: китайцы могли настоять на его сопровождении в Лхасу их воинским подразделением. Поэтому посланники обратились к губернатору провинции, некому Ма Пуфангу, за разрешением отвезти мальчика в Тибет, где из нескольких кандидатов выберут далай-ламу. Пу-фанг потребовал крупную сумму денег; их ему тотчас выплатили. Это было ошибкой: и китайцы сразу поняли, какое значение ребенок имел для тибетцев. Они запросили еще втрое больше денег. Осознав свой первый промах, посланники отдали только часть суммы, одолжившись у местных мусульманских купцов, а остаток пообещали выслать после прибытия в Лхасу. Китайцы согласились.

В конце лета 1939 года четыре посланника вместе со своими слугами, купцами, Божественным Ребенком и его родителями отправились в Лхасу. Четыре месяца они добирались до тибетской границы. Там их ждал министр кабинета. Он вручил мальчику письмо регента с официальным признанием ребенка Живым Буддой. Здесь ему впервые отдали почести, положенные далай-ламе. Даже родители только тогда узнали, что их сын – не кто иной, как будущий правитель Тибета.

С тех пор маленький далай-лама раздавал благословения столь естественно, будто всегда только этим и занимался. Он прекрасно помнил: его внесли в Лхасу в золотом паланкине, и весь город сбежался приветствовать новое олицетворение Ченрези, спустя много лет вернувшегося наконец в Поталу к своему осиротевшему народу. С момента смерти «предыдущего тела» прошло шесть лет. В феврале 1940 года, во время великих новогодних празднеств, народ отмечал восхождение на трон далай-ламы. Тогда ему присваивались такие новые имена, как Божественный, Победоносный Защитник, Красноречивый, Всепонимающий, Наиумнейший, Защитник Веры и Океан.

Всех поражала невероятная благопристойность мальчика и терпение, с которым он воспринимал многочасовые церемонии. С приставленными к нему слугами его предшественника он обращался доверительно и вежливо, словно уже давно их знал.