Война роз. Буревестник - Конн Иггульден

Одна из улиц, более широкая, чем другие, позволила ему сориентироваться, и он махнул рукой, показав людям направление. Им нужно было поторапливаться, поскольку королевские войска наверняка уже сосредоточивались где-нибудь поблизости. Томасу очень хотелось увидеть ратушу, этот символ богатства и могущества Лондона. Ему очень хотелось, чтобы король и его лорды узнали, что им предстоит настоящее сражение, а не встреча с разгневанными купцами, произносящими речи и топающими ногами.

Неожиданно Эклстон рванулся вперед. Томас увидел, как мимо его ног пробежало какое-то темное существо и принялось визжать от ужаса, пока кто-то не вонзил в него лезвие кинжала.

– Свинья! Всего-навсего какая-то дурацкая свинья, – пробормотал Эклстон, опуская бритву.

Никто не осмелился посмеяться над ним. Эклстон с бритвой в руке производил устрашающее впечатление. Это был отнюдь не тот человек, который стал бы терпеть грубые шутки в свой адрес. Томас обратил внимание на то, что Эклстон постоянно следит за Джеком, не сводя глаз с его спины. Он вспомнил о Пэдди и попытался отыскать его взглядом, но его нигде не было видно. По всей вероятности, он отбился от основной колонны и оказался на одной из извилистых улиц.

Когда они проходили мимо очередного переулка, Томас машинально заглянул в него и обомлел. Всего в двадцати шагах от них стояли ряды вооруженных людей. Прежде чем пройти дальше, он успел заметить блеск железа и бородатые лица солдат.

– Внимание, слева! – крикнул он тем, кто шел следом за ним, пытаясь задержаться и сопротивляясь увлекавшему его вперед потоку.

Когда ему это не удалось, он начал быстро протискиваться вперед, чтобы догнать Рована и группу, сплотившуюся вокруг Джека.

– Сзади солдаты, Джек! – крикнул он.

Томас видел, как Кейд обернулся, но он тоже не мог остановиться или хотя бы замедлить движение, и человеческая река продолжала нести их вперед. До их слуха донеслись крики и лязг железа, но они находились уже в сотне ярдов от того места, где вспыхнула схватка.

Улицы были так же завалены грязью, как и тогда, когда они только вступили в Лондон. Но Томас обратил внимание на то, что появились каменные дома, а сточные канавы по краям главной дороги стали глубже. Неожиданно в его сознании, подобно молнии, вспыхнуло воспоминание, и он едва успел предостеречь повстанцев, прежде чем их передние ряды ступили на брусчатку просторного двора.

Сквозь пелену дождя их взорам открылась Лондонская ратуша, гигантское здание, одно из старейших в городе, возведенное на века. Джек, задрав голову, с вызовом смотрел на нее, сознавая, что она воплощает в себе богатство, власть и все то, чего он никогда не знал. Они ускорили шаг, и Томас увидел, как вокруг больших дубовых ворот с криками забегали люди короля, охваченные паникой при виде сотен людей, приближавшихся к ним со стороны темных улиц.

Из глубины двора появились аккуратные шеренги марширующих солдат. Их строй несколько нарушился, когда они увидели армию Кейда, постепенно заполнявшую все свободное пространство, словно прорвавшийся нарыв. В обоих концах маленькой площади капитаны выкрикивали приказы. Солдаты бегали взад и вперед, потрясая оружием и издавая вопли. Капли дождя барабанили по камням, и эти звуки отдавались эхом от стен зданий, которые в лунном свете казались еще более величественными и грозными.

Дерри находился в двух улицах к востоку от ратуши, когда до его слуха донесся шум сражения. У него еще не рассеялся туман в голове, возникший после удара, который он получил от огромного фермера в боковой аллее, когда пробирался через город. Дерри тряхнул головой, почувствовав, как у него заплыли глаз и щека. Его правый глаз видел с большим трудом. Он ударил того ублюдка мечом, но не успел добить, поскольку появились другие мятежники.

Справа от себя Дерри слышал тяжелое дыхание лорда Скейлза. Барон перестал возмущаться спустя некоторое время после того, как Дерри вывел солдат из засады, с безошибочной точностью проведя их по переулкам, которые были чуть шире мужских плеч. Они бежали по дурно пахнувшей грязи, местами доходившей чуть ли не до колен, раздвигая в стороны сырое выстиранное белье, хлопавшее их по щекам. Они вышли с обратной стороны к баррикаде и убили дюжину мятежников, прежде чем те поняли, что их обошли сзади.

Дерри знал город, как любой из уличных мальчишек, привыкших убегать от лавочников и хулиганов. Защитники короля использовали это знание для того, чтобы заходить в тыл отрядам Кейда. Дело было в том, что большинство из них прибыли в Лондон из центральных графств, а некоторые из еще более отдаленных мест. Мало кто из них знал улицы, по которым они бежали. В эту ночь Дерри и Скейлза не раз останавливали люди в доспехах, только для того, чтобы убедиться, что это свои. В городе царил хаос, и Дерри не сомневался, что Кейд в полной мере воспользуется слабостью обороны королевских войск. Если бы во главе этих войск стоял один человек, им приходилось бы гораздо легче, но поскольку король отсутствовал, каждый из одиннадцати или двенадцати лордов командовал своими людьми, которых они привели с собой. Дерри выругался, чувствуя жжение в легких. Он понимал, что даже если бы король и находился в Лондоне, лорды из окружения Йорка вряд ли согласились бы подчиняться кому бы то ни было. Только не этой ночью.

– Поворачивайте в следующий переулок налево! – крикнул Скейлз своим людям. – Двигайтесь в сторону ратуши!

– Ратуша находится в четырех улицах отсюда, – произнес Дерри хриплым голосом.

Он не видел отчетливо выражения лица Скейлза, но окружавшие его солдаты никогда не решились бы подвергнуть сомнению приказ своего лорда. Они повернули налево и побежали мимо брошенных повозок, по груде тел, оставшихся после недавней стычки. Дерри шел, пошатываясь, по трупам и вздрагивал каждый раз, когда под его башмаками хрустели и трещали кости.

– Да простит меня Господь, – прошептал он, когда, как ему показалось, одно из тел пошевелилось и застонало под тяжестью его веса.

Впереди показались движущиеся факелы и раздался истошный женский крик. Лицо у Дерри горело, а слюна во рту загустела, став похожей на гороховый суп, но он стиснул зубы и старался не отставать от других. Он внушал себе, что не должен уступать молодым, но его физическая форма оставляла желать лучшего, и это уже становилось заметным.

– Ребята, все, кто занимается грабежом и насилием, – наша цель! – крикнул Дерри.

Он увидел, как лорд Скейлз резко повернул голову, но это движение не означало явный приказ. Одобрительный ропот среди солдат недвусмысленно свидетельствовал об их настроении, но Скейлз лишь устало вздохнул.

– Сейчас главная цель – люди Кейда, – отрезал он. – Все остальное может подождать до утра.

Огни факелов впереди становились все ярче, и между ними показались мечущиеся человеческие фигуры. Интересно, подумал Дерри, Скейлз считает, что его восемьдесят человек способны противостоять тысячам мятежников. В чем в чем, а в мужестве лорду Скейлзу отказать было трудно. Почти не замедляя шаг, он выбежал на перекресток. Дерри едва успел перевести дыхание, как солдаты бросились на ревущую толпу. Облаченные в нагрудники и кольчуги, они вонзились в нее, словно копье, круша все на своем пути. Попадавшие им под руку люди Кейда валились наземь и старались отползти подальше от этих зловещих бронированных монстров, которые использовали свои доспехи в качестве оружия, нанося удары по зубам заключенными в металл локтями.

У Дерри было ощущение, будто он прыгнул в реку и его уносит стремительный поток. Он парировал удар дубиной и ткнул в ответ острым лезвием, служившим уже не менее ста лет, а может быть, и более. Люди Скейлза, словно безумные, размахивали мечами и топорами на длинных рукоятках, в буквальном смысле прорубаясь через освещенную факелами процессию. Они заняли позицию посреди дороги, преградив путь тем, кто подходил сзади.

Посмотрев влево и вправо, Дерри увидел, что голова колонны мятежников достигла ратуши, а хвост заворачивает за угол, в переулок. Казалось, краснолицым парням из Кента нет конца. Судя по всему, эта беспорядочная толпа тянулась до самой Темзы. В яростном порыве Скейлз и его люди смяли всех, кто оказался перед ними, и перекрыли дорогу. Теперь они стояли плечом к плечу, ощетинившись оружием и бросая вызов повстанцам.

Дерри рассмеялся, заметив, что люди Кейда отнюдь не горят желанием сражаться. Они бодро следовали за теми, кто шел впереди, но были не готовы к тому, чтобы самостоятельно прокладывать себе путь. Отрубленная голова змеи продолжала двигаться вперед, и люди в ее задних рядах оборачивались и выкрикивали в адрес солдат ругательства и оскорбления, но не решались отстать от товарищей, чтобы вступить в схватку, и шли дальше. Имея всего восемьдесят человек, Скейлз отрезал бо́льшую часть колонны и преградил ей путь, но Дерри видел, что мятежники, как он и предполагал, начали разбредаться по переулкам.