Как повергнуть герцога (СИ) - Данмор Эви

— Тиара бабушки Эльфриды и изумруды находятся здесь, — сказала она. — Остальные драгоценности в банке в Эдинбурге.

— В Эдинбурге. — Он не смог скрыть удивления в своём голосе.

Мать прищурилась.

— После того, как ты так неудачно выбрал себе невесту в прошлый раз, я не могла позволить, чтобы фамильные ценности находились так близко от Лондона и Уилтшира.

В том-то и проблема. Только мать или он лично могли быстро получить доступ к банковским ячейкам, но путешествие в Шотландию в нынешнюю зимнюю погоду по его расчётам займёт слишком много времени. Скорое возвращение в Лондон уже находилось под угрозой срыва. Железнодорожные пути затоплены, и нет никакой гарантии, что паромы через Ла-Манш будут курсировать по расписанию. Себастьян стиснул зубы. Неразумно надолго оставлять Аннабель одну во время скандала перед свадьбой. Вдруг она струсит? Какая невеста не струсила бы в данных обстоятельствах? Если он всё-таки решит забрать драгоценности, ему придётся послать весточку и молиться, чтобы она пришла вовремя. Помимо сырой баранины в животе поселилось очень неприятное ощущение.

— О, Аннабель, оно прекрасно. — Хэтти кружила вокруг манекена в свадебном платье, как акула, раздумывающая, куда укусить. Её пальцы порхали по изящным, прозрачным муслиновым рукавам, украшенным жемчугом воротнику и манжетам, ряду мерцающих жемчужных пуговиц на передней части шёлкового жакета. — Ты будешь выглядеть как королева фей.

— Как повезло, что цвета Монтгомери — красный и зелёный, — сказала Люси, сидя в углу гардеробной. — Зелёный тебе очень идёт.

Он действительно ей шёл. Платье было сшито из насыщенного мшисто-зелёного цвета, а отделка на юбке и манжетах из замысловатых девонширских кружев напоминала только что выпавший снег. Возможно, цвет для свадебного платья и необычный, но нужно отдать должное Селесте, она создала нечто неземное. Крошечные бриллианты, вплетённые в прозрачную ткань фаты, мерцали как звёзды.

Хэтти обернулась.

— Ты довольна?

— Очень.

Когда Аннабель впервые увидела себя в зеркале, у неё перехватило дыхание. А когда Селеста презентовала ей кружевные лоскутки, назвав их нижним бельём, она рассмеялась.

“Это наденьте под платье, а это в первую брачную ночь”.

В этот момент Аннабель искренне обрадовалась впервые за несколько тоскливых дней. Шёл март, и, если не считать писем, в которых Себастьян сообщал о своей неожиданной поездке в Шотландию, она ничего не слышала о своём будущем муже почти две недели. Должно быть, он путешествовал инкогнито, потому что в газетах не упоминалось о его дерзком возвращении в Британию…

Хэтти расплылась в широкой улыбке.

— Если ты довольна, тогда мы должны это отпраздновать.

Катриона отложила белую атласную перчатку.

— Отпраздновать?

— Твой отец согласился сопровождать Аннабель на церемонии?

— Да, согласился.

— А самое красивое платье в мире успели сшить вовремя. Но самое главное, что это последние дни холостяцкой жизни Аннабель.

— Верно, — согласилась Люси.

— Полагаю, что так, — сказала Аннабель. — Мои дни сочтены. — При условии, что Себастьян успеет вернуться до свадьбы, которая должна состояться через два дня. В последней телеграмме из Йорка говорилось, что он приедет навестить её завтра утром. Живот скрутило на нервной почве. Ещё каких-то двенадцать часов, и она вновь увидит его лицо. Почувствует его свежий аромат, ощутит его мягкие губы на своих губах и крепкие плечи под своими ладонями… Она прочистила горло. — Я бы с удовольствием отпраздновала, но уместно ли будет, если вы останетесь? — Пятнадцать минут для светского визита уже истекли.

— Я добавила две капли коньяка вместо одной в тётушкин чай, — виновато проговорила Хэтти, — возможно, три. Она должна крепко заснуть и не хватиться меня.

— Мой отец понятия не имеет о том, который сейчас час, — сказала Катриона.

Люси пожала плечами.

— Я сама за себя отвечаю.

Хэтти хлопнула в ладоши.

— Тогда пойдёмте в гостиную. — Там она принялась открывать большую корзину для пикника, которую принесла из своих апартаментов этажом ниже. Все втроём они наблюдали через её плечо за тем, как она поднимает крышку. — Вуаля!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вино, — проговорила Люси, разочарованно глядя на две большие бутылки и четыре внушительных бокала.

— Не просто вино, — фыркнула Хэтти.

— Тогда, что же это? — Люси взяла бутылку и понюхала запечатанную пробку.

— Сухое белое шерри из Хереса, — ответила Хэтти торжественным тоном. — Одну бутылку мы разопьём, вторая останется у Аннабель в качестве подарка.

— Из Хереса?

— Это город недалеко от Кадиса. Родина европейского шерри. Тётушка очень разборчива в шерри, и приберегает его для особых случаев. А сейчас, — она широко развела руками, — особый случай.

Аннабель удивлённо посмотрела на подругу.

— Неужели ты… ограбила запасы тётушки?

— Нет, — сказала Катриона и поправила очки на носу. — Сначала она её усыпила, а уже потом обворовала её тайник.

— Из нас четверых ты, определённо, самая испорченная, Хэтти. Так, кто откупорит бутылку?

Бутылку откупорила Катриона с помощью одного из инструментов, которые Люси вечно носила в карманах юбки, а Хэтти наполнила бокалы до краёв.

— За Аннабель, — сказала она и подняла свой бокал. — Да будет благословен её брак.

— За Аннабель, — присоединилась к тосту Люси. — За отважную женщину.

Катриона кивнула.

— За Аннабель и нашу дружбу, пусть она остаётся крепкой.

— За женщин Британии, — добавила Аннабель. — И за будущее, в котором все будут свободны и равны. — Девушки чокнулись бокалами, как моряки в таверне, и сделали глоток.

Когда Аннабель распробовала шерри, она невольно застонала. В нём совершенно не чувствовался алкоголь, оно приятно обжигало сладостью, вкус был насыщенным и бархатистым. Как жидкая конфета. Божественно.

— Это, — проговорила она, когда снова смогла дышать, — опасный напиток, Хэтти. — И подмигнула. — Согласны?

Щёки Катрионы уже раскраснелись.

— Очень хорош.

Люси сморщила нос.

— И? — Хэтти слегка толкнула её локтём.

— Я пытаюсь понять не слишком ли оно сладкое на мой вкус. — Она протянула бокал. — Можно мне ещё? Чтобы убедиться.

— Конечно.

Катриона сделала глоток.

— В нём присутствует солоноватая нотка, — сказала она.

— Насколько я понимаю, винодельческий регион расположен прямо у моря, — сообщила Хэтти и щедро наполнила свой бокал.

Люси была скептически настроена.

— Я не почувствовала в нём соли.

— Тогда попробуй ещё, — предложила Хэтти.

Вскоре они уже уютно устроились на диване, а Люси в кресле. Их лица порозовели, а глаза подозрительно поблёскивали.

— Аннабель, — сказала Хэтти и положила свою маленькую ладошку ей на плечо. — Мы намерены поделиться с тобой результатами некоторых исследований.

Она опустила свой бокал.

— Исследований?

— Да, — раздался голос Люси. — О герцогах и королях, которые женились, э-э, на женщинах не из своего круга.

— О королях!

Катриона кивнула.

— В 1464 году Елизавета Вудвилл, простолюдинка и вдова, тайно вышла замуж за короля Эдуарда IV.

Аннабель считала себя сведущей в истории, но этот факт оказался для неё открытием.

— Удивительно. Но, если они поженились тайно, откуда вы узнали?

— Потому что она оставалась королевой-консортом до смерти своего мужа в течение почти двадцати лет.

— О.

— В 1660 году, — продолжила Люси, — простолюдинка Анна Хайд вышла замуж за герцога Йоркского. К сожалению, она умерла до того, как он стал королём Яковом II.

— А в восемнадцатом веке принц Генри женился на Энн Хортон, и опять вдове и простолюдинке, — добавила Хэтти, — что, по общему признанию, привело к принятию Акта о королевском браке, который отныне означал, что супругов для членов королевской семьи сначала должен был одобрить правящий монарх.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Аннабель захихикала. Что на неё нашло?