Черная кровь войны - Ингвар Эйферзухт

Идти по гряде оказалось гораздо легче, чем продираться по джунглям. Егеря намечали путь, Петруха ковшом расчищал от растительности дорогу, мы шли следом колонной, изредка спиливая мешающие продвижению деревья. До намеченной точки дошли до конца светового дня. За день прошли одиннадцать километров. Вымотались и устали, но не смертельно. Если сравнивать с броском через джунгли, то это просто легкая увеселительная прогулка.

На ночь глядя ничего не стали делать, Захар распределил дежурство постов егерей, Вонг накормил всех из термосов приготовленной еще в старом лагере едой и мы в сумерках завалились спать в кабинах, как уже не раз ночевали в походе.

А с утра всё пошло по отработанной уже до этого схеме. Жилье, столовая, душ и туалет. Егеря заново строили оборону лагеря. Может это все и выглядело перестраховкой, но по армейскому принципу уж лучше перебдеть, чем потом хоронить товарищей. Сам прекрасно помню, как разгильдяйство в армии приводило к потерям. Вначале сержант вколачивает это в тебя, а потом уже сам через полгода гоняешь молодых, выбивая из них дурь, наивность и обычную лень.

Не знаю, как так получилось, но устроились еще основательней, чем в прошлом лагере. Учли прошлые ошибки по размещению жилых домов и расстановке оборудования. Это на Старой земле при бурении на кусту все стандартно выстраиваешь по заранее утвержденной схеме, а здесь приходится импровизировать. Куда воткнуть цементировочный агрегат, где поставить смеситель и насосный блок. А еще не забыть про егерей, которые обеспечивают безопасность.

Егеря на этот раз городить вышки не стали. Сделали проще и одновременно незаметнее, для наблюдения прямо на деревьях сделали площадки. Укрытые листвой и маскировочной сеткой они стали невидимы, словно лесные эльфы. И трудоемкость возведения снизилась в разы. единственное, пришлось сколотить лестницу на вершину деревьев.

А дальше пошла рутина, без всякого направления забурили кондуктор, чтобы отсечь водоносные пласты и неустойчивые грунты, зацементировали его с помощью ЦА-320. И снова начались пятнадцатичасовые смены без выходных. Бурим с прямой промывкой турбобуром, промывочную жидкость сбрасываем в вырытый Петрухой амбар, насосы заново засасывают жидкость уже отчищенную от шлама и гонят ее через вертлюг и колонну утяжеленных бурильных труб на забой. Помбуры трубным ключом подбивают новые и новые трубы и колонна уходит все глубже и глубже.

Опять начали встречаться нефтегазопроявления, в промывочной жидкости появились нефтяные разводы. И снова пропали. Долото судя по всему проходило мелкие нефтяные прослойки. До основного пласта мы так и не добрались. И нас с Тофиком начало снова потряхивать. Неужели опять промахнулись?

– Саша-джан, что будем делать? – подошедший Тофик грустно смотрел на меня, работающего на станке.

– Не знаю как ты, но думаю нужно идти до конца. У нас есть почти восемьсот метров труб, если совсем точно семьсот восемьдесят. Будем бурить до последней трубы.

– Это на пределе для этого агрегата.

– Да, двойного запаса по грузоподъемности не хватит. Случись что, можем потерять колонну. Любая авария, длительная остановка буровых насосов может свести на нет всю работу.

– Не знаю как ты, но у меня есть хорошее предчувствие.

– Предчувствие это хорошо, у меня тоже оно есть, но лучше бы что-нибудь посущественнее.

Посущественнее пришлось на смену Тофика, на 748 метрах он вскрыл продуктивный пласт. А уж оттуда так давануло нефтью с газом, что никаких предчувствий не надо, лишь бы колонну труб не выкинуло с устья и превентор удержал бы давление. Но ничего, превентор удержал, и перекрыл я его быстро, под всеобщий крик и мат. В этот момент как раз помогал ребятам с инструментом и сообразил быстро, что произошло и что нужно делать.

– Ура, ребята, нефть! – заорал Тофик, с ног до головы покрытый тонкой нефтяной пленкой. Различить, что это он можно было только по голосу.

– Есть. Есть родная. Ура! – стоя в луже натекшей нефти, орал и я. Мазать друг друга первой нефтью не было никакого смысла. Вся дежурная и выскочившая отдыхающая смены и так были с головы до ног покрыты нефтью. Ребята присоединились к нашим крикам.

Егеря от наших восторженных воплей охренели и с оружием выскочили из палатки. Последние дни у них были тяжелые. Крокодилы по одиночке и группами перли к нам на площадку, непонятно зачем. Вот их и приходилось отстреливать и не подпускать к периметру. Глядя на наши скачки и пляски они вначале растерялись, но поняв причину присоединились к нам, даже пальнули из оружия пару раз.

А вот потом им пришлось перейти к своим прямым обязанностям, местные крокодилы устроили очередной штурм нашего лагеря. Да в таком количестве, что к отражению атаки подключились все, кто мог. Благо крокодилы перли всегда со стороны болота, их было хорошо видно и удобно расстреливать словно в тире.

– Тьфу, нечисть. И чего они здесь забыли, медом им намазано, – Захар опустился рядом со мной, но все же стараясь держаться в метре от меня, чтобы не запачкаться. Все буровики сейчас были похожи цветом на Олу. Все как один негры коричневые. Я еле лицо и руки успел оттереть.

– Да кто их знает, я думаю, может они выброс метана все это время чувствовали, вот и лезли сюда на запах.

– А причем тут метан?

– Я читал, что в кишечнике у травоядных он вырабатывается. Может крокодилы считают, что здесь можно поживиться и сползаются со всей округи.

– Может быть. А они теперь с новой силой сюда не попрут? У меня патронов не хватит всех перестрелять. Чем больше убиваем, тем больше приползает. И если не прут прямиком на буровую, жрут трупы убитых сородичей.

– Им тут словно шведский стол.

– И как их отвадить?

– Есть идея, раз мы нефть нашли, можно все к чертям собачьим тут залить ее. Сам видишь, она вонючая, не хуже репеллента отпугнет их.

– Гринписа на тебя, Потапыч, не хватает. Ты же, получается, всю местную флору и фауну хочешь извести и загадить.

– Это да, только твои и мои ребята мне дороже этой зеленой нечисти. А об экологии потом думать будем, когда здесь полноценный промысел наладим. Предлагаю устроить пятидесятиметровую защитную нефтяную полосу, чтобы никто через нее не прополз. А сейчас извини меня, Захар, но пойду я отмываться. Кожу уже щиплет от нефти. Нам сегодня не только самим отмываться, но и оборудование отмывать. Хорошо еще, что нефтяное пятно в сторону болота улетело, а не на вагончики и столовую.

– Бывай, а я пойду посмотрю, не лезет ли новая партия к нам в гости. Хотя им сейчас явно не до нас. Им своих вначале сожрать надо. Чертовы крокодилы, меня от этих звуков уже передергивать начинает. Слышать уже не могу звук разрываемой плоти, чавканье и утробный вой.