Цепные Псы Россы - Дмитрий Самохин

— Чернавский лес говоришь… — задумался Кейфер, — если это правда, то Егерю сейчас нелегко. Но он мужик толковый, справится. Главное только летиан к городу не подпустить, да чтобы Цепные Псы их миновали.

Невольно Борис прислушивался к разговору гореванов. Он шёл сразу за ними, и хотел бы не слышать, да уши заткнуть нечем.

Беседа Кейфера и Корня всколыхнула унявшиеся было размышления последних дней.

Вынужденные дни безделья в гостях у Аркела Арма, пусть космос примет в вечный водоворот его душу, заставили его оценить по новому всё что с ними произошло с момента высадки на Россу. Взглянуть на события с другой точки зрения, и то что сейчас услышал Борис, только подливали масло в огонь.

По воле рока их забросило на Россу. Если бы не опасный груз, они так и не знали, что находится у них в трюмах, не нападение пиратов и не авария на борту, они не оказались бы в этой планетарной системе, глот знает где. Если бы не вышедшие из строя «разгонники» они не спустились бы на поверхность планеты и не оказались бы между жерновами двух враждующих цивилизаций.

Худо или бедно, но до прибытия «аргонавтов», как они сами себя иногда в шутку назвали, цивилизация гореван и цивилизация летиан были уравновешены друг другом. Долгие столетия это равновесие соблюдалось. Иногда гореваны нападали на резервации летиан, выручая своих братьев, иногда летиане нападали на посёлки гореван и угоняли всех способных держать оружие и мотыгу в резервации. Но полномасштабных боевых действий Росса уже давно не знала.

С появлением «аргонавтов» на Россе началась новая жизнь. Борис чувствовал себя и своих друзей песчинками, попавшими и испортившими отлаженный механизм.

Да, ему было жалко гореванов, они ничем не заслужили такое отношение со стороны летиан, бывших непрошенных гостей, а ныне по сути хозяев планеты. Да, он считал, что злодеяния, творимые летианами требовали искупления и немедленного их прекращения. Все резервации мы разрушим до основания, а затем… Да, он считал, что гореваны достойны лучшей участи чем ютиться по брошенным некогда пещерам и подземным городам в районах отравленных сотни лет назад ядерной зимой.

Но систему нельзя сносить одним махом, чтобы построить новую по одной только причине, что ничего не изменится. Если победят гореваны, то они с летианами просто поменяются местами. И уже гореваны поднимутся на поверхность, и станут хозяевами резерваций, а летиане уйдут под землю в сопротивление.

Если вдуматься, и летиане и гореваны жили в резервациях, только не в тех резервациях, что построили из воды и камня, а в резервациях своего разума.

Систему нельзя ломать, её нужно менять изнутри капля по капле, как и пытался сделать Прелат. А они, свалившиеся на голову гореванам и летианам «аргонавты», оказались тем самым булыжником, пустившим круги изменений в стоялом болоте.

Летиане насторожились и теперь будут ждать визита далёких родичей из космоса. Конспиративная сеть в Мирграде рухнула в одночасье, туннели под Чернавским лесом они невольно засветили, а теперь там идёт война. Каким боком она повернётся для равновесия двух цивилизаций пока неясно. Теперь они собираются взять штурмом резервацию «Тихая лощина» и уничтожить её, потому что там находится Горец. Одно утешало: гореваны и сами собирались разобраться с этой резервацией, поэтому и основали здесь временную базу повстанцев.

— На когда намечена операция? — спросил Кейфер, и Борис тут же насторожился. Его тоже волновал этот вопрос.

— Завтра с утра выступаем. Только вас и ждали, — ответил Корень. — Всё уже готово к штурму. Хотите посмотреть резервацию «до» или дождётесь утра?

— Что я в этой резервации не видел, — устало произнёс Кейфер.

— Да. Точно. Всё время забываю. Ты же как раз из неё и умудрился удрать.

— Давно это было.

Наконец, они вышли на поляну, где находился спуск под землю.

Корень с гореванами отправились колдовать над люком, а Борис осмотрелся. Единственное что привлекло его, это Крыпчагские горы, наполовину скрытые серыми тучами, словно они примерили изящную шляпку, которая неудачно съехала на глаза. И ведь туч нигде больше не было, кроме как над горами.

«Пап, что это?» — спросила его Таня, но ответить он не успел.

Гореваны открыли люк и замахали руками, предлагая Магистру и Ежонку идти первыми.

Резервация «Тихая лощина» лежала в долине, окружённая с одной стороны диким лесом, куда не осмеливались забредать летиане, с другой стороны полоской Крыпчагских гор, где летиане построили горнодобывающий завод, обслуживаемый заключёнными гореванами, лишенцами и шурале. «Тихая лощина» видно потому была названа тихой, что выглядела неприступной крепостью. Кто осмелится потревожить умиротворённый покой резервации?

На окраине Крыпчагского леса гореванские повстанцы готовились к штурму резервации. Артиллерийские установки были выведены на позиции и расчёты готовились к первым залпам, просчитывали угол падения и точку атаки. Отдельно стояла зенитно-ракетная установка «Град», которой суждено было солировать в предстоящем концерте. Гореванские пехотинцы проверяли амуницию и личное оружие, готовясь к утренней атаке.

По данным разведки в резервации находилось порядка двухсот летианских солдат. Живые силы противника были равны, но высокие стены охранного периметра, силовые барьеры, электрошоковые растяжки и пулемётные вышки, возвышающиеся над стенами, говорили о превосходстве летиан.

Борис сидел на траве рядом с Кейфером Дру и проверял исправность автомата. Разобрал его, внимательно осмотрел, проверил смазку и собрал снова. Они сидели под брезентовым навесом, так что зарядивший с ночи дождь не мочил их.

— Ты уверен, что хочешь идти с нами? — спросил в сотый раз Кейфер Дру.

— Уверен. Там мой друг сидит. Я должен в этом участвовать.

— Ты мог вместе с дочкой на базе посидеть. Ничего с твоим другом не случится. Вырвем, отобьем, а ты будешь в безопасности.

— Если с ним что-то случится Ежонок мне этого не простит, я должен быть уверен, что сделал всё для его спасения, — твёрдо произнес Магистр.

Он поднялся с земли и посмотрел на спящую, ни о чём не подозревающую резервацию.

— Когда спасем Горца, что намерен делать? — спросил Кейфер.

— Улетать с этой планеты. Мы ведь высадились, чтобы пополнить запас прайана, этот металл нам необходим для изготовления запчастей для генератора… — в технические подробности Борис решил не лезть, — а тут закрутилась карусель, не выбраться.

— Что такое карусель? — полюбопытствовал Кейфер.

Борис сперва не понял вопроса, а потом кисло ухмыльнулся. Как объяснить человеку, для которого вся жизнь — борьба, что такое карусель, предназначенная для увеселения.

— Не обращай внимание. Выражение такое.

Кейфер скосил глаза на наручные часы.

— Нам пора. Через пять минут начнётся. Пойдём лучше к Корню.

Первой заговорила зенитно-ракетная установка «Град», разорвав утреннюю тишину. Первые и второй охранные периметры резервации проредили частые дыры и котлованы в земле. Нарушилась последовательная цепь и отключился силовой барьер. Проснулись дозорные на вышках, повернули пулемёты к лесу и открыли огонь, но пули не долетали до укрытий гореванов. Тут же рявкнула первая гореванская пушка, взметая на воздух одну пулемётную вышку. Её поддержала вторая пушка, разметав в щепу другую вышку. И второй залп «Града» обрушился на защитные стены. Под прикрытием огня на штурм резервации вниз по холму ринулись гореванские пехотинцы, охваченные воодушевлением атаки.

Борис и Кейфер бежали рядом. Им передавалась яростная эйфория, захватившая всех гореванов. Чуть поодаль Двуликий и Келс Орба. Каждый из них шёл на бой за свои идеалы. Магистр спасал Горца, гореваны сражались за свободу.

В защитной чёрной броне с надвинутым на лицо забралом Магистр нёсся на резервацию с автоматом наперевес. На рабочем поясе висел в кобуре пистолет и патронташ с запасными пистолетными и автоматными обоймами.

Борис сам попросился участвовать в штурме резервации. Он мог бы отсидеться на базе, как ему предлагали гореваны, мог бы понаблюдать за ходом сражения с холма из-под прикрытия деревьев, где остался Корень и Дикий Кот, командующий армией повстанцев. Мог бы замыкать атакующих гореванов, идти самым последним, так намного безопаснее. Мог бы, да не мог.

Магистр никогда не прятался за спинами других людей. К тому же если эти люди рисковали своими жизнями ради его друга и будущего зятя. И он чувствовал себя виноватым за всё, что произошло с ними после высадки на Россу. Он настоял на спуске двух челноков, вместо одного. Он хотел исследовать планету, изучить её население. Что ж у него это получилось. В личных накопителях информации хранилось не на одну диссертацию. Только всё это никчёмно, если за каждый клочок знаний приходилось платить жизнями друзей. Он винил себя в смерти Дизеля и Заира, а теперь не мог потерять Горца.