Последнее предложение - Мария Барышева

— Объясни мне, Ром, что ты делаешь? Я и без того удивился, тебя здесь увидев. Я и не знал, что ты такой любитель классической музыки.

— Ну, надо ж иногда духовно развиваться, — отозвался Роман, глядя на сцену.

— Тогда почему ты прячешься за деревом? За ним удобней развиваться, что ли? — Анатолий покрутил головой. — Савицкий, сколько я тебя знаю, ты никогда себя так не вел. Как пацан, честное слово.

— Ты меня восемь лет не видел. Я сильно деградировал с тех пор, ясно?! Ты мне так и не сказал, что ты сам тут делаешь?

— Рита сказала, что будет играть сегодня, ну я и заглянул — из любопытства. Я, между прочим, классическую музыку как раз люблю.

— А чего ж ты ее сегодня без Людки любишь? — язвительно осведомился Роман, повернувшись к нему. — Что, господин Чернов, вы есть очарованы?

— Ну, присутствует, — Анатолий усмехнулся, потом вкрадчиво сообщил: — Между прочим, она о тебе спрашивала.

— Надеюсь, у тебя хватило ума не сказать, что я здесь?!

— Да не сказал я ничего, успокойся, — Чернов легко пихнул его в плечо. — Почему ты так боишься попасться ей на глаза? А? Это уязвит твое самолюбие? Я же помню, как ты высказывался в ее адрес, какой у нас был пренебрежительный тон!.. Получается так, что ляля тебя крепко зацепила, вот ты и злобствуешь. Повержен грозный рыцарь!..

— Не мешай мне слушать, — Роман отвернулся. — Несешь чушь какую-то. Вот закончат играть, пойду домой.

— Даже не подходя…

— Даже не подходя! — отрезал он.

— То есть ты так разоделся, чтобы музыку за деревом послушать? — Анатолий фыркнул. — Я как тебя увидел, не узнал — такой шикарный парень! Слушай, а хороший костюмчик, — он пощупал ткань рукава. — Итальянский, да? Давно брал?

— Месяца три назад, — Роман сердито одернул черный пиджак, потом расстегнул его. — Ты чего ж думаешь — я в нерабочее время в рубище хожу, что ли? Если я продал машину, это не значит, что продал и все свои шмотки. Так что ты узнал?

— А какая тебе разница, ежели ты домой собрался? — Анатолий ухмыльнулся. — Да ладно, ладно… Это последняя композиция, а через час она будет выступать в «Морском дворце» — тут, неподалеку — играет там иногда вместе с какой-то группой, — он пожал плечами. — Надо же, а говорили — вообще из дома не выходит.

— А уж если выходит, так непременно в «Морской дворец»! — буркнул Савицкий. — Дурацкое название!

— Название, может, и дурацкое, а вот цены там серьезные, — заметил Анатолий. — Впрочем, почему бы нам и там не послушать классическую музыку и чего-нибудь не выпить? А? Угощаю!

— Оставь, я беден, но горд!

— Прекрати!.. я просто… Ах да, я забыл, ты же домой собрался…

— Да есть у меня деньги, Толь, — Роман усмехнулся. — Оставались… на черный день… Действительно, почему бы не употребить немного лкоголя под дивные звуки скрипки и не предаться благостным размышлениям в приятной атмосфере и сидя?

— В любом случае, всяко лучше, чем прятаться за деревом, — облегченно сказал Чернов и вытащил из внутреннего кармана пиджака отчаянно заливающийся сотовый. — Что, зая? Нет, пока нет, ты же знаешь, сколько у меня дел. Конечно работаю. Ну, пока.

— Нехорошо Люду обманывать, — насмешливо заметил Роман с той интонацией, которая позволяла поместить первое слово фразы в кавычки. Анатолий укоризненно на него посмотрел.

— А я ее и не обманываю. С чего ты взял, что это она звонила?

В «Морском дворце» было гораздо теплее, чем на улице, публика здесь вела себя непринужденно, и Роман давно уже снял пиджак и повесил его на спинку стула, оставшись в очень тонкой темно-вишневой рубашке. Анатолий, поглядывая на него удовлетворенно, как-то почти отечески, расправлялся уже со второй порцией хрустящего куриного филе с сыром и грибами и ворчал, что столик им достался неудачный, слишком далеко от сцены. Роман слушал его краем уха — задумчиво потягивал коньяк, иногда смотрел на сцену, где, подсвеченная мерцающими под прозрачным гладким полом огоньками извивалась в немыслимых позах полуобнаженная девица, обмотанная толстым питоном, который казался для нее слишком массивным и тяжелым. Смуглая танцовщица проделывала со своим телом что-то невообразимое, складываясь чуть ли не вчетверо, и Романа занимало, как она ухитряется не прищемить при этом упитанную змею, которая то и дело соскальзывала с тела партнерши и предпринимала вялые попытки к бегству, но ее подхватывали и водворяли обратно. Гладкое тело танцовщицы блестело в приглушенном свете, на лице застыло угрожающе-усталое выражение, а питон выглядел сонным и крайне недовольным жизнью.

— Танец со змеей — непременная часть репертуара таких заведений, — заметил Анатолий рассеянно. — А в «Каскаде» с этим недавно конфуз вышел — видать, покормили змею не в положенное время, она взяла и, пардон, обгадила танцовщицу прямо во время номера. Да еще так много. Жалко девчонку было.

— А змею? — поинтересовался Роман, глядя себе под ноги, где под прозрачным полом сновали множество ярких цветных рыбок и колыхались пушистые зеленые водоросли. Рыбки плавали и за двумя прозрачными стенами и внутри шести светящихся толстых колонн, выстроенных полукругом, и Савицкого занимал вопрос, как же их там кормят? Внутри колонн поднимались тонкие струйки пузырьков, уходя к потолку, освещение на котором создавало иллюзию спокойной, лишь изредка колышущейся морской глади. Вокруг, в такт музыке переливались огоньки, а за огромными панорамными окнами, возле одного из которых расположился их столик, было уже темно. Роман закурил и снова посмотрел вниз. Под стеклом к его ноге подплыла большая цихлида и воззрилась на него с выражением глубочайшего неодобрения. Он чуть передвинул ногу, цихлида развернулась и, надменно шевеля плавниками, величаво поплыла к соседнему столику. Роман посмотрел на часы, потом на сцену. Вскоре девушка с питоном исчезла под взметнувшуюся дробь барабанных ударов, вместо нее несколько длинноногих и ярко одетых пар затанцевали самбу, и Роман, отвернувшись, вопросительно взглянул на приятеля. Тот, сочувственно улыбнувшись, развел руками, в одной из которых была вилка с насаженным шампиньоном.

— Я здесь не при чем, мне сказали через час, а я не… — он бросил вилку, вытащил телефон, посмотрел на дисплей, и его улыбка слегка увяла.

— Нет, никак невозможно, — чуть заискивающе сказал Анатолий в трубку, делая Роману удрученные гримасы и мотая головой. — Да, занят. Переговоры. Да, не в офисе. Почему шумно?.. Ну да… Это им захотелось обсудить все за ужином, при чем тут я? Нет не скажу… Да, абсолютно деловой… Да, только мужчины… С кем?.. — он задумчиво посмотрел на Савицкого, и тот указательными пальцами оттянул уголки глаз к вискам, потом сложил губами некое слово. — С китайцами… — автоматически повторил за ним Анатолий, потом его лицо стало ошарашенным, он замотал головой и покрутил ладонью у виска. — О чем?.. так мы же еще даже не…