Рыцарь Слова - Терри Брукс

Гораздо тяжелее оказалось то, что ей пришлось действовать заодно с этой магией, как будто находясь внутри…

Она ехала по улицам Хоупуэлла, вглядываясь в темноту с заднего сиденья автомобиля. Нест свернулась на сиденье, словно тряпичная кукла. Ей понадобится немало времени, чтобы привыкнуть, решила девушка.

Интересно, вдруг подумалось ей, знала ли Госпожа, посылая ее к Джону Россу, правду о Духе? Может быть, она ожидала, что во время помощи Джону она, Нест, узнает правду о себе? Это не казалось таким уж невероятным. Любой контакт с сильной магией мог заставить Духа покинуть убежище внутри нее. Девушка пока не могла смириться с этим знанием. Возможно, Госпожа знала о нынешних сомнениях Нест с самого начала.

Девушка подсказала водителю, как отыскать ее дом. Она сидела, собирая кусочки своей жизни, хорошо известные и полузабытые, пока машина не завернула на ее улицу и не остановилась. Нест выбралась наружу, забрала багаж, подписала квитанцию, попрощалась с водителем и вошла в дом.

Внутри было темно и тихо, но хорошо знакомые запахи и тени как будто приветствовали ее, поздравляя с возвращением. Она включила свет, поставила сумку в гостиной и прошла на кухню. Нужно приготовить себе сандвич из черствого хлеба и арахисового масла.

Нест сидела за кухонным столом, где в последние годы Ба провела большую часть своей жизни, и думала о Джоне Россе. Интересно, где он сейчас? Достигнет ли он успеха в поиске правды? Они не очень долго говорили, прежде чем расстались. Джон поблагодарил ее, стоя в тени Уотерфолл-парка, и дыхание морозным облачком вырывалось изо рта. Он никогда не забудет, сказал Росс, что она для него сделала. И надеется, что Нест простит его за то дело пятилетней давности. Нечего прощать, ответила она. И еще она сожалеет насчет Стефани. Пожалуй, она догадывается, каково ему сейчас. Джон улыбнулся. Да уж, если кто и может догадаться, так это она.

Чувствует ли он себя в ловушке? Каково это — ощущать себя Рыцарем Слова и знать, что это навсегда?

Она не стала ему рассказывать про Двух Медведей. О причине появления индейца в Сиэтле. И о тяжелой ноше, которую взвалил на себя последний из рода синиссипи за право владеть магией.

Нест доела сандвич и выпила стакан молока, потом сложила посуду в мойку. Контракт на продажу дома все еще лежал на стойке. Она бросила взгляд на бумаги и положила их на стол. Потом взяла в руки и внимательно изучила. В коридоре отчетливо тикали ходики деда. Закончив чтение, Нест отложила контракт и села, глядя в пространство.

Единственное в жизни, что мы можем считать своим собственным, это то, кем мы являемся и откуда мы родом, подумалось ей. В горе и в радости это знание поддерживает нас на жизненном пути, не дает пасть духом в минуты невзгод, напоминая о том, кто мы такие. Без этого мы были бы вечными скитальцами, бродягами без роду без племени.

Ее взгляд переместился в темноту за окном. Джон Росс, наверное, таким себя и ощущает. И с этим чувством встречает каждый новый день своей жизни. Он выбрал такую жизнь, когда стал Рыцарем Слова. И как ни пытался измениться, добровольно вновь погрузился в служение Слову, когда узнал правду о Стефани Уинслоу.

Она прислушивалась к мерному тиканью часов. Прошло немало времени, прежде чем она поднялась, взяла контракт на продажу дома и сунула его в мусорную корзину.

Потом подошла к телефону, набрала номер Роберта в Стэнфорде. Прослушала четыре гудка, после чего раздался его голос на автоответчике.

После сигнала она произнесла:

— Эй, Роберт, это я, — она продолжала вглядываться в темноту шоссе. — Просто хотела сообщить, что я уже дома. Позвони мне. Пока.

Повесила трубку, огляделась вокруг, потом надела парку и вышла в осеннее ненастье, чтобы найти Пика.

Было начало пятого утра, когда Джон Росс пробудился от своего сна. Он лежал, уставившись в темноту комнаты, дыхание успокаивалось, сердцебиение затихало.

Джон впервые увидел сон с того времени, когда решил снова стать Рыцарем Слова. Как всегда, он посвящался событиям будущего, которые произойдут, если он не изменит ход настоящего. Но главное другое: его снова посетил сон, каких у него давно не было.

Если не считать того, про старика и Волшебника Страны Оз. Но теперь он вряд ли вернется.

Росс прикрыл на минуту глаза, чтобы собраться с мыслями и дать напряжению и яркости сна исчезнуть. В этом сне он был лишен магии, как бывало всегда, когда он расходовал ее слишком расточительно. Цена всегда оказывалась одинаковой: в течение ночи ему снилось, будто он остался без своей магической защиты. Интересно, а в реальности как долго он остается без магии? Это неизвестно, но достаточно и того, что он видит во сне. Джон вдруг понял: если он станет слишком часто тратить магию в реальности, вероятно, когда-нибудь вовсе лишится ее.

Открыв глаза, он тяжело вздохнул.

Во сне он бежал через лес на границе безымянного города, подгоняемый смутным чувством, что его преследуют враги. Его, словно зверя, загнали в ловушку. Он ощущал смертельную опасность и отсутствие всякой защиты. Россу было некуда скрыться. Он быстро двигался между темных стволов, призвав на помощь ловкость и молчание. Пытался слиться с окружающим ландшафтом. Зарывался в землю, проползал между кустов и высокой травы, кидался от одного ствола к другому, прижимаясь к корням так плотно, что мог ощущать запах сырой глины. Потом путь перегородила река, и он переплыл ее. Вокруг росла кукуруза, и он полз между рядами растений, все время боясь сделать неверный шаг: тогда бы его схватили.

Джон не слышал и не видел преследователей, просто знал, что они никуда не делись. И всегда будут идти по пятам.

Он проснулся в настоящем, но в будущем все еще продолжал бежать от смерти.

Джон поднялся и взял в руки черный посох. Подошел к окну, тяжело опираясь на него, и постоял, глядя на улицу. Он был в Портленде. Приехал на поезде рано утром и провел целый день, гуляя по берегу реки и улицам города. Устав так сильно, что не мог больше бродить, он снял номер.

Мысли о Стефани Уинслоу выбрались из тайников подсознания. Он оставил их как есть. Сегодня уже немножко меньше боли, а завтра будет еще меньше. Странно, но он все еще думал о ней как о человеке, может быть, оттого, что так было легче. Воспоминания о годе, проведенном с той, кого он любил, не так-то просто вычеркнуть из памяти. Они были мучительными, сладко-горькими. И оставляли в душе след, от которого невозможно отмахнуться. Если бы не Стефани, он бы так никогда и не изведал, какой может быть жизнь помимо службы Рыцаря Слова. Как ни странно, это знание пошло ему на пользу. Теперь, когда понял, от чего отказался, он больше ценит то, что делает.