Соль и сирень - Анастасия Солнцева

под одеяло и не успела положить голову на подушку, как в комнату ворвалась пышущая воодушевлением соседка.

— Ты обещала сходить со мной в библиотеку! — с порога сообщила она и, подскочив к кровати, сдернула с меня одеяло.

— Нееет! — застонала я, пытаясь спрятаться от назойливой девчонки за подушкой. Но подушка была куда меньше, чем я, а Мика не была слепой, поэтому маневр не удался.

— Давай, вставай! — скомандовала она и попыталась отнять у меня последнее, что осталось — ту самую подушку.

— Я не хочу, — заныла я, глядя на настырную соседку со всей имеющейся в организме жалобностью. — Я хочу лечь в кровать и всю оставшуюся жизнь притворяться камушком. То есть, вообще не шевелиться. И желательно, даже не моргать.

— Не выйдет, — обломала мои планы Микаэлла. — Если не выполним домашнюю работу по травничеству, то следующую неделю посвятим уборке теплиц. А там такой пласт грязи накопился, что легче просто лечь и умереть, чем все вычистить.

— Лааадно, — нехотя выдохнула я, выбираясь из кровати. — Идем.

И время до вечера мы провели в библиотеке, в окружении пыльных книжек и старинных сборников. Мика раздражающе радовалась тому, что удалось отхватить последний оставшийся учебник «Травничество для начинающий колдуний: твой путь в ворожбу», а это значит, ей не придется работать метлой и совочком в окружении магических насаждений. Я её радости не разделяла, потому что изо всех пыталась не уснуть над этим самым учебником, который подружка настойчиво подсовывала мне под нос и пыталась заставить учиться. Я же клевала носом, оттого черные витиеватые чернильные строчки перед глазами расплывались и разъезжались по разные стороны страницы. Спустя несколько часов, а по ощущениям — практически вечность, я смогла кое-как нацарапать несколько абзацев, растянувшихся на три листа. У подружки получилось существенно больше — целых восемь, о чем она мне с гордостью и сообщила, когда мы уже начали собираться уходить. Уже у самого входа в библиотеку, мы столкнулись с Сатусом, который о чем-то вкрадчиво и быстро рассказывал Инсару Тиесу. Едва заметив нас парни тут же умолкли. Оба демона уставились на меня с какими-то малопонятными эмоциями на лицах, но я ощущала себя настолько вялой, что мне было все равно. Даже если бы передо мной приземлился разноцветный дракон, весь в блестках и позолоте, я бы просто уцепилась за его хвост и попросила отнести меня в кроватку. Поэтому я просто обошла застывших памятниками демонов по широкой дуге, и пошла дальше.

Уже на первом этаже мы с Микаэллой разделились. Она отправилась ужинать в столовую, я же потопала спать. И едва только добралась до комнаты, швырнула на стол выполненное домашнее задание и рухнула в постель, отключившись еще раньше, чем ощутила под собой мягкость постели.

Проснулась от тихого краткого стука. И первые несколько минут сонным мозгом пыталась сообразить, что происходит, где я и кто я. За окном уже стемнело, сквозь не до конца задернутые шторы пробивался свет полной луны, непривычно огромным шаром зависшей как раз напротив нашего окна и светящей так ярко, что я без труда смогла различить свернувшуюся клубочком на своей кровати и сопящую во сне Микаэллу.

Стук повторился. Замерев и прислушавшись, я, наконец, сообразила, что стучат в дверь. Сонливость мигом слетела. Аккуратно отбросив одеяло в сторону, я поднялась и на цыпочках подкралась к створке. Приложив ухо к двери, затаила дыхание.

— Открывай, это я, — раздалось тихое с той стороны.

— Сатус? — вздрогнув, проговорила я в слух.

Пару секунд посомневалась, но в итоге провернула ручку и приоткрыла дверь.

— А почему ты называешь меня по фамилии? — было первое, что я услышала.

— Потому что все тебя так называют, — выдала я честный ответ на возникшую жалобу.

— Мне не нравится, — заявил демон, который выглядел так, словно то ли собрался грабить банк, то ли вызывать дьявола — во всем черном и в наброшенном на голову капюшоне, наполовину скрывающим лицо. Приглядевшись, сообразила, что капюшон — часть длинной, ниспадающей крупными складками мантии.

— Мне тоже много чего не нравится, — хмуро отреагировала я. — Например, когда мне мешают спать по ночам.

Сатус ничего не ответил, лишь украдкой заглянул внутрь комнаты, убедился в том, что моя соседка спит и, ухватив меня за локоть, вытянул в коридор. Там было темнее, чем в нашей комнате, в основном из-за того, что в многочисленные окна не светила луна, а сумрак рассеивали лишь настенные лампы, дающие приглушенный красноватый свет.

— Хватит меня тягать, словно корову на привязи, — возмутилась я, но так как стояла ночь и весь мир вокруг был погружен в сон, возмущаться приходилось шепотом.

— Помолчи, — распорядился Сатус. — И слушай. Я знаю, кто ты.

— Я тоже знаю, кто я, — закатила я глаза. Эта темы со знакомством начинала мне надоедать. — Зовут Мирослава, семнадцать лет, есть аллергия на морепродукты. С недавних пор обзавелась болтливым домашним питомцем и поступила на первый курс какой-то, сама еще плохо понимаю какой, Академии. А еще за мной постоянно таскается один надоедливый демон, чью неуемную энергию стоило бы направить на более благородные дела. Приятно познакомиться!

И словно Ленин Троцкому протянула руку для рукопожатия.

Сатус посмотрел на руку, потом на меня, потом опять на руку, а потом заявил:

— Так не бывает.

Я решила его поддержать.

— Сама в шоке! — а после на всякий случай переспросила: — А мы сейчас о чем беседу беседуем?

Утруждать себя ответом демон не захотел, вместо этого подхватил меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и поволок на выход. Едва касаясь ногами пола, я промямлила:

— Слушай, а куда это мы сейчас так бодро спешим?

— В библиотеку, — сквозь зубы процедил старшекурсник и ускорился.

— Я там уже была, и больше мне не надо. Все свои дела я сделала, а тебе в твоих помогать не собираюсь.

Ответом мне был скрип зубов, такой яростный, что инстинкт самосохранения посоветовал заткнуться.

Уже стоя на увозящей нас вниз лестнице, я все же рискнула поинтересоваться:

— А говорят, что попасть на лестнице не на свой факультет невозможно.

— Я — могу, — буркнул Сатус, уставившись в пространство поверх моей головы.

— А ты у нас