Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II - Юрий Александрович Лебедев

Как следует из материалов сайта ТАСС,

«За всю историю почти 750 сотрудников военной разведки удостоены высокого звания Героя Советского Союза и Героя России».[628]

Но ни один из них – кроме Жоржа! – не удостоился такой торжественной церемонии и публичного тоста главы государства в свою честь в связи с присуждением высокого звания.

Вот как описывала газета «Комсомольская правда» подробности прошедшего награждения:

«Вчера президент передал медаль «Золотая Звезда», грамоту и книжку Героя России министру обороны Сердюкову – для хранения в музее ГРУ. После чего президент поздравил разведчиков с профессиональным праздником.

Глава военной разведки Корабельников поблагодарил президента и сказал, что расценивает награду сотруднику нелегальной разведки как признание заслуг незаурядного человека, а также как уважение ко всем разведчикам. А потом подали шампанское. Путин, Сердюков и Корабельников взяли по бокалу, а остальные офицеры остались в строю. Приказа «вольно» не было.

– Можно нарушить строй, – улыбнулся Верховный главнокомандующий».[629]

Этот уникальный в ряду демонстраций нашими СМИ ритуалов награждения запомнился и телезрителям (он был показан в новостных программах):

14.62. Владимир Путин с генералами ГРУ на приёме в честь присвоения Ж. А. Ковалю звания Героя России.[630]

Необычность церемонии породила и неординарные эвереттические интерпретации.[631]

Во-вторых, было показано, что вклад разведчика Жоржа Абрамовича Коваля в это ускорение, по крайней мере, не менее важен, чем вклад других разведчиков, удостоенных за «работу по атомной бомбе» звания Героя России: в ГРУ – Артура Александровича Адамса и Яна Петровича Черняка, в СВР (НКВД) – Леонида Романовича Квасникова, Владимира Борисовича Барковского, Александра Семеновича Феклисова, Анатолия Антоновича Яцкова, Леонтины и Морриса Коэнов.

Как писал авторитетный эксперт (и один из членов приведённого «клуба Героев атомной разведки») В. Б. Барковский ещё до раскрытия работы разведчика Коваля,

«все, что было передано ими, не перечислить, но на нескольких примерах можно показать очевидную полезность информации, добывавшей<ся> НТР».[632]

И среди приведённого далее Барковским перечня важнейших достижений научно-технической разведки (НТР) указаны

«данные об инициаторе цепной реакции в плутониевом заряде атомной бомбы» и «нормы допустимого радиоактивного облучения».

Очевидно, что в реализации этих пунктов достижений НТР решающий вклад обеспечен лично Ж. А. Ковалем.

И, как мне кажется, эти пункты включают «отдельные операции», о которых последний глава КГБ Н. А. Крючков сказал:

«Мои предшественники по линии разведки проделали огромную работу и создали такую базу, такую кадровую основу, которые позволяли нам решать задачи просто удивительного свойства! Если, допустим, переводить на деньги, то отдельные операции приносили нам даже не сотни миллионов, а миллиарды долларов дохода! Я считаю, что разведка была самым рентабельным хозяйством в нашей стране. Тратишь рубль, а получаешь тысячу и даже больше…».[633]

Производство ядерного оружия – отличный пример «пролонгированного эффекта» экономической эффективности разведки. Как справедливо отметил М. Б. Ходорковский, «российское ядерное оружие является очень важным гарантом того, чтобы мы не наращивали военные расходы».[634] То есть, реальность того, что мы обладаем ядерным оружием, позволяет нам сегодня экономить миллиарды долларов на содержание нашей военной машины.

И, как бы ни относиться к масштабам затрат на военное строительство, сегодня они, к сожалению, в принципе необходимы, но, благодаря наличию ядерного оружия, заведомо меньше, чем в случае, если бы оно отсутствовало ☹…

Мне кажется, что для аналитиков Президента, рассматривавших вопрос о степени полезности работы Жоржа как разведчика, это обстоятельство было важным, хотя, вероятно, и не отчётливо осознаваемым аргументом «в пользу Жоржа» – просто «экономический аспект» сегодня бессознательно присутствует во всех оценках исторической значимости событий. Примечательно, что это отразилось и в высказывании самого Президента о работе Жоржа. Напомню, что он, по словам В. В. Путина, «внес неоценимый вклад в решение одной из ключевых задач того времени – задачу создания атомного оружия».[635]

В этой констатации определение «неоценимый» не просто фигура речи, но имеет и явную экономическую коннотацию.

В третьих, стало ясно не только то, что дала стране работа разведчика Коваля, но и то, от чего она нас избавила!

Думаю, что в результате работы аналитиков президента был переоценен ещё один, на первый взгляд, «рядовой» аспект работы разведчика Дельмара.

Пожалуй, это самый важный для нас итог его работы, на котором тогда (в 2007 году) по политическим соображениям было «нецелеобразно» акцентировать публичное внимание. Да и выглядит он как некий «частный» элемент его работы.

Это тот факт, что Жорж отработал «чисто», он не только не был раскрыт, но даже не заподозрен в течение многих лет после окончания своей работы. Дело ФБР на Жоржа Коваля официально заведено 27 августа 1954 года! Но это – не только его личная удача и не только профессиональная удача ГРУ. Наше общее счастье, что мы попали в то ветвление альтерверса, в котором Жорж как разведчик не «провалился».

Если бы Жорж был раскрыт, арестован и судим, общественный резонанс в Америке был бы таков, что «ястребам» очень вероятно удалось бы убедить президента Гарри Трумэна нанести «превентивный» ядерный удар по СССР.

Это – не «надуманная страшилка». Общественное мнение в США после предательства Гузенко (1945) и суда над Розенбергами (1951) было резко антикоммунистическим. Как сказал известный публицист Л. Радзиховский, обсуждая условия ареста Розенбергов в своём изложении событий этого шпионского скандала,

«Когда их арестовали, это, естественно, вызвало в Америке огромный взрыв возмущения».[636]

Примечательно, что Радзиховский считает «естественным» возмущение американского общества – «кража секретов атомной бомбы» казалась тогда «простым американцам» непростительным предательством. То, что эта «кража», с прагматической точки зрения, была только «смутным подозрением», ставшим пропагандистским «вбросом» американских спецслужб в антикоммунистически настроенный социум, в высших военных и политических кругах США прекрасно осознавали.

Случись же процесс над Жоржем (это могло быть в 1946–1948 гг.), с пропагандистской точки зрения «двойным предателем» (сменил гражданство и украл секреты), он мог довести общественное мнение до истерии.

Но гораздо хуже было бы то, что американские военные и политики в этом случае точно узнали бы, что Жорж Коваль, профессиональный советский военный разведчик, действительно был в центре Манхэттенского проекта и передал в СССР такие материалы, которые существенно приблизили создание атомной бомбы в СССР. Это однозначно привело бы их к выводу – СССР на пороге вступления в «ядерный клуб».