Основной закон - Дмитрий Николаевич Матвеев

могут заподозрить. И пусть формальных доказательств у них не будет, все равно заявятся с вопросами: где был, что делал и прочее в том же духе.

Валерик еще пару раз безуспешно махнул рукой проезжавшим мимо редким машинам, после чего перестал обращать на них внимание, сосредоточившись на самом процессе ходьбы. Хотя в последнее время он изрядно подтянул физическую форму, но все же события этого безумного дня его основательно вымотали. И если поначалу он довольно бодро шагал, то сейчас брел, ссутулившись и едва поднимая ноги. То погруженный в унылые мысли, то заново переживающий события прошедшего вечера, он не сразу заметил, как рядом с ним, пшикнув тормозами, остановился дальнобой. Очнулся он только после окрика водилы:

– Эй, парень!

Валерик остановился и поднял голову. Прямо рядом с ним практически на уровне его груди открылась дверца здоровенного ярко-красного, расцвеченного огоньками тягача.

– Тебе в город? Садись, подвезу.

Студент заторможено кивнул и полез на верхотуру. Захлопнул дверку, уселся на удобном сиденье, пристегнулся и только потом, наконец, сообразил:

– Спасибо!

– Да пожалуйста.

Тут проснулся желудок, и заявил о себе громогласным рычанием.

– Голодный? На, грызани.

Из бардачка появился пластиковый контейнер с уже остывшими, но все равно обалденно вкусными пирожками. От запаха еды рот мгновенно наполнился слюной, да так, что Валерик непроизвольно сглотнул. Но все же нашел в себе силы на ритуальный реверанс:

– А как же вы?

– Да я уж порубал. Это жена мне в дорогу выдает, и всегда с двойным запасом. Если в рейсе не с кем поделиться, так половину домой привожу. Ешь, не стесняйся.

– Спасибо! – невнятно проговорил Валерик, уже вгрызаясь в первый пирожок.

– На здоровье, – откликнулся его спаситель.

В тепле, с устатку да на сытый желудок Валерика тут же потянуло в сон. Но пока с этим желанием еще можно было бороться, да и невежливо это – так сходу задрыхнуть. Он помнил – пацаны рассказывали – когда пассажир рядом спит, и водителя начинает в сон клонить. А разговор наоборот, помогает не заснуть. Так что он сделал над собой усилие, отогнал подступающую сонливость и попытался завязать разговор:

– Не боитесь вот так, ночью, попутчиков подбирать?

Водитель, крепкий, несколько полноватый мужик, возрастом, на взгляд, немного за сорок лет, по-хорошему улыбнулся своему нечаянному пассажиру.

– Не боюсь. Опасаюсь, так вернее будет. Но обычно бандюги выставляют голосовать на дорогу красивую девку. Или машину ставят, типа поломались. А некоторые и в гаишников рядятся, палкой полосатой машут. В общем, остановить пытаются. А ты руками не махал, просто шел. Тут поблизости ни одного поселка, до ближайшего жилья километров пять, а до города – и все двадцать. Так что в твоем случае риска практически не было. Да и на всякий случай страховка у меня есть, травмат. Если в упор пальнуть, любого засранца с подножки снесет, а я тем временем по газам – и ходу. Кстати, а чего это ты среди ночи пешком бегаешь?

Что говорить, Валерик придумал заранее. Может, и корявенько вышло, но на более умную версию мозгов не хватило.

– Да… с девчонкой поругался. Она тут недалеко в поселке живет.

– В Зайцево, что ли?

– Ага, там. Приехал к ней, а она крутит-вертит, потом слово за слово – и вот.

– Да, неприятность, – усмехнулся водила. – Обломался ты, брат, по полной программе. А это что, остатки праздничного стола?

Валерик сообразил, наконец, глянуть на себя и аж уши загорели от стыда: футболка в раздавленных икринках, на пузе и груди винные пятна, джинсы на коленях изгвазданные не пойми чем… Красавец, ничего не скажешь!

– Не тушуйся, всякое бывает, – успокоил его мужик. – Ну да ничего, дело молодое, другую себе найдешь. Только гляди, поближе к дому выбирай!

Он хохотнул собственной шутке, потом посерьезнел.

– Слушай, ты ведь местный?

– Ну да. А что?

– Да слухи в народе ходят, что объявился тут у вас один кадр. Кто говорит – врач, которого за контры с начальством из клиники поперли, кто говорит – колдун из леса вышел, бабки твердят в один голос, что святой старец. Мол, лечит наложением рук, безнадежных на ноги ставит, чуть ли не мертвых с того света возвращает. Ты как, не слышал ничего такого?

Валерик чуть не подавился пирожком. Совладал с собой, прожевался.

– Так что, брешут люди? – переспросил водитель.

– Да нет, есть у нас один. Не врач, не старец – это точно. Да и не колдун вроде.

– Да ты никак с ним знаком! – просек тему водила.

– Ну… есть немного.

– Слушай, а ты это… не мог бы меня с ним свести? Понимаешь, дочка у меня красавица… была.

Мужик помрачнел, на скулах взбухли желваки.

– На нее один наш местный ушлепок глаз положил. Она ему отказала, так он в отместку ей все лицо ножом изрезал, глаз один вытек. Его, конечно, посадили, но срок небольшой, да и наверняка выйдет он досрочно за хорошее поведение. А девчонка на всю жизнь такой останется. Я бы его на месте порешил, гада, но у меня детишек еще трое. Меня закроют – кто их поднимет да на ноги поставит? Эх…

Он скрипнул зубами и коротко махнул рукой.

– Вон, кстати, и твоя своротка. Отсюда и сам добежишь.

Машина остановилась на обочине. Валерик открыл дверцу, обернулся попрощаться.

– Ну так что – сведешь меня с колдуном?

Водила смотрел серьезно, в его лице не было просительности. Это нравилось Валерику, и это же мешало сразу отказать. Он заколебался. С одной стороны, помочь хорошему человеку и нормальной, судя по рассказу, девчонке – это правильно. Но, с другой стороны, он и без того засветился по-полной. Опять же, прошло уже немало времени, а вокруг него все еще не вьются профессора медицины, чтобы узнать методику лечения от ДЦП. Но ему это и не нужно, известности и без того хватает. А если вдруг восстановится глаз…

Мужик четко уловил этот момент сомнений. Достал из внутреннего кармана ветровки несколько фотографий и раскинул их на сиденье.

– Вот, смотри.

Девчонка и впрямь была хороша… до. А после – не полное чучело, конечно, но и далеко, очень далеко от даже просто симпатичной. Это мужчин шрамы красят, да и то – сомнительно это. Достаточно, вон, Ильюху вспомнить. А уж молодых девушек они только уродуют. И на пластических хирургов особой надежды нет. Не вернут они прежний вид, разве что сделают эти шрамы более аккуратными. Косметическими.

Валерик скрипнул зубами, обругал себя идиотом, и принялся хлопать по карманам. О чудо – в одном из них нашлась-таки невесть каким образом завалявшаяся