Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий - Александр Усовский

К вечеру 16 сентября единственным хозяином Польши стал вермахт. Это – исторический факт. И даже не имеет значения, что польские части еще сражались, что еще держалась растерзанная люфтваффе Варшава, – истина состоит в том, что правительство Польши бежало из страны, бросив ее на произвол судьбы, но выполнив ту главную цель, ради которой и существовало, – спровоцировав Большую Европейскую Войну.

В горячке стремительного наступления немецкие генералы могли малость напутать, ухватить кусок польской территории пожирней – поди потом разберись, что да как, зачем да почему. Посему руководство СССР приняло решение занять свою часть польской территории – именно свою; хозяином Западной Белоруссии и Западной Украины в ситуации позорного бегства законного владельца по пакту 23 августа 1939 года являлся СССР. Есть пакт о ненападении с новым хозяином остальной Польши – Третьим рейхом, по нему между СССР и Германией проведена разграничительная линия – значит, время эту линию превратить в советско-германскую границу, дабы избежать ненужных случайностей типа захвата немцами Львова, Бреста или Гродно.

Чтобы этого не случилось, 17 сентября, в 5:40 утра, на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии вступили части Красной Армии. Причины этого шага были подробно изложены в ноте Советского правительства, врученной в 3:15 того же утра польскому послу в Москве Вацлаву Гжибовскому:

« Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава как столица Польши не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договора, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, Советское правительство не может больше нейтрально относиться к этим фактам.

Советское правительство не может также безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, оставались беззащитными.

Ввиду такой обстановки Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.

Товарищ Сталин извлек из германо-польского военного конфликта максимум пользы для Советского Союза. Но товарищ Сталин также понимал, что, поскольку де-юре эта война так и не закончилась – в этом имелся какой-то второй, главный смысл. Западные союзники отнюдь не собирались заключить с Германией мир – это стало ясно тогда, когда германское и Советское правительства выступили с «мирными предложениями» Англии и Франции: предлагалось покончить с войной – Гитлер, возвратив в рейх германские земли Силезии и Померании, добился своих целей и теперь был готов дорого заплатить за мир. Товарищ Сталин в этом вопросе Германию также очень даже поддерживал. В передовой статье «Правды» от 30 сентября 1939-го утверждалось: «Если усилия правительств СССР и Германии останутся безуспешными, то установлен будет факт, что Англия и Франция, их правительства, их господствующие классы несут ответственность за продолжение войны». В речи на сессии Верховного Совета СССР 31 октября 1939 года Молотов защищал право национал-социализма на существование: «Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма», прикрываемую фальшивым флагом борьбы за «демократию»…»

Увы, очень скоро товарищ Сталин убедится в том, что стремление западных «демократий» к уничтожению «гитлеризма» настолько глубоко, что никакие мирные инициативы, никакие договоры и соглашения уже не будут актуальны – ОНИ будут сражаться с Германией безжалостно и бескомпромиссно, ОНИ используют против нее ресурсы почти всей Ойкумены. ОНИ смогут убедить почти весь мир, что ведут сражение за СВОБОДУ, РАВЕНСТВО И БРАТСТВО – и десятки народов пошлют своих сыновей сражаться с «чудовищным монстром нацизма». ОНИ развяжут против Германии тотальную войну и будут вести ее до безоговорочной капитуляции немецкого государства на земле, на море и воздухе – и не важно, что ради этого погибнет пятьдесят миллионов человек. Национал-социалистическая Германия должна будет исчезнуть, как Атлантида, – и для достижения этой цели ОНИ готовы будут воевать до последнего человека на Земле.

Войны прошлого заканчивались, когда «цена войны» для противоборствующих сторон начинала превышать «цену победы». В Русско-японской войне, например, ни русские, ни японцы не стремились добиться безоговорочной капитуляции врага и его полного физического уничтожения – вести тотальную войну из-за Маньчжурии было, по меньшей мере, глупо.

Война Германии с мировой финансовой олигархией будет не за территории, не за военную добычу, не за ресурсы. Даже не за влияние в мире.

Эта война будет войной ИДЕЙ.

И национал-социалистическая идея должна будет погибнуть – иначе пришлось бы исчезнуть с лица Земли ее врагам.

Глава 8 За мгновение до набата

Не будем рассматривать ход военной кампании в Европе с осени 1939-го и по 22 июня 1940-го – на это есть подробные описания у сотен тысяч авторов и в миллионах книг; сейчас не об этом. Ограничимся констатацией того простого факта, что к концу июня 1940-го Большая Сухопутная война Германии против ее врагов завершилась. За отсутствием таковых – положение немецких войск к концу кампании было очень похоже на то, о котором писал Мюрат Наполеону в ноябре 1806 года, после Йены и Ауэрштадта: «Ваше Величество, сражение закончено, потому что не с кем больше сражаться».

Ситуация, сложившаяся к этому времени, была на первый взгляд исключительно успешна для Германии.

Военное положение рейха в начале июля 1940 года было немыслимо благоприятным. Немецкая сухопутная армия и люфтваффе одержали победы, столь же великолепные, сколь доселе и небывалые, превзошедшие успехи Наполеона, Густава-Адольфа и Аттилы, вместе взятых – причем над хорошо вооруженным и подготовленным врагом. За шесть недель активных боев в мае–июне сорокового были разгромлены и приведены к капитуляции войска Голландии, Бельгии и Франции; англичане бежали на свои Острова, бросая пушки и знамена. И нельзя сказать, что германское вторжение началось внезапно – война к моменту начала наступления немцев на Западе длилась уже семь месяцев, у врагов Германии было время тщательно подготовиться к отражению нападения.

Кригсмарине совершил вообще невозможное – в условиях абсолютного (!) господства врага на море ему удалось морскими десантами захватить Норвегию, заняв побережье, с которого можно будет в дальнейшем (в случае необходимости) наносить удары в самое сердце страны дерзкого противника. Столь успешной десантной операции в столь неблагоприятных условиях мир доселе еще не видел!

О политическом положении рейха в это время можно говорить вообще лишь в превосходных степенях – господство Германии в Европе к июлю 1940-го стало абсолютным и совершенно бесспорным. Некому потому что было его оспаривать – все прежние оппоненты Германии либо лежали у ее ног, либо зализывали раны у порогов своих домов, не думая (пока) о продолжении дискуссии.

Большая часть Центральной, Северной и Западной Европы (Польша, Чехословакия, Австрия, Бельгия, Голландия, Люксембург, Дания, Норвегия) была либо мирно присоединена, либо захвачена германскими вооруженными силами и превращена в немецкие провинции.

Франция была побеждена и низведена до состояния бесправного вассала.

Италия вступила, наконец, в войну на стороне Германии – пусть лишь тогда, когда военная катастрофа Франции стала очевидным фактом, но все же…

Румыния все больше склонялась к союзу с Третьим рейхом – ее былые профранцузские пристрастия, надежды на английские «гарантии» были тамошними вождями благополучно забыты.

Дружественны немецкому государству были и балканские монархии – Болгария и Югославия.