Закон Мерфи. Том 1 - Елена Янова

подставу. Скорпикора, хоть и не повелась на проекцию, все же не подвела — зашипела и юркнула обратно в кусты, двуходка тут же среагировала на движение и кинулась в его сторону — а на ее рывок мгновенно ответил слаженный хор пяти иглометов. Через мгновение все было кончено — амфисбена распласталась безвольной тряпкой на траве, еле шевеля лапами. Парализант подействовал. Скорпикора ушла невредимой.

— Как приручали кошек, ты не знаешь? — с протяжной задумчивостью в голосе поинтересовалась Ви.

— Нет. Но можно в инфосфере почитать, — ответил Али. — А тебе зачем?

— Да так…

Ви проводила взглядом юркнувшую под фрактальную сень полупрозрачной травы ложную скорпикору. Будь с ними в поле Красный или Чез, они-то не пропустили бы бесовской огонек, мелькнувший на мгновение у оперативницы в глазах. Но их на выходе не было.

Глава 19

Кто не пьет — тот не рискует

Посещение космопорта произвело на меня, как и обещал Эйнар, целебный эффект и неизгладимое впечатление. Пока я рассказывал про свою работу, я так всей душой тянулся обратно к моим оперативникам, к черно-белой форме Корпуса, к очкастому другу и его гамадрилам, что почти физически ощутил себя на привычной должности начальника. И расслабился, поведав жадным до специфичных баек техникам в несколько назидательном стиле, что можно делать на Шестом, а что — не очень.

А пока говорил, начал осознавать одну очень сложную для себя вещь — а я все делал правильно. Ошибался, учился, пытался геройствовать — но колонию, колонистов и кремнийорганический мир вроде ни разу не подвел. Оказалось, я настолько привык думать про себя как про самозванца, что это чувство — быть полностью на своем месте — меня очень удивило и выбило из колеи. Впечатлившись этим откровением, персоналом космопорта и его без сомнения странными донельзя, но очень вдохновляющими дружескими отношениями с Эйнаром, я два часа составлял проникновенное письмо для всего оперативного отдела, Вернера и Аристарха Вениаминовича. В нем я каялся во всех возможных прегрешениях, рассказывал, какие у меня ребята молодцы, просил отдать бразды правления Берцу, просил передать запись с утонувшего в зыбуне флаера ксенозоологам, чтоб те с интересом местного зверья к красному цвету поработали, и в самом конце осторожненько спрашивал, а не можно ли мне продолжить работу обычным оперативником. Для нового начала.

И тут подумал о том, что как бы ни сложилась моя судьба, а про друга забывать не стоит. Открыл планшет и начал: «Очкастая ты заноза!» Стер. Подумал, начал заново: «Штатному гению от внештатного первопроходца». Тьфу, пафос какой! Стер и принялся трудиться над посланием. Чуть все пальцы себе не сгрыз, пока писал, но итогом остался доволен.

Отослал оба письма, поставив таймер получения на утро, окончательно преисполнился надежд на светлое будущее и решил приготовить стейк. Задача непростая, прямо скажем. Да и вообще визит к космотехникам произвел у меня в голове небольшой переворот: я окончательно успокоился по поводу ревизора и его склочных наклонностей. Не знаю, почему, но я твердо уверился в том, что Андервуд не гад, просто играет слишком профессионально, настолько, что порядком переигрывает. Поймать бы его где-нибудь вне работы да кофейку с ним испить… Пока я размышлял, с какой стороны начать выкапывать у полковника залежи полезных душевных качеств, руки занимались привычным без участия мозга — доставали продукты из холодильного отсека.

Какое счастье, что к середине двадцать третьего столетия человек додумался до техники, не требующей особых усилий! Я вспомнил, как испугался старого холодильника, и покосился на свою холодильную панель, порадовавшись, что в мое время холодильники изменили свой внешний и внутренний вид. Физики славно поработали над концептом демона Максвелла, но почему-то стремление на практике сделать квантовую оптическую ловушку для быстрых и медленных атомов на макроуровне в науке находило применение медленно, а вот производители бытовой техники и жизнеобеспечения сам принцип быстро освоили. Теперь индивидуальные жилые модуль-блоки для колоний стали поставлять не только с водородными генераторами, но и с набором конвертеров: пищевой мог приготовить тебе все, что душа пожелает, уборочный клинер понятно чем занимался, он еще и мусор сортировал и утилизировал, а вот холодильный стал просто песней.

Конвертер в холодильной панели дома не нарушал второго закона термодинамики, потому что питание на него необходимо было подавать, но конструкторы этого чуда быта решили оригинально подойти к его источнику. Электронный ротор пригонял медленные частицы к полкам, и каждую из них можно было точечно запрограммировать на определенную температуру, а вот избыток тепла, который при этом образовывался, конвертер либо переводил на систему отопления дома, либо с помощью градиентного термоэлектрогенератора конвертировал в электроэнергию для работы самого себя. Если ее хватало — спокойно работал, не хватало — брал из той, что продуцировал водородный генератор при доме, был избыток — заряжал собственный аккумулятор или подавал в общую сеть, вдруг пригодится.

Вместе с колонистами вслед за бытовой техникой на Шестой благополучно приехали и сетевые продуктовые ритейлеры и тут же развернулись от души. Холодильная панель после месяца работы сама составляла список излюбленных покупок потребителя, и следила за присутствием в холодильнике, скажем, яиц или молока, напоминала про их срок годности, а как начинали заканчиваться — можно было взять у магазина в аренду продуктовый дрон на постоянку, и он их сам по домам растаскивал, колонистам только надо было дать себе труд еду на правильную полку в холодильник положить. Хотя если нужны были изыски вроде обожаемой Тайвином текилы, приходилось ходить в магазин ножками, потому как дроны с программами мгновенного удаленного заказа, оплаты и доставки стоили на порядок дороже, и я обошелся стандартным продуктовым дроном. Меня лично задушила зеленая пупырчатая, многих других колонистов тоже.

Зато пищевой конвертер почти не жрал время и деньги, в него просто надо вовремя правильный набор продуктов забрасывать и таймер выставлять. А конвертер сам все почистит, помоет, нарежет и что надо сделает, красота!