Возмездие чернокнижника - Илья Гутман

Девушка тяжело дышала, замирая от ужаса: душа Марра рассыпалась на части на её глазах — более того, прямо под её ладонями. Она никогда не видела столь жуткого зрелища.

— Меч, — подумала она. — Он ведь говорил что-то такое — и у него в руках был не просто шеддитский клинок, а нечто большее. В голове мелькнула мысль: а ведь он мог и меня вот так царапнуть. Достаточно ведь и единственной царапины…

Зарина протянула руку во внутренний карман Марра и достала небольшую пробирку. Она почувствовала присутствие жизни в этом сосуде. Так, с колбой всё ясно. А вот что делать с самим Марром? Пожалуй, нужно отнести его в госпиталь — душу ему врачи не вернут, но за телом присмотрят, не дадут умереть. Ближайшая лечебница находилась совсем недалеко, всего в сотне метров. Положив алхимика на крыльцо, девушка постучала в дверь. Почувствовав шаги, Зарина убежала: теперь жизни её нового друга уже ничто не угрожало.

Девушка вернулась домой. Она ничем не могла помочь алхимику — и не знала даже, что же конкретно с ним случилось. Внезапно она вспомнила о своём первом возлюбленном. Когда-то, когда возлюбленный Зарины погиб, девушка корила себя за то, что её в тот момент не было рядом — иначе она смогла бы спасти своего почти что мужа. Но она не спасла — и чувствовала себя виноватой в его смерти. Теперь, когда прошли годы, — а Зарине было побольше, чем двадцать лет, ибо энергии Абсолюта продлевали её молодость — и когда она почти начала близкие отношения с хорошим молодым человеком — его тоже убили. Может, даже хуже, чем убили — Зарина хорошо знала, какие ужасы могут сотворить с людьми тёмные артефакты.

И почему мне так не везёт с мужчинами? — подумала она.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Зарина начала рассматривать пробирку. И вскоре догадалась, что масхонские паленгенезисты занялись воспроизведением на Земле гончих ада — и что в пробирке лежит кусок ткани, из которого можно вырастить такое существо. Несомненно, эта пробирка — очень ценная вещь, хотя Зарина ещё и не знала, какую выгоду она сможет извлечь из неё. Затем девушка достала из почтового ящика новую газету и начала её изучать: ясно же, что нападение на шеддита вряд ли осталось без последствий. Дойдя до пятой страницы, Зарина ахнула: там был напечатан портрет какого-то улыбающегося офицера.

— Это невозможно! — воскликнула девушка. — Не знаю, как это объяснить! Хотя, на всё воля высших сил — возможно и такое! Да! Тот же нос, те же глаза, та же улыбка! Боги услышали мои мольбы! Мой возлюбленный жив!!!

Глава 18. Загадочный ящик

В понедельник, тридцатого июля, в двенадцать часов дня двое полицейских, Ларратос Мельд и Элиддин Кахаби, стремительно мчались на верном драконе Руханнуре по направлению к полицейскому участку. На Ларри красовалась абсолютно новая — с иголочки — полицейская форма. Её золочёные погоны ярко пылали в свете гиперборейского солнца. Погода благоприятствовала полёту: ни ветерка, ни облачка.

— Волнуешься перед первым заданием — а, Ларри? — весело спросил Элиддин.

— Нет, наставник. После всего, что мне довелось пережить, я уже не боюсь обычных бандитов. К тому же с нашими способностями мы легко защитим любой груз. Поэтому волноваться не о чём.

— Вдобавок с вами я, — прогудел Руханнур, — так что нашу троицу никто не победит, даже масхонцы.

— Да, — улыбнулся Элиддин, — ведь у нас есть говорящий дракон и целых два паладина, один из которых ученик первого года обучения, а второй — одноногий калека. И если Масхон вдруг объявит нам войну, то у них в запасе всего только пара сотен морально слабых шеддитов!

— Наставник, — сказал Ларратос, — я слышал, что вы потеряли правую ногу в битве с лордом Хаммоном. А не можете ли вы рассказать мне эту историю?

— Как я уже говорил, Канис Эсквилл учился вместе со мной у Оникса Рейнса, рыцаря-дракона. Канис был моим лучшим другом в стране Масхон, и мы были готовы отдать жизнь друг за друга. Кстати, наше знакомство как раз и началось с того, что он спас мне жизнь. Я ехал на коне в Паладингард, и тут на меня напали разбойники — целых шестеро. Я уже прошёл инициацию в паладины и стал значительно сильнее обыкновенного человека, поэтому сумел вырубить сразу двоих. Но течение сил Абсолюта во мне было всё ещё очень слабо — гораздо слабее, чем сейчас в тебе. А Канис тоже ехал в Паладингард — на инициацию. Увидев разбойников, он достал лук и застрелил одного из них, а потом бросился на бандитов со своим боевым молотом. Вдвоём мы их легко одолели.

— Получается, Хаммон… То есть Канис тогда был настолько добрым человеком, что бросился спасать незнакомца?!

— Он выбрал путь паладина, согласно которому должен был бескорыстно помогать нуждающимся. Родившись в суровые годы революции, Канис был истинным патриотом своей страны. Но в то же время, как ты знаешь, он не любил нелюдь — именно это его и сгубило. Сперва он убил группу наёмников-орков, а потом и свою жену — после того, как та ушла к эльфу. Вскоре Канис перешёл на сторону шеддитов и надел чёрный мундир. Мне тогда было всего двадцать три года. Помню, что мне как раз присвоили ранг адепта — и я получил доступ в закрытый отдел библиотеки. Дорвавшись, наконец, до орденских архивов, я безвылазно сидел в башне академии Паладингарда. В один из таких дней мне послышалось нечто, похожее на звуки битвы.

— Эй, Руханнур, что там происходит? — поинтересовался я, даже не отрываясь от очередного фолианта.

— Там — битва! Паладин дерётся с каким-то воином в чёрном мундире.

Я выглянул из окна — и у меня перехватило дыхание: там, внизу, Канис Эсквилл, одетый в чёрные одежды, дрался с нашим наставником, Ониксом Рейнсом. А в следующее мгновение предатель нанёс своему учителю смертельный удар.

— НЕТ!!! — заорал я и выпрыгнул из окна, на лету выхватывая меч. — Ты был моим самым лучшим другом, Канис! Но теперь ты, похоже, не знаешь, что такое дружба и преданность!

— Теперь меня зовут Баал Хаммон. Присоединяйся ко мне, Элиддин, — в голосе Каниса кипела ярость, — Ты приобретёшь огромную власть! Мы свергнем владыку Хариба, и вместе будем править этой страной!

— Я умру, но не перейду на сторону Хаоса! — ответил я.

— Ты уже сам огласил свой приговор, — ухмыльнувшись, ответил Канис. Начался бой. Наши мечи скрестились, и Канис с силой надавил на клинок, стараясь выбить мой меч. Но я, чуть ослабив нажим и позволив противнику сдвинуть оружие вправо, ударил его в живот левой ногой. Сработало: Канис отлетел метров на пять и рухнул на постамент памятника Давиду бен Арье. К сожалению, он не получил серьёзных ушибов и уже в следующее мгновение как ни в чём не бывало вскочил на ноги. За эту секунду я одним гигантским прыжком подлетел к постаменту. Малькинур пылал в моих руках, и я широко размахнулся, рассчитывая одним ударом снести Канису голову. Но тот успел-таки поднять свой меч, блокировав удар. Я давил на клинок, и отчаяние удесятеряло мои силы. Шеддит понял, что ему долго не выдержать этого напора, а я ещё к тому же попытался ударить его ногой по лицу. Увы, реакция Каниса оказалась просто феноменальной: за ту ничтожную долю секунды, пока к его лицу летела моя нога, шеддит пригнулся и опустил свой меч. Моё оружие рассекло воздух над его головой, а нога напоролась прямо на адский клинок….