Заступница - Адвокат С В Каллистратова - неизвестен Автор

Только после ареста 14 мая 1978 г. Александр Подрабинек узнал, что еще 29 декабря 1977 г. против него было возбуждено уголовное дело и уже более четырех месяцев ведется следствие. Все это время он был полностью лишен всех процессуальных прав, гарантированных законом лицу, находящемуся под следствием.

14 мая 1978 г. Подрабинек арестован. Этот арест также нельзя признать основанным на законе.

В ст. 96 УПК РСФСР содержится перечень статей Уголовного кодекса, по которым заключение под стражу в качестве меры пресечения может применяться "по мотивам одной лишь опасности преступления". Статья 190-1 УК РСФСР, по которой обвинялся и осужден Александр Подрабинек, в этом перечне не упомянута.

В соответствии со ст.ст. 89 и 91 УПК РСФСР мера пресечения вообще (а тем более в виде заключения под стражу) избирается лишь "при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый скроется, или воспрепятствует установлению истины... или будет заниматься преступной деятельностью..."

Подрабинек имел постоянное место жительства, работал, ранее он не был судим, никогда от суда и следствия не уклонялся, - таким образом не было оснований заключать его под стражу до суда. Невольно возникает мысль, не сочли ли органы следствия "достаточным основанием" для ареста Подрабинека именно 14 мая то, что 15 мая начинался суд над Юрием Федоровичем Орловым?

Во всяком случае очевидно, что арест Подрабинека не был основан на непреложных требованиях закона и преследовал цель затруднить обвиняемому возможность защищаться от предъявленных ему обвинений.

В таких условиях, будучи уверен, что следствие ведется предвзято и с нарушением ст. 20 Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик и ст. 20 УПК РСФСР, обязывающей следствие всесторонне и объективно исследовать обстоятельства дела, выявляя как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого обстоятельства, Подрабинек отказался участвовать в предварительном следствии. Его можно понять.

Но он готовился защищаться сам и с помощью адвоката в гласном открытом суде. В тюрьме он тщательно обдумывает и формулирует (с помощью адвоката) ходатайства, которые он заявит в суде. Ведь по ст. 20 УПК РСФСР суд и прокурор, так же, как ранее следователь, обязаны тщательно и объективно исследовать все доказательства виновности или невиновности подсудимого.

Провозглашенное в Конституции и в ст. 19 УПК РСФСР право подсудимого на защиту имеет в виду не только участие адвоката в процессе, но и обеспечение подсудимому возможности защищаться всеми средствами и способами, установленными законом.

И вот наступает день суда. День открытого, гласного, публичного суда. Знакомая по всем предыдущим политическим процессам картина. Милицейские кордоны, отгораживающие здание суда. Многочисленные "охранники порядка" в штатском. Заранее заполненный "публикой" тесный зал суда. Толпа перед судом. Нет на этот раз в толпе только иностранных корреспондентов, которых не только в суд, но и в город не пустили.

Ходатайство Подрабинека о допуске в зал его друзей и знакомых, приехавших специально для того, чтобы присутствовать на суде, привычно и немотивированно отклоняется. Так грубо нарушается закон гласности, провозглашенный ст. 12 Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик, повторенный в ст. 18 УПК РСФСР.

Обвиняемый заявляет суду двадцать семь ходатайств. Все ходатайства, кроме просьбы о назначении международной психиатрической экспертизы и об истребовании актов экспертиз, проведенных английским психиатром Лоубером, поддерживает адвокат. Суд отклоняет все ходатайства и этим самым полностью лишает Подрабинека возможности защищаться. Это грубейшее нарушение не только основополагающих принципов уголовного процесса, установленных ст.ст. 13 и 20 Основ уголовного судопроизводства, но и нарушение конкретных ст.ст. 131 и 276 УПК РСФСР, регламентирующих условия, при которых заявленные ходатайства подлежат удовлетворению. По тексту и смыслу этих статей подлежат обязательному удовлетворению все ходатайства об истребовании и проверке доказательств, имеющих значение для дела.

Подкрепляя обвинение Подрабинека в ложных измышлениях по поводу порядков в психиатрических больницах, следователь ссылается в обвинительном заключении на "Положение о психиатрических больницах". Однако этого "Положения" в материалах дела нет. Подрабинек просит о приобщении к делу этого документа, чтобы иметь возможность на него ссылаться. Суд отклоняет эту просьбу.

Подрабинека обвиняют в том, что он клевещет, утверждая, что в больницах плохое и недостаточное питание для больных. В обвинительном заключении следователь ссылается на инструкцию Министерства здравоохранения о питании больных. Этой инструкции также нет в деле, и Подрабинек ходатайствует о ее приобщении. Суд отклоняет и это ходатайство.

Подрабинек заявляет ряд ходатайств о приобщении к делу других документов и книг, на которые ссылается обвинительное заключение. Все эти ходатайства неизменно отклоняются.

В опровержение обвинения в клевете Подрабинек просит вызвать ряд свидетелей, которые могут подтвердить, что факты, описанные в его книге "Карательная медицина", в действительности имели место. Суд отклоняет все ходатайства о вызове свидетелей защиты.

Ссылка на то, что большинство свидетелей, о вызове которых просит Подрабинек, являются невменяемыми и потому они не могут быть допрошены в суде, не только голословна, но и нарушает закон:

а) в материалах дела нет никаких документов, удостоверяющих невменяемость лиц, о вызове которых просил Подрабинек;

б) невменяемость - категория материального уголовного права (ст.11 УК РСФСР) и может устанавливаться только судом, а не удостоверением того факта, что человек лечится в психиатрической больнице;

в) ст. 79 УПК РСФСР устанавливает обязательность проведения судебно-психиатрической экспертизы для определения психического состояния свидетеля в случаях, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значения для дела, и давать о них правильные показания.

То обстоятельство, что показания свидетелей, о вызове которых просил Подрабинек, существенны для дела, не подлежит сомнению. Вот примеры, это подтверждающие.

Подрабинеку вменяется, что он "в клеветнических целях" приписывает врачам Сычевской специальной психиатрической больницы слова, которые они не произносили. В частности, по утверждению Подрабинека, врач Зеленеев якобы сказал больному Белову Ю.С.: "Ты здоров и в лечении не нуждаешься". Подрабинек просит вызвать и допросить Белова. Суд ему в этом ходатайстве отказывает. Исследование этого эпизода ограничивается допросом Зеленеева (лица явно заинтересованного).

Подрабинеку вменяются клеветнические утверждения об условиях содержания больных в психиатрических больницах. Он просит вызвать ряд свидетелей, которые могут подтвердить изложенные им в рукописи "Карательная медицина" факты. Суд все эти ходатайства отклоняет, ограничившись допросом свидетелей из числа медперсонала больниц, ответственных за "порядки" и условия содержания больных, то есть лиц, явно и непосредственно заинтересованных в деле.

Особенно явно нарушение судом ст.ст. 20 и 276 УПК РСФСР видно на примере эпизода смерти Радченко.

Подрабинек в своей книге "Карательная медицина" писал о том, что в Казанской специальной психиатрической больнице умер больной Радченко в результате того, что ему вводили большие дозы аминозина и атропина после тридцати дней голодовки. Это вменялось Подрабинеку как клевета, так как к делу была приобщена справка той же больницы, что Радченко умер от асфиксии вследствие задушения рвотными массами. Подрабинек ходатайствует об истребовании и приобщении к делу истории болезни, медицинского заключения о смерти для тщательной проверки обстоятельств смерти Радченко. Суд это ходатайство тоже отклонил.

При этом суд не поставил перед собой и не разрешил вопросы:

а) чем была вызвана рвота у Радченко, не явилась ли она следствием передозировки лекарств на фоне длительной голодовки;

б) как могла произойти асфиксия рвотными массами, если Радченко находился в сознании и не был лишен возможности двигаться (ведь достаточно наклониться или просто повернуть голову в сторону);

в) если Радченко был в бессознательном состоянии, то чем это состояние было вызвано и почему и по чьей вине он был оставлен без надзора и медицинского наблюдения в таком состоянии.

Достаточно лишь поставить эти вопросы для того, чтобы прийти к выводу, что смерть Радченко явилась результатом по меньшей мере преступной неосторожности медицинского персонала больницы. Но, ограничившись в качестве доказательства справкой этой же больницы, суд признал Подрабинека клеветником.