Иезуиты. История духовного ордена Римской церкви - Генрих Бёмер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже в Риме благоразумные люди поняли, что следует молча примириться с мерой, которая была встречена с восторгом всей Францией. Но папа Климент XIII не принадлежал к благоразумным людям. По выражению своего преемника Климента XIV, он позволил генералу Рикки вырвать у себя конституцию, в которой не только снова подтвердил все привилегии ордена, но и торжественно выступил в защиту его добродетели. Это было совершенно бессмысленным вызовом не только Португалии и Франции, но также всему дому Бурбонов и общественному мнению всех романских стран. Единственным результатом этого стало жестокое унижение папского престола. В Неаполе, Сицилии, Милане, Венеции обнародование конституции было запрещено; во Франции она была во многих городах сожжена рукой палача; в Португалии всякий, кто распространял или тайно хранил ее у себя, был объявлен виновным в оскорблении величества. Но хуже всего было то, что из нескольких сот католических епископов лишь 23 выразили папе свое одобрение.
Не успела курия оправиться от этого удара, как в Риме получили новые тревожные известия из государств, которыми правили Бурбоны. 2 апреля 1767 года в Испании почти в один и тот же час было брошено в тюрьму около 6000 иезуитов, и орден был запрещен во всех частях империи. Король Карл III отправил папе в подарок всех арестованных. Но когда несчастные захотели высадиться в Чивитавеккья, их встретили пушечными выстрелами по просьбе их же собственного генерала, которому было достаточно присланных ранее португальских иезуитов. На короткое время испанские изгнанники получили приют на острове Корсика. В ночь с 3 на 4 ноября таким же образом избавил себя от иезуитов король Неаполя и Сицилии; в ночь с 7 на 8 февраля 1768 года то же сделал и герцог Пармский; наконец, 23 апреля 1768 года прогнал иезуитов и мальтийский гроссмейстер.
В сентябре 1768 года французский посланник от имени всех Бурбонов вручил папе меморандум, в котором он потребовал от курии «полного и окончательного уничтожения Общества Иисуса». Португалия порвала все сношения с римским двором, а единственный остававшийся у Климента XIII друг, Мария-Терезия Австрийская, не выражала ни малейшего желания поддержать его. В Риме поняли, что папство должно или предоставить орден его собственной судьбе, или отказаться от своего положения в мире.
Таково было положение дел, когда в ночь с 1 на 2 февраля 1769 года умер Климент XIII. Вся Европа ожидала с беспокойством избрания нового папы. Никто не сомневался, ни иезуиты, ни державы, что это избрание решит вопрос о жизни или смерти ордена и вопрос о будущем положении папства. Заседания конклава тянулись три месяца, и в конце концов 19 мая папой был избран францисканец Лоренцо Ганганелли, принявший имя Климента XIV. Ганганелли не считался ни другом, ни врагом иезуитов. Но, по своему характеру настроенный примирительно, он всегда проявлял благоразумие и умеренность. Поэтому можно было ожидать, что он не остановится ни перед какими средствами, чтобы улучшить отношения папского престола с великими католическими державами, пришедшие в полное расстройство из-за неразумной политики его предшественника. Действительно, он решился на ту меру, которая одна только могла восстановить мир и вывести папство из затруднительного положения. 29 сентября он уведомил французского короля, а 30 ноября – мадридский и лиссабонский дворы, что намерен распустить орден. Однако прошло целых четыре года, прежде чем за этим сообщением последовал решительный шаг. Только 21 июля 1773 года он подписал знаменитое бреве «Наш Господь и Спаситель» – смертный приговор самому могущественному из всех орденов, который когда-либо знала церковь.
Если булла, которая некогда дала ученикам Лойолы право на существование в церкви, начиналась призывом к правительству воинствующей церкви, то папа-миротворец весьма характерным образом начинает свое послание обращением к Иисусу, который назначил своим ученикам и служителям быть вестниками мира.
Иезуитский орден, говорится далее, с самого своего возникновения сеял смуту. В подтверждение этого Климент XIV приводит многочисленные доказательства. Но это – единственное обвинение, ясно выставленное им против ордена. О других упреках, которые делались ордену, он говорит в очень сдержанных, умеренных и дипломатических выражениях, не исследуя, справедливы они или нет. Далее он указывает, что орден уже не может приносить обильных плодов и той пользы, которая некогда давала ему право на существование. Следовательно, орден не отвечает более потребностям времени. Поэтому, говорится в бреве, «пока Общество будет существовать, будет трудно или даже невозможно восстановить мир в церкви, мы, после зрелого обсуждения, опираясь на тщательное расследование, на основании нашей апостольской власти объявляем названное выше Общество распущенным, мы его отменяем, уничтожаем, распускаем» и т. д.
Иезуиты немедленно распространили самые нелепые легенды об истории этого крайне умеренного документа, который делает величайшую честь политическому такту его автора. Согласно одной из них, Климент будто бы сказал: «Я поступил так