ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения - Евгений Тарле

Первым французским губернатором, который решил поставить на очередь вопрос о больших территориальных захватах, был Бенедикт Дюма, водворившийся в Пондлшерн в 1735 г.

Имея в своем распоряжении всего два опорных пункта, малый отряд и несколько военных судов, Дюма деятельно вмешался в междоусобия и интриги индийских раджей и крупных и мелких державцев, целыми десятилетиями оспаривавших друг у друга остатки фактически распавшейся империи Великого Могола. Дюма удалось, выступив на стороне одного из претендентов, делившего вместе с другими хромадный Карнатик (Коромандельское побережье со значительным хинтерландом), урвать в пользу Франции часть территории к югу и западу от Пондишери и вытеснить голландцев из Корикола, соседнего с Пондишери (в 100 км к югу) морского порта.

Произошло все это в 1739 г., когда подготовлялось и вскоре осуществилось на севере Индии нашествие персов, овладевших Дели и нанесших этим окончательный удар и без того погибавшей империи Великого Могола.

Персидское нашествие дало толчок развитию дальнейших междоусобий, дальнейших (на этой почве) вооруженных вмешательств французов и новых территориальных захватов с их стороны. Севернее Пондишери французы утвердились (на том же восточном берегу) в Масулипатаме и в окрестных местах. Во всем так называемом Декане, т. е. на южной оконечности Индии от Маэ и Каликута, через Тричинополи (или, в современной транскрипции, Тиручираппали) к Пондишери и Карикалу, утверждалось французское преобладание.

Отдельно от этой главной арены французской как торговой, так и захватнической политики, на громадном расстоянии от нее, на севере Индии, недалеко от Калькутты, на берегу Ганга, в Бенгалии французы владели речным портом Чандернагор. В самой Франции, к слову сказать, так мало интересовались далекой Индией, что даже образованные люди понятия не имели о точном местоположении Чандернагора и, прослышав, что он недалеко от Калькутты, вообразили, что он — на юге Индии: они смешивали громадный северный бенгальский город Калькутту, лежащий в дельте Ганга, с маленьким Каликутом, находящимся на юго-западной оконечности Индии, на Малабарском берегу, буквально на противоположном конце колоссального полуострова.

Губернатором Чандернагора был с 1731 г. Жозеф Дюплекс. Он действовал там независимо от губернатора южных владений Франции Дюма, и уж давно шла о нем молва.

Последняя схватка французов с англичанами за обладание всей Индией, всем Индостанским полуостровом закончилась, собственно, уже в половине XVIII столетия и неразрывно связана с именем губернатора французских владений в Индии маркиза Жозефа Дюплекса.

Те войны между двумя державами, которые велись на почве Индии после Дюплекса, уже носили иной характер: французы помышляли только о том, чтобы удержать те немногие позиции, которые они еще держали в своих руках. Но уже и речи не было о том, чтобы отнять Индию у англичан.

Дюплекс в ореоле «национального героя» громко прославляется как в старой, так и в новой французской официальной колониальной историографии, особенно с тех пор, как при Третьей республике стала быстро расти французская колониальная империя.

Присмотримся к этому в самом деле незаурядному по своим способностям человеку. В нем, как в испанских конкистадорах XVI в., как в английских корсарах и пиратах XVI–XVII вв., были налицо и элементы авантюризма и алчного хищника, и большие организаторские способности, и недюжинные дипломатические таланты, и военная стратегико-тактическая сообразительность, и умение сочетать свое хищничество и жажду личной власти с тем, что он считал государственными интересами, и при этом готовность даже на вооруженное сопротивление законным агентам своего же правительства, если это понадобится.

Но Франция XVIII в. не была похожа на Испанию XVI в… и того, что делали Кортес, Писарро, Альмагро, Дюплекс уже не мог и не посмел (хоть и желал) сделать, когда его отставили.

Он происходил из среды крупной французской буржуазии. Отец его, откупщик податей одной из северных французских провинций, в то же время состоял одним из самых влиятельных директоров французской Индийской компании, монополизировавшей французскую торговлю с Индией. Жозефу не было еще и 19 лет от роду, когда в 1715 г. отец поместил его на службу в Ост-Индскую компанию, где он очень преуспел до и после реорганизации этого общества. Он торговал за счет компании, вел секретную переписку и разъезжал по Индии, стремясь сделать французских купцов торговыми посредниками в самой Индии, и заводил сношения с Китаем, с Персией, с Аравией.

В 1720 г. он получил важный служебный пост в Пондишери. Его энергия, предприимчивость, способность увлекаться новыми и самыми грандиозными планами были удивительны.

Конечно, он сам себя не забывал при этом, и даже случались с ним иногда неприятности на почве слишком широких воззрений относительно границ казенного и личного имущества. Года два он даже был в немилости и в отставке.

В июле 1731 г. он воссиял снова: его назначили, как уже было отмечено, губернатором Чандернагора, где его громадные административные и коммерческие способности проявились во всем блеске. Ему удалось еще до своего генерал-губернаторства завести громадную каботажную торговлю не только вдоль берегов всего колоссального Индостана, но и на далеких Филиппинах, и вдоль берегов Персидского залива, и на островах. Это был одновременно и купец и завоеватель. Он начал с очень успешной и грандиозной по своему размаху экономической борьбы против англичан, стараясь захватить во французские руки меновую и денежную торговлю между отдельными индийскими странами, которым было трудно или вовсе невозможно сноситься по суше между собою.

Пондишери, Чандернагор, Патна (в Бенгалии) сделались центрами огромной морской и отчасти речной (по Гангу) французской торговли в Индии.

Постепенно Дюплекс укрепил уже не только торговые, но и политические позиции Франции в Индии. Он быстро повышался в своих должностях и вскоре стал настолько необходим, что, когда в конце 1741 г. Бенедикт Дюма ушел в отставку, был назначен на его место генерал-губернатором всех южных владений Франции в Индии.

Вскоре в истории борьбы за Индию началась новая страница.

В 1745 г. вспыхнувшая в Европе война между Англией и Францией (обе державы вмешались в так называемую войну за австрийское наследство) перенеслась в Индию. Дюплекс решил, что час его пришел, что теперь или никогда будет возможно нанести смертельный удар английскому владычеству на Индостанском полуострове и что почва среди индийских раджей достаточно подготовлена. Его идея заключалась в том, чтобы превратить Индию в конгломерат вассальных царств, где раджи и эмиры являлись бы внешне самостоятельными, а в действительности — ставленниками и покорными данниками и слугами Франции.

Начало этого грандиозно задуманного предприятия было очень удачным для Дюплекса. На помощь ему явился французский флот с подкреплениями и припасами с островов группы Иль-де-Франс и острова Бурбон (в Индийском океане) по пути от Мадагаскара к Индии. При помощи этих подкреплений город Мадрас — один из главных опорных пунктов английской Ост-Индской компании — был взят французами.

Но уже вскоре после этой победы начались серьезнейшие нелады между Дюплексом и начальником этих пришедших с островов подкреплений Лабурдонне, который и не понимал намерений, и не сочувствовал конечным планам Дюплекса. Лабурдонне ушел со своим флотом, а на Дюплекса напал наваб Карнатика, требуя, чтобы Мадрас, согласно прежним обещаниям французского генерал-губернатора, был передан ему.

В открытом сражении, которым закончился этот спор, Дюплекс разбил наголову наваба. Мадрас остался за французами, а Дюплекс предпринял поход с целью выгнать англичан из тех пунктов, где они еще держались.

Паника овладела английской Ост-Индской компанией. Спешно был послан к берегам Индии большой флот, который и блокировал Пондишери, главный город французских владений в Индии. Дюплек-су, правда, удалось снять эту блокаду, но тут, к его горю, пришло приказание из Парижа прекратить военные действия: в 1748 г. в Аахене был заключен мир между всеми европейскими державами, участвовавшими в войне за австрийское наследство, в том числе между Англией и Францией.

Дюплекс решил, не смея, конечно, объявить об этом во всеуслышание, продолжать войну с англичанами на свой риск и страх в более или менее скрытом виде и в более замедленных темпах. Дипломатические усилия Дюплекса, бегумы (на языке урду — принцесса) Жанны, направились отныне на то, чтобы занять возможно больше индийских престолов своими ставленниками и таким путем подготовить нужные точки опоры для предстоящей войны с англичанами. Очень многое уже в первые же четыре года после Аахенского мира Дюплексу удалось сделать, но, конечно, обойтись своими силами, без помощи и участия своего правительства Дюплекс не мог. Англичане, поняв его тактику, возбуждали междоусобия и войны, которые ослабляли ставленников Дюплекса.