Тропой памяти - Людмила Евгеньевна Пельгасова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да! — оскалилась Шара, теребя зачем-то ворот форменной рубахи. — Я могу им помочь. Хоть я и не Харт’ан Мелх-хар, исцелять наложением рук не умею, но снять боль часа на два-три смогу. Этого хватит, чтобы сделать все необходимое?
— Да… — боясь верить собственным ушам, выдохнула помощница хар-ману. Шадрух же лишь степенно кивнула.
— Хорошо… — спокойно продолжала Шара, — но для этого мне придется войти.
Уловив приглашающий жест матери рода, Шара поспешно скинула лархан и принялась расшнуровывать сапоги. Покончив с этим делом, девушка подошла к сбитой в корчах постели безногого и зачем-то сильно дернула себя за левый отворот воротника. Тут же в подставленную ладонь скатился малый, не более мизинного пальца, керамический сосуд. Сорвав зубами сургуч с опечатанного горлышка, Шара опустилась на колени и прижала голову больного к тюфяку, а затем, изловчившись, всыпала в кричащий рот половину содержимого скляницы. Так… все правильно, даже под язык попала… Шара не знала, каков будет толк с половины нужного количества, и будет ли вообще, но иного выхода все едино не наблюдалось, разве что добить. Постояв у постели с минуту, она направилась к следующему. Нда-а… Похоже, этот, в отличие от первого, совсем плох, неизвестно, сколько ему осталось — уже и дышит через раз… Может, и не стоит на него гохар расходовать, лучше скормить остатки его приятелю? Ну, да ладно, что ж она, в самом деле, ученый лекарь, что ли — на глазок исход предсказывать? Авось повезет… С этими мыслями она решительно всыпала вторую половину порошка меж зубов умирающего. Все… Теперь — ждать… О, Мелх-хар, только бы помогло!
За пологом раздался шелест шагов, и кто-то тихо окликнул по имени вождя, каменным изваянием застывшего на пороге пещеры. Рагхулун вздрогнул, точно очнувшись ото сна, поклонился матери рода и вышел, опустив за собой свисавшую почти до земли шкуру. Говорили в коридоре негромко, но Шара успела расслышать:
— Дозорные вернулись от Восточных врат. Чужаки покинули пещеры… вот, напоследок только и успели…
— Кто? — еле слышно спросил голос вождя.
— Рушнак… — ответствовал собеседник. — Единственный, кто за й’танг успел схватиться. Десятый шарух за эту ночь… на, возьми.
Шара вздохнула. Рраугнур-иргит сказал правду. Рушнак… так, кажется, звали того самого стража, что рявкнул на непрошеную гостью «губур ар-та». Вот тебе и губур, ирк-мани из Мордора…
Тем временем, ядовитое зелье начало действовать. Крики сменились редкими стонами, дыхание тяжелораненого выровнялось — настолько, насколько это позволяли поврежденные внутренности. Хар-ману и ее помощница недоверчиво следили за этими переменами, однако сомнений не оставалось — боль медленно уходила из искалеченных тел. Это означало, что настала пора действовать дальше, и лучница решила не путаться у целительниц под ногами. Влезая на пороге в свои знаменитые сапоги, она подумала еще, что личная аптечка была не самым бесполезным изобретением непобедимой армии Унсухуштана.
Что же до прочего, то эта нескончаемо долгая ночь оказалась с избытком полна новых истин, и сейчас все они настойчиво требовали раскидать их в голове аккуратными кучками. Ох… Вытащив из-за пазухи кисет, Шара принялась набивать трубку. Прикуривать от очага, даже если он совсем рядом, ни одному нормальному орку ни в жизнь в голову не придет, да и тем более — места чужие, так что ну его… Кресало и трут нарочно придуманы. Запалить трут удалось с первой же искры, веселый огонек нырнул в обкуренное нутро трубки, побежал по свернутым сухим табачным листьям. Наш, нурненский… хотя сейчас неплохо бы умбарской контрабанды или даже Шагратовой отравы неизвестного происхождения — покрепче, чтоб мозги прочистило. Ну да ладно…
Попыхивая трубкой, лучница раз за разом прокручивала в памяти разговор с Древним: безусловно, пока что это самое важное, что ей удалось узнать в Туманных горах. История шамана о коварном Кхуру тоже заслуживала внимания, и все же известие о прошлом Харт’ана Гортхара поражало намного больше, нежели действия какого-то очередного самозванца. Гортхар-сама — Ученик и Сотворенный Крылатого… того самого Мелх-хара, на чье имя в Унсухуштане наложен строжайший запрет. Но как? Почему? Ведь, казалось бы, Ученик должен всячески почитать и превозносить Учителя, славить его на каждом шагу, но вместо этого…
Неужели прежний ученик возгордился настолько, что ему показалось мало просто превзойти мастера и он пожелал уверить всех в том, что никакого мастера не существовало вовсе? Ну да, конечно, ведь свидетелей тех давних времен уже не осталось, а те, что живы, предпочли изгнание лжи. Вот тебе и «Новый фронт»… Что ж! До тех пор, пока иртха Туманных гор хоть немного напоминают того же Рагдуфа, посланцам Харт’ана Гортхара ворот Мории никто не откроет. И заодно прояснилось теперь, отчего «Новый фронт» и иже с ним так презирает правителя Унсухуштана: это облав они боятся, а Самого именно презирают. Для них, верящих в Крылатого Уллах Севера, Харт’ан Гортхар был и навсегда останется не более чем самовлюбленным и бездарным выскочкой, жалкой пародией на настоящего Создателя. И того не спасет даже несомненное родство с Мелх-харом, только наоборот, во вред пойдет, ибо очертит новоявленного Покровителя и Заступника Ночного народа самыми неприглядными тонами. «Он злобен и несчастен» — сказал девушке Барлог. Насчет злобы, конечно, можно поспорить — все-таки Харт’ан Гортхар сделал для иртха столько добра, сколько им ни не снилось за всю историю их существования в Арде. Но все же: получив в неограниченное свое распоряжение признание и любовь Ночного народа вкупе с безоглядной верой, он не всегда достойно распоряжался всем этим. Война Последнего Союза — еще полбеды, в конечном итоге, идея отплатить эльфам за многовековые притеснения нашла отклик в каждой душе. За кровь наших соплеменников, пролитую остроухими для забавы, надо было потребовать плату… Но, тем не менее, исчезнуть с поля боя в решающий миг, было, по меньшей мере, непорядочно. А Харад? Кто-нибудь может вспомнить и объяснить сейчас, за каким счастьем мы поперлись тогда, в 63-м, в ту покинутую духами выжженную пустыню? Для чего оставили там пять тысяч воинов? А вот теперь, всего полвека спустя — снова война… Иртха и харадрим против давнего общего врага — Гондора. Ну да… был же Союз Эльфов и Людей, так почему не возникнуть Союзу Людей и Иртха… вот только что странно: не велика ли армия на один-единственный несчастный Гондор? Это первое. И второе —