Дочь моего врага - Моника Маккарти

— Кровь Господня! — воскликнул он, поднимая ее так, что ноги оторвались от земли. — Ты с ума сошла, девочка?

Анна открыла было рот, чтобы потребовать, чтобы этот ужасный разбойник отпустил ее, но тут услышала речь Артура и замерла в руках воина.

Она не могла поверить своим ушам.

Артур держал меч у горла отца и в момент своего торжества, своего отмщения и искупления предлагал, ему милосердие. Он предлагал отцу возможность спасти их всех. Но этого шанса отец не заслуживал.

«Артур любит меня, — поняла Анна. — Любит достаточно, чтобы забыть о мести».

Но если слова Артура наполнили ее сердце радостью, то слова отца опустошили ее.

«Я предпочитаю увидеть ее мертвой».

Анна вырвалась из рук державшего ее воина. Потрясение и ярость заставили ее закричать.

«Он так не думает!»

Но она понимала, что отец думал именно так. Он скорее готов увидеть ее мертвой, чем выдаст замуж за врага, даже, если она его любит. Его грубый отказ Артуру окончательно разбил все ее иллюзии.

Но ее крик был ошибкой. Более ужасной, чем она могла предположить.

Голос затерялся в ужасном шуме брани. Никто не мог его услышать. Кроме Артура.

Он обернулся на звук ее голоса, и, казалось, мир замер.

«Боже милостивый, на небесах!» В тени шлема вид его покрытого кровоподтеками измученного лица поверг Анну в ужас и свел судорогой желудок так, что к горлу поднялась желчь.

Но худшее было впереди. Уголком глаза она увидела, как сверкнул меч отца.

— Нет!

Она сделала шаг вперед, однако воин схватил и удержал ее, прежде чем она смогла прорваться дальше.

— Берегись! — крикнула Анна.

«Ахиллесова пята!» Она была его ахиллесовой пятой. Но не могла позволить ему из-за этого умереть.

Артур сделал резкое движение, обернулся и отразил смертоносный удар Лорна с такой силой, что выбил меч из его руки и тот отлетел в сторону.

Артур поднял меч над головой. Анна отвернулась и зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса. Он убьет его.

Анна ждала тошнотворного глухого звука.

Но тишина казалась нескончаемой. Было так тихо, что Анна поняла: бушевавшее вокруг них сражение закончилось.

— Ступай, — услышала она голос Артура. — У тебя есть пять минут, чтобы забрать из замка своих людей и дочь.

Взгляд Анны метнулся к отцу — он все еще был жив. Артур опустил меч и отошел от него.

Отец поднялся на ноги — лицо его было маской ярости и вызова.

— Ты дурак!

— А тебе повезло, что твоя дочь значит для меня больше твоей поганой грязной жизни. Но уверяю тебя, что у короля совсем другие чувства. Уходи сам или тебе придется уйти закованным в цепи. Мне все равно, но уйти тебе придется.

И как бы в подкрепление его слов сверху раздался крик:

— Корабли, милорд! Сюда направляется с полдюжины кораблей!

Брюс.

Лорн больше не колебался. Он позвал своих людей и приказал Юэну покинуть замок и собрать оружие, каким они располагали и сколько смогли бы унести.

Державший Анну человек выпустил ее. Она бросилась вперед, но Артур уже ушел.

Он и другие воины Брюса (в этой группе она узнала дядю) отошли, чтобы дать пройти Макдугаллам и их людям.

Дядя был явно недоволен происходящим, но все же позволил Лорну и его людям покинуть замок.

Артур не смотрел на Анну. Ей хотелось подойти к нему, но он казался таким отстраненным, таким далеким.

Сердце ее сжималось от сомнений.

Она всегда опасалась, что он покинет ее.

Но Артур стоял, как часовой: надежный и верный. Человек, на которого можно было положиться. Человек, способный повергнуть дракона и пройти сквозь огонь.

— Идем, Анна. Пора, — сказал Юэн и взял ее за локоть.

— Я… — заколебалась она, и ее неуверенный взгляд обратился к Артуру.

Отец заметил ее колебание:

— Не делай этого, дочь. Даже не думай об этом.

Анна посмотрела на отца. На человека, которого любила всю жизнь, и на мгновение ей захотелось вернуться в прошлое, стать маленькой девочкой, которая сидела у него на коленях и которая всегда взирала на него, как на бога. Если бы она могла вернуться в те времена, когда все было просто!

Если когда-нибудь она и сомневалась в любви Артура, то не сейчас. После того, что он сделал ради нее.

— Я люблю его, отец. Пожалуйста!

Анна увидела боль в глазах отца, но в ту же минуту его лицо стало жестким.

— Я не хочу больше об этом слышать. Можешь сделать выбор. Но не ошибись. Иди к нему, и я больше не захочу тебя видеть. Ты будешь для меня все равно что мертвая.!

Из глаз Анны брызнули слезы, горло обожгла боль.

— Ты не можешь так говорить!

— Выбирай! — гневно потребовал Лорн.

Она сделала несколько шагов к лодке, Артур отвернулся, не в силах смотреть, как она покидает его.

Он слышал ее разговор с отцом. Черт бы побрал Лорна за то, что заставил ее выбирать между ними. Артур уже почти жалел, что не убил его. Почти. Но все-таки Анна сказала, что любит его, значит, он поступил правильно. Даже если она покинет его навсегда.

К несчастью, боль расставания ни на секунду не ослабевала.

Оттого что приходилось сдерживаться, каждый мускул в его теле вибрировал.

Артур хотел бы остановить Анну на пути к этой проклятой лодке. Сказать, что она принадлежит ему, сказать, что он любит ее.

Но он не хотел усугублять ее страдания. Он не будет вынуждать ее рваться на части. Одного взгляда на ее несчастное потрясенное лицо, когда отец предъявил ей ультиматум, было достаточно, чтобы понять, насколько это для нее ужасно.

— Мне жаль, Юэн. Скажи матушке… — Голос Анны дрогнул. — Скажи ей, что я сожалею, но я принадлежу Артуру.

Он повернулся и увидел, что Анна обнимает брата. Обнимает на прощание.

У Артура перехватило дыхание.

Выпустив брата из объятий, она повернулась и посмотрела на него. Неуверенность в ее взгляде вызвала у Артура боль в сердце, потому что на него нахлынули смешанные чувства.

— Ты уверена? Тебе незачем это делать. Я и так стану защищать тебя и твою семью, даже если ты уйдешь.

Анна улыбнулась сквозь слезы:

— Дело в том, что ты сделал то, что дало мне полную уверенность, Я люблю тебя, и если ты еще хочешь меня, я твоя.

О Боже, как он ее желал! Артур бросился к Анне и заключил ее в объятия. Он прижался щекой к ее волосам, слишком взволнованный, чтобы заговорить.

Впрочем, этого и не требовалось. То, как она скользнула в его объятия и прижалась к его груди, обтянутой кольчугой, сказало ему все.

Она выбрала его. Он не мог этому поверить. Он никогда не думал, что способен на такую бурю чувств. Никогда не надеялся, что ему может быть уготовано такое счастье. Но его радость портила мысль о том, насколько тяжело переживает Анна.