ПОКА НЕ ПОГАСНЕТ СОЛНЦЕ - "Nogaulitki"

— И?

— И Богатырева увидела, что она у меня, и тут же смылась. Наверняка, напридумывала там себе черт знает, что! Ир, я должна с ней поговорить! Они по какой трассе поехали?

— По платной дороге, она самая быстрая, — тут же ответила Ирка. – Хочешь их догнать?

— Попытаюсь, — я уже выскочила из подъезда и была у машины. – Ладно, позвоню позже.

— Удачи, Лер, — искренне проговорила подруга.

— Она мне понадобится, — кивнула я и отключила звонок.

***

Я знала, что через день-два мне придет штрафов на половину моей зарплаты. Но я должна была их догнать. Я знала манеру вождения Рината, поэтому могла предположить, что у меня были все шансы это сделать. И когда я увидела вдали знакомые московские номера черной «Камри», я прибавила газу и через пару минут уже обошла его сбоку, начиная сигналить, давая знак, чтобы он прижался к обочине. Удивленное лицо Рината в боковом окне еще долго будет преследовать меня, потому что это было самое забавное зрелище. Но уже через минуту обе наши машины стояли на обочине одна за другой.

Я вышла из «Фольца» и подошла к пассажирской двери «Камри», открывая ее. Если Богатырева и была удивлена, то виду не подала.

— Я могу с тобой поговорить? – сказала я, ощущая, как дрожат от волнения мои пальцы.

— Нам не о чем говорить. Мы уже все друг другу сказали, — ответила девушка, не глядя на меня.

— Я это… — наконец, подал голос Ринат. – Пойду покурю, что ли.

— Ты не куришь, — язвительно заметила Богатырева, прекрасно понимая, что он просто хочет оставить нас одних.

— Значит, пописаю, — пробормотал он и вышел из машины, отойдя подальше, чтобы не быть свидетелем нашего разговора.

— Лесь, это не то, что ты подумала. У нас ничего не было. И не будет. Она просто заехала поболтать. У нее вообще девушка есть.

— Мне без разницы, — пожала плечами девушка. – Это твоя жизнь, и она меня не касается.

— Но я хочу, чтобы она тебя касалась, — я присела на корточки и посмотрела на нее снизу вверх. – Лесь, я обещала сама себе, что не скажу этого, что позволю тебе самой решать, но… Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Дай мне шанс. Если ты не хочешь остаться, позволь мне уехать с тобой. Я готова. Я могу прямо сейчас это сделать. И мне плевать, что будет дальше. Я просто хочу быть с тобой. Я не могу потерять тебя снова.

Богатырева так и не взглянула на меня. Ее скулы лишь чуть дернулись, когда она произнесла:

— Мы уже обсуждали это.

— Лесь, пожалуйста, — я почти умоляла. Наверное, со стороны это выглядело унизительно, но мне было плевать.

— Я не доверяю тебе, Лер. Я пытаюсь, но не могу. Прости, но… Мне не нужны отношения, тем более, с тобой, — твердо проговорила Богатырева. – Мне лестно, что ты готова даже переехать ради меня, но… ты мне там не нужна.

Было ощущение, что я стою голая на морозе. И вдобавок на меня вылили ушат ледяной воды. Потому что в какой-то момент мне показалось, что я не чувствую ни рук, ни ног, ни тела. Ни даже своего дыхания.

Я поняла, что свое достоинство я уже потеряла, поэтому решила не усугублять свое положение еще больше. Я кивнула ей, закусив губу, и поднялась на ноги. Закрыла ее дверь и направилась к своей машине. На пути к ней ко мне подошел Ринат. Он молча похлопал меня по плечу и сочувственно посмотрел в глаза. Кивнув ему, я грустно усмехнулась и пошла вперед. Села в «Фольц», завела его и, не дожидаясь их, рванула вперед. Хотелось скрыться как можно быстрее и как можно дальше. Поэтому я нещадно давила на педаль газа, совершенно позабыв об ограничениях скорости.

***

Когда я доехала до дома, был уже вечер. Я просто каталась по городу, сжигая бензин и остатки своих эмоций. Поднявшись в квартиру, я открыла дверь и увидела Ирку, ожидающую меня в коридоре. Мне хватило сил снять ботинки, куртку, а потом… Я просто рухнула на нее, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.

Я не плакала слишком долго. Слишком долго была бесчувственной и малоэмоциональной. Меня просто прорвало. Ирка терпеливо гладила мою спину, пока я выплескивала наружу все, что накопилось внутри.

Когда я немного успокоилась, Ирка проводила меня на кухню, налила непонятно откуда взявшейся водки в стакан, и сказала:

— Выпей и ложись спать. Утро вечера мудренее.

— Тебе Ринат рассказал? – я тупо пялилась на стакан, наполовину наполненный сорокаградусным пойлом.

— Да, позвонил, когда они были на заправке.

— М-м-м. А сюда ты как попала?

— Поехала к тебе почти сразу. Ксюша мне открыла.

— Она…

— Давно ушла.

— Чертова Ксюша, всегда в нужном месте, — проворчала я и покрутила стакан в руках. – Хотя при чем тут она. Это все я.

— Ты не виновата ни в чем, — Ирка села напротив меня и подперла подбородок рукой.

— Ну да, ну да, — кивнула я, — я же не могу заставить ее полюбить меня. Знаешь, — я горько усмехнулась, — она сказала мне ту же фразу, что и я ей тогда. Что она не нужна мне. Думаешь, месть? – я взглянула красными воспаленными от слез глазами на подругу.

— Я не знаю, Лер, — честно ответила Ирка. – Чужая душа – потемки.

— М-да… — протянула я, глядя на стакан с водкой. – Только когда это говорила я, это была самая большая ложь в моей жизни. А она сказала правду.

— Ты в этом уверена? – осторожно спросила Ирка.

— В чем? Что я ей не нужна? – усмехнулась я. – Я ей сказала, что могу уехать вместе с ней.

— Ты… что? – глаза подруги увеличились в размерах. – Ты хотела переехать в Москву?

— Я бы в деревню переехала, если бы с ней! – воскликнула я. – Только ей это не нужно. Вот и все дела.

Сказав это, я махнула стакан с водкой и тут же закашлялась. Не привыкла я к таким напиткам.

— Черт, как это пьют вообще? Такая гадость, — прокашлявшись, прохрипела я севшим голосом.

— Отлично успокаивает, — улыбнулась Ирка. – А теперь спать. Завтра поговорим.

Я хотела было запротестовать, но внезапно почувствовала вдруг такую слабость во всем теле, что единственное, чего мне захотелось кроме любви Богатыревой, это лечь в кровать.

***

Наутро, проснувшись гораздо раньше обычного, я обнаружила Ирку, спящую на диване в гостиной. Я прекрасно помнила все события прошедшего дня, хотя предпочла бы их забыть. Но стакан водки не стирает память, к сожалению. Поэтому я приняла душ, умылась, переоделась и… с размаху прыгнула на Ирку:

— Просыпайся, солнышко! – проорала я ей в ухо.

Подруга поморщилась и скинула меня с себя.

— Ты как Сашка. Вечно прыгает на меня с утра и орет, как полоумная, — проворчала Ирка.

— Мы с ней одной крови, — пожала я плечами.

— Ты очень бодрая для такого раннего… утра, — проговорила Ирка, взглянув на часы. – Как ты?

— Нормально, — кивнула я, отводя взгляд. – Жива-здорова, и слава Богу.

— Ты же знаешь, о чем я, — тихо ответила Ирка, изучая меня еще сонным взглядом.

— Знаю. В этом плане без изменений, — буркнула я и поднялась на ноги. – Хочу приготовить омлет. Будешь?

— Давай, — кивнула Ирка, стаскивая с себя покрывало.

Я удалилась на кухню, мысленно благодаря подругу за то, что она не стала настаивать на душещипательной беседе. Но чувство благодарности было недолгим. Как только Ирка пришла на кухню, она тут же начала свой допрос.

Пришлось в подробностях рассказать ей обо всем, что вчера произошло. Она то кивала головой, то хмурилась, то цокала языком. В итоге, когда мы уже смели омлет и допивали кофе, она проговорила:

— Мне кажется, она сама не понимает, что чувствует к тебе, — выдала свое умозаключение Ирка.

— А мне кажется, что у нее было достаточно времени, чтобы это понять, — не согласилась я. — Она мне не верит, не доверяет, что я могу поделать с этим? Ведь кроме слов у меня нет ничего. На поступки нужно время, а его у нас не было.