Великосветский прием - Джулия Фэнтон

– Если мы поженимся, то откладывать не стоит. Но, Ричард, ты должен обещать мне, что откажешься от других женщин. Я не смогу мириться с изменами. Мы должны доверять друг другу.

– Обещаю, дорогая, – сказал он. – Но разве это не само собой разумеется?

Александра посмотрела ему в глаза.

– Это не каприз. Знаю, я старомодна, но что поделаешь?

– Ничего не поделаешь. Именно такой я тебя полюбил. – Ричард поднес ее руку к губам и поцеловал. – Мне не нужны никакие другие женщины. Мне нужна ты. Сейчас и всегда!

7 декабря 1982 года. Этот день она запомнила на всю жизнь.

Венчание было назначено в маленькой церкви Святой Троицы на Копли-сквер.

Подвенечное платье из шелковой тафты, с небольшим треугольным вырезом у шеи, расшитое бисером, было специально заказано для Александры у Скаази. Подружки невесты – Джетта, Мэри-Ли и Памела – готовились нести шлейф, окаймленный кружевными розами. На голове у Александры поблескивала небольшая жемчужная диадема. В руках она держала нежные розы – этот сорт назывался «принцесса Ди» – и хрупкие белые орхидеи.

– Ущипните меня: может, мне это только снится? – говорила она подругам, преобразившимся до неузнаваемости: на них были пышные наряды из темного бархата и муарового шелка и черные перчатки в сеточку. В руках каждая держала обернутый в тюль стебель лилии с шестью изящными белыми цветками.

– Александра! Ты просто загляденье, – в один голос говорили Джетта и Мэри-Ли. Подруги обнялись; в глазах у них стояли слезы.

Джетта прилетела на свадьбу с известным актером, который снимался в новом полицейском телесериале. Она появлялась в его обществе только тогда, когда Нико был занят и не мог ее сопровождать, что, впрочем, случалось весьма часто.

Вместе с Мэри-Ли из Нью-Йорка прибыл Джейк. Их собственная свадьба оставалась под вопросом: он настаивал, она медлила с ответом.

– Мне кажется, я не создана для семейной жизни, – объяснила подругам Мэри-Ли. – Бедный Джейк. По-моему, он догадывается, что я люблю его совсем не так страстно, как свою работу. Я вам рассказывала, что мне звонили из Эн-Би-Си? Им нужен второй ведущий для субботнего выпуска новостей, и они обратились ко мне.

В комнату невесты вошла Фелисия, изысканно элегантная в своем темно-розовом платье. Поскольку традиция предписывала, чтобы подвенечный убор – на счастье – включал «старое и новое, чужое и лиловое», Фелисия, обняв Александру, вручила ей на время свадебной церемонии свои жемчужные серьги с бриллиантами: это было «чужое». Александра не колебалась в выборе «старого»: она надела на запястье семейную реликвию – жемчужный браслет, который в свое время надевала, выходя замуж, ее мать, а еще раньше – бабушка. Наконец, в качестве «лилового» под длинным платьем скрывалась старинная кружевная подвязка с шелковой лентой нежно-лилового цвета.

– О, Александра! – воскликнула Фелисия, продев ей в Уши свои серьги. – Ты сегодня просто ослепительна! Я давно хотела тебе сказать... – Александра поняла, что Фелисия с трудом сдерживает слезы. – Бог не дал мне детей, но если бы у меня была дочь, мне бы хотелось видеть ее похожей на тебя. Я люблю тебя, дорогая.

– Я тебя тоже, Фелисия. Боюсь, я сейчас заплачу. – Александру глубоко тронуло это признание.

Фелисия улыбнулась сквозь слезы:

– Даже и не думай! А то потекут черные ручьи. Что я слышу: музыканты уже заиграли Верди. Значит, ждать осталось совсем недолго. Я пойду садиться, а вас сейчас начнут выстраивать в процессию.

Перед входом в зал к Александре подошел улыбающийся Джей Уинтроп. Он был бледен и не находил себе места от волнения. Белый фрак подчеркивал его рафинированную внешность.

Александра в порыве нежности бросилась к отцу.

– Папа!

– Малышка моя! Я в жизни не видел такой красавицы. Милая, от тебя исходит внутренний свет.

– Ой, папа...

– Теперь для тебя на первом месте будет другой человек, а старика-отца за ненадобностью можно задвинуть подальше...

– Нет, не говори так! – она обняла Джея под мягкий шорох своего подвенечного платья.

– Хорошо, что ты выбрала достойного человека, родная. Я знаком с его семьей вот уже сорок пять лет. Ричард, конечно, слегка одержимый, но он будет беречь тебя. И последнее. Я тобой горжусь, и ты бесконечно дорога мне как дочь; но при этом я всегда буду тебе другом. Надеюсь, ты вспомнишь обо мне в трудную минуту...

Александра прижалась щекой к его крахмальной манишке.

– Папа, я тебя очень люблю. Знаешь, мне кажется, что все это происходит во сне. Но я уверена, что нашла свое счастье.

Распорядитель начал расставлять по местам участников процессии и давать последние указания, предварительно убедившись, что девочка с букетом цветов и мальчик с подносом для колец – внучатые племянник и племянница Джея – поняли, в чем будут заключаться их обязанности. Джетту переполняли чувства.

– Пора, Александра... Тебе страшно? Ричард лишится рассудка, когда тебя увидит. Ты похожа на картинку из журнала для новобрачных.

Александра прильнула к Джетте и прошептала:

– О Господи, совсем скоро я стану замужней дамой.

Джетта захихикала:

– Если не передумаешь.

– Что, сейчас?

– Ну, сейчас, пожалуй, поздновато. Пойдем-ка, тебя, по-моему, кое-кто дожидается.

Музыка заиграла громче. Аккорды Верди заполнили церковь. Александра замерла, стоя рядом с Джеем. Ее посаженным отцом был Дерек, а шафером Ричарда – его двоюродный брат Бенни, Томас Бентон Кокс IV, приехавший из Филадельфии.

Церковь была празднично украшена. По обеим сторонам главного прохода к скамьям через каждые два-три ряда крепились розетки брюссельского кружева, стянутые атласными бантами. Концы лент ниспадали до самого пола. Пена кружев перемежалась с пышными букетами белых лилий и нежно-розовых роз. Такие же цветы украшали алтарь, для которого к венчанию были изготовлены высокие соборные свечи.

Когда зазвучало соло для трубы Перселла, Александра затаила дыхание.

– Вот оно, дорогая, – охрипшим шепотом произнес Джей.

Александра сжала свой букет. На ее губах заиграла трепетная улыбка. Подружки невесты с неторопливой грацией двинулись вперед по проходу.

Позднее, когда Александра пыталась вспомнить, как отец вел ее к алтарю, у нее перед глазами всплывали мерцающие огоньки свечей, море роз и восхищенные взгляды гостей.

Потом она видела только Ричарда. Он ждал ее у алтаря. Его лицо светилось любовью и нетерпеливым ожиданием.

Александра медленно приблизилась к нему под напевные звуки трубы.

Она заранее тщательно обдумала слова свадебной церемонии. Ей хотелось, чтобы они вместили всю меру ее любви и нежности. Прозвучавшие у алтаря, в тишине церкви, эти прекрасные слова приобрели особый смысл.