Заговор против короны - Майкл Салливан

Мейсон выбрал новую жертву — высокого стражника, теснившего дворника из Ремесленного квартала. Мейсон ткнул его мечом под мышку. Стражник вскрикнул. Мейсон выдернул меч. Дворник улыбнулся, и кузнец ответил такой же улыбкой.

Мейсон убил только двоих, но уже был весь в крови. Отяжелевшая одежда липла к груди, по лицу катился не то пот, не то кровавые слезы. Улыбка, адресованная дворнику, так и застыла на его губах. Его переполняли возбуждение и ликование: «Вот она, свобода! Вот это жизнь!»

Сердце его бешено колотилось, а в голове шумело так, словно он был пьян. Мейсон вновь замахнулся мечом, целясь на этот раз в человека, который уже упал на одно колено. Замах оказался настолько сильным, что лезвие глубоко вошло в шею. Мейсон отпихнул мертвеца и издал победный клич. Слова в такие минуты не имели значения. Он просто кричал — кричал от ярости, которая заставляла сердце биться сильнее. Он снова стал сильным мужчиной, и его следовало бояться!

Раздался звук рога, и Мейсон поднял голову. Капитан стражи выкрикивал приказы с крепостного вала, собирая войска. Стражники ответили на зов, выстроившись в шеренгу для защиты ворот от надвигающейся толпы повстанцев.

Мейсон шел по скользкой от крови земле. Осмотревшись, он наметил новую жертву. Стражник, стоявший спиной к кузнецу, отступал по команде своего капитана. Кузнец намеревался снести ему голову мечом, но подвело отсутствие сноровки — он замахнулся слишком высоко, и лезвие с громким скрежетом скользнуло по шлему стражника. Мейсон снова занес меч над головой, чтобы нанести еще один удар, но тут стражник неожиданно развернулся. Мейсон ощутил острую, жгучую боль в животе. В одно мгновение вся его сила и ярость иссякли. Кузнец выпустил из рук меч и скорее увидел, нежели почувствовал, как падает на колени. Он перевел взгляд вниз, туда, откуда изливалась эта боль, и увидел, как стражник вытаскивает бесконечно длинный меч из его живота. Мейсон страшно удивился тому, что вся эта сталь каким-то непонятным образом в нем поместилась!

Кузнец машинально прижал руки к ране и почувствовал на ладонях что-то влажное и теплое. Он старался, как мог, удержать свои внутренности, а из раны широким ручьем лилась кровь. Уже не чувствуя ног, он упал на землю, и у него даже не было сил пошевелиться. К своему ужасу, он увидел, как солдат снова замахивается мечом. На этот раз он метил ему в голову…

Принц Алрик на полном скаку мчался к въездной башне замка. Граф Пикеринг, Мовин и маршал Гаррет без промедления повели за собой оставшихся в живых рыцарей ему на подмогу. Скрытые за зубцами стен лучники осыпали их дождем стрел. Одна отскочила от забрала Алрика, другая глубоко вонзилась в луку его седла. Сэр Синклер с трудом удержался на лошади, когда стальное жало угодило в бок его коня, отчего тот неожиданно встал на дыбы. Бессчетное число стрел воткнулось в землю вокруг разъяренного принца. Он подъехал к воротам и, привстав на стременах, крикнул:

— Эй вы там, наверху… Я принц Алрик Брендон Эссендон! Именем короля, откройте ворота!

Алрик не был уверен, слышит ли его кто-нибудь из оборонителей замка. Более того, даже если его слышали, никто не мог обещать, что чья-то шальная стрела не оборвет его жизнь. Он поднял меч высоко над головой. Догнавшие его рыцари выстроились позади него полумесяцем. Маршал закрыл наследника трона собой.

Ни одна стрела в принца не попала, но и ворота замка не распахнулись.

— Алрик! — вскричал граф Пикеринг. — Здесь слишком опасно. Вы должны отступить!

— Я принц Алрик Эссендон! Немедленно откройте ворота! — снова громким голосом потребовал принц.

Он снял шлем и отбросил его в сторону, развернув коня так, чтобы его могли хорошо разглядеть с бастионов защитники крепости.

Потянулись минуты ожидания. Граф Пикеринг и Мовин в ужасе смотрели на принца, пытаясь убедить его отойти от ворот. Некоторое время ничего не происходило. Принц и его рыцари застыли в седлах, напряженно глядя на зубцы боевой площадки башни. Из-за стены доносились звуки боя.

Наконец наверху раздался чей-то крик:

— Принц! Открыть ворота! Пропустите его! Это принц!

Крик был подхвачен десятками других голосов. И вдруг створки массивных ворот дрогнули и медленно распахнулись. За ними творился сущий ад. Стражники в латах с трудом отбивали атаки горожан, одетых, словно жестянщики, в самодельные доспехи и трофейные шлемы.

Алрика это не остановило. Он пришпорил коня и ринулся в горнило битвы. Граф Пикеринг, Мовин, сэр Эктон и маршал Гаррет попытались создать вокруг него кольцо обороны, но в этом не было никакой необходимости. При виде Алрика последние защитники города сложили оружие. Повсюду мгновенно разнеслась весть о том, что принц жив, и те, кто видел, как он мчится в сторону замка, размахивая отцовским мечом, вопили от восторга…

Стоя в ловушке на ступенях башни, Ройс услышал звук военного рога.

— Похоже, там идет сражение, — с деланным равнодушием заметил Магнус. — Интересно, кто победит. — Гном погладил окладистую бороду ладонью. — Да и вообще интересно, кто с кем сражается.

— Не очень-то ты интересуешься делами своего хозяина, — пробормотал Ройс, рассматривая стены.

Когда он попытался вставить клин в шов между камнями, один из них треснул, словно яичная скорлупа. Насчет этого гном не солгал.

— Интересуюсь, но только теми, которые имеют значение для работы, — пояснил гном и дружелюбно добавил: — На твоем месте я бы не стал этого делать. Тебе повезло, что ты не задел связующую нить.

Ройс тихо выругался.

— Если хочешь помочь, почему бы просто не сказать, как мне добраться наверх или назад.

— А кто сказал, что я хочу помочь? — Гном злобно усмехнулся. — Я полгода потратил на эту затею и не хочу, чтобы ты порушил все за пару минут. Дай насладиться моментом.

— Неужели все гномы такие чокнутые?

— Представь, что ты построил замок из песка и хочешь посмотреть, как его смоет волна. Я сгораю от нетерпения. Как и когда башня наконец рухнет? Случится ли это из-за неверного шага, потери равновесия или чего-нибудь удивительного и совсем неожиданного?

Ройс достал кинжал и, держа за лезвие, поднял его так, чтобы гном его видел.

— Ты не думаешь, что я могу хоть сейчас вонзить его тебе в глотку?

Это была пустая угроза, он бы ни в коем случае не стал жертвовать столь важным орудием в такой опасный момент. И все же Ройс ожидал увидеть страх или хотя бы услышать насмешку. Но гном только таращился на кинжал широко открытыми глазами.

— Где ты его взял? — спросил он с живейшим интересом.