Утраченные иллюзии - Оноре Бальзак

- Господа,- сказал Фино,- цель нашего собрания - передача нашему дорогому Лусто моих полномочий главного редактора, ибо я принужден оставить газету. Мои мнения подвергнутся, разумеется, необходимой перемене, без чего я не мог бы стать редактором журнала, предназначение которого вам известно, однако мои убеждения останутся все те же, и мы будем друзьями. Я весь ваш, относитесь и вы ко мне по-прежнему. Обстоятельства переменчивы, принципы неизменны. Принципы - это ось, вокруг которой движутся стрелки политического барометра.

Сотрудники расхохотались.

- У кого позаимствовал ты эти перлы?-спросил Лусто.

- У Блонде,- отвечал Фино.

- Ветер, дождь, бурю, хорошую погоду,- сказал Мерлен,- мы все переживем вместе.

- Короче,- продолжал Фино,- не будем вдаваться в метафоры: приносите свои статьи, и вы увидите во мне прежнего Фино. Господин де Рюбампре ваш новый коллега,- сказал он, представляя Люсьена.- Я заключил с ним договор, Лусто.

Каждый поздравил Фино с повышением и блестящим будущим.

- Теперь ты оседлал и нас, и прочих,- сказал ему один из сотрудников, неизвестных Люсьену.- Ты стал Янусом...

- Если бы только Янусом,- сказал Верну.

- Ты разрешишь нам обстреливать наши мишени?

- Все, что вы пожелаете! - сказал Фино.

- Ну, понятно, газета не может отступать,- сказал Лусто.- Господин Шатле взбешен, мы ему не дадим покоя

целую неделю.

- Что случилось? -сказал Люсьен.

- Он приходил требовать объяснений,- сказал Верну.- Бывший щеголь времен Империи наткнулся на Жирудо, и тот самым хладнокровным образом сказал ему, что автор статьи - Филипп Бридо, а Филипп просил барона назначить час и род оружия. На этом дело и кончилось, В завтрашнем номере мы хотим извиниться перед бароном: что ни фраза, то удар кинжала!

- Ужальте его покрепче, тогда он прибежит ко мне,- сказал Фино.- Я притворюсь, что, укрощая вас, оказываю ему услугу; он близок к министерству, и мы можем кое-что урвать - место сверхштатного учителя или патент на табачную лавку. Наше счастье, что статья задела его за живое. Кто из вас желает написать для моего нового журнала основательную статью о Натане?

- Поручите Люсьену,- сказал Лусто.- Гектор и Верну дадут статьи в своих газетах...

- До свиданья, господа! Мы встретимся сегодня у Бар" вена,- сказал Фино смеясь.

Люсьен выслушал поздравления по поводу того, что он вступает в грозный корпус журналистов, и Лусто рекомендовал его как человека, на которого можно положиться,

- Люсьен приглашает нас всех, господа, на ужин к своей возлюбленной, прекрасной Корали.

- Корали переходит в Жиманаз,- сказал Люсьен Этьену.

- В таком случае решено, мы поддержим Корали. Не правда ли? Надо дать во всех ваших газетах несколько строк об ее ангажементе и указать на ее талант. Похвалите дирекцию Жимназ за вкус и догадливость. Нельзя ли наделить ее и умом?

- Умом мы ее наделили,- отвечал Мерлен.- Фредерик вместе со Скрибом написал пьесу для Жимназ.

- О! Тогда директор Жимназ самый предусмотрительный и самый проницательный из дельцов,- сказал Верну.

- Послушайте! Повремените писать статьи о книге Натана, пока мы не сговоримся,- и я скажу вам почему,- сказал Лусто.- Сперва поможем нашему новому собрату; Люсьену надо пристроить две книги: сборник сонетов и роман. Клянусь честью газетной заметки, не пройдет и трех месяцев, мы сделаем из него великого поэта! "Маргаритки" нам пригодятся, чтобы унизить все эти Оды, Баллады, Размышления,- короче, всю романтическую поэзию.

- Вот будет потеха, если сонеты никуда не годятся,- сказал Верну.Какого вы мнения о своих сонетах, Люсьен?

- Да, какого вы о них мнения?-сказал один из незнакомых сотрудников.

- Господа, сонеты превосходные,-сказал Лусто.-Даю слово!

- Отлично. Я удовлетворен,- сказал Верну.- Я ими собью с ног этих поэтов алтаря, они надоели мне.

- Если Дориа нынче вечером не возьмет "Маргаритки", мы двинем статью за статьей против Натана.

- А что скажет Натан? -вскричал Люсьен. Все пять журналистов расхохотались.

-- Он будет восхищен,- сказал Верну.- Вы увидите, как мы все уладим.

- Итак, сударь, вы наш?-сказал один из сотрудников, которого Люсьен не знал.

- Да! Да! Фредерик, довольно шутить. Вот видишь, Люсьен,- сказал Этьен новопосвященному,- как мы действуем ради тебя; и ты не увильнешь при случае. Мы все любим Натана, а собираемся напасть на него. Теперь приступим к разделу "империи Александра". Фредерик, желаешь Французский театр и Одеон?

- Ежели господа журналисты не возражают,- сказал Фредерик.

В знак согласия все наклонили голову, но Люсьен приметил, как в их глазах блеснула зависть.

- Я оставлю за собой Оперу, Итальянцев и Комическую оперу,- сказал Верну.

- Отлично! Гектор возьмет театры водевилей,-сказал Лусто.

- А что же мне? У меня нет ни одного театра! - вскричал сотрудник, незнакомый Люсьену.

- Ладно, тебе Гектор уступит Варьетэ, а Люсьен

Пор-Сен-Мартен,- сказал Лусто.- Отдай ему Порт-Сен-Мартен, он без ума от Фанин Бопре,- сказал он Люсьену,- ты взамен получишь цирк Олимпиа. Я беру себе Бобино, Фюнамбюли и мадам Саки... Что у нас есть для завтрашнего номера?

- Ничего.

- Ничего?

- Ничего.

- Господа, блесните ради моего первого номера! Барона Шатле и его выдры не хватит на всю неделю. Автор "Отшельника" уже изрядно всем наскучил.

- Состен-Демосфен уже не забавен,- сказал Верну.- Все набросились на эту тему.

- Да, нам нужны новые покойники,- сказал Фредерик.

- Господа, а что если мы примемся за добродетельных мужей правой? Объявим, допустим, что у господина Бональда запах от ног? - вскричал Лусто.

- Не начать ли серию портретов прославленных ораторов из лагеря правительства? - сказал Гектор Мерлен.

- Начни, дружок,- сказал Лусто.- Ты их знаешь, они из твоей партии, ты можешь удовлетворить какую-нибудь междоусобную ненависть. Вышути Беньо, Сириеса де Мейринака и других. Статьи можно готовить заранее, тогда мы не будем бедствовать из-за материала.

- Не изобрести ли какой-нибудь отказ в погребении с более или менее отягчающими вину обстоятельствами? - сказал Гектор.

- Нет, мы не пойдем по стопам крупных конституционных газет, у которых папка с фельетонами о священниках битком набита утками,- отвечал Верну.

- Утками?-удивленно сказал Люсьен

- Мы называем "уткой",- отвечал ему Гектор,- случай вполне правдоподобный, но на самом деле вымышленный ради того, чтобы оживить отдел "Парижские новости", когда эти новости оскудевают. "Утка" - это выдумка Франклина, который изобрел громоотвод, "утку" и республику. Этот журналист так ловко обманывал своими заморскими "утками" энциклопедистов, что две из них Рейналь в своей "Философической истории Индии" приводит как подлинные факты.

- Я этого не знал,- сказал Верну,- что это за "утки"?

- История с англичанином, продавшим за солидную сумму свою спасительницу негритянку и своего ребенка от нее. Затем прекрасная защитительная речь одной беременной девушки, выигравшей судебный процесс. Когда Франклин, будучи в Париже, посетил Неккера, он сознался в истории с "утками", к великому смущению французских философов. Вот как Новый Свет дважды надул Старый!

- Газета,- сказал Лусто,- считает правдой все правдоподобное. Это наша исходная точка.

- Уголовное судопроизводство исходит из того же,- сказал Верну.

- Итак, в девять вечера здесь,- сказал Мерлен.

- Все встали, пожали друг другу руки, и совещание было закрыто при самых трогательных изъявлениях дружбы.

- Чем ты околдовал Фино?-сказал Этьен Люсьену, сходя по лестнице.- Он подписал с тобой договор! Он допустил ради тебя исключение.

- Я? Помилуй! Да он сам мне предложил,- сказал Люсьен.

- Короче, вы столковались. Что же, я очень рад. Мы оба от этого выиграем.

В нижнем этаже Лусто и Люсьен застали Фино, и тот увел Этьена в официальный кабинет редакции.

- Подпишите договор. Пусть новый редактор думает, что это было сделано вчера,- сказал Жирудо, подавая Люсьену два листа гербовой бумаги.

Читая текст договора, Люсьен прислушивался к горячему спору, который вели Этьен и Фино по поводу газетных доходов натурою: Этьен желал иметь долю в податях, взимаемых Жирудо. Несомненно, Фино и Лусто пришли к соглашению, ибо они вышли, беседуя вполне миролюбиво.

- В восемь часов будь в Деревянных галереях, у Дориа,- сказал Этьен Люсьену.

Люсьен с затаенной радостью наблюдал, как Жирудо теми же шутками, какими он отваживал от редакции его самого, угощал теперь молодого человека, смущенного и взволнованного, явившегося с предложением сотрудничества; собственная выгода заставила Люсьена понять необходимость подобного приема, создавшего почти непроницаемую преграду между новичками и мансардой, куда проникали избранные.

- И без того для сотрудников недостает денег,- сказал он Жирудо.

- Ежели вас станет больше, каждый будет получать меньше,- отвечал капитан.- Итак...