Медицина катастроф в ином мире 4 - Павел Чагин

всем телом к теплой ноге анчара, я испытал истинное наслаждение. Дева вскрикнула и оступилась.

— О… — простонал я блаженно. — Какая же она теплая!

— Ее никогда не касалась рука человека… — проронила ошарашенная Богиня. — Что… Что ты делаешь⁈

— Греюсь! В этом гробу как в холодильнике! Всю задницу отморозил, зуб на зуб не попадает!

— Патрик, оставь ее. Пойдем, я… создам для тебя одежду.

Я повернулся другим, еще не согретым боком и схватился за бедро девы немного выше. Та резко вскрикнула.

— Хм… А труханы вы тут принципиально не носите?

Ирия удрученно вздохнула и решила подождать, когда стану сговорчивее. Минут через десять я перестал трястись окончательно. Анчар, надо признать, стойко терпела мое вторжение. Незаметно для Ирии, я поглаживал ее ледяными пальцами по бедру, вызывая мелкую дрожь в могучем теле. Было чертовски приятно. Но не переходил грань приличий. А то можно и древком копья по башке получить.

— Рука человека, значит, не касалась? Бедолага… — я перевел взгляд на Ирию. — Ну, как? Получилось?

— Да, — Богиня кивнула.

— Мы куда-то плывем?

— Ты… был мертв целых семь дней, Патрик. Я пыталась открыть саркофаг или извлечь тело, но… тщетно. Когда поняла, что сделать это не получится, решила воздать последние почести и отвезти саркофаг твоему отцу. Туда, где твои друзья. На этом ковчеге. Чтобы все знали, что ты сотворил.

— Ясно. А эти зачем?

— Анчары должны были вечность хранить твой покой, — она пожала плечами и растерянно улыбнулась.

— А где… старец?

— Исчез. Всеотец окончательно нас покинул. Он исправил свою последнюю ошибку. Теперь Сарнал целиком на наших плечах…

— Жаль… хоть кто-то мог вас осадить. Что теперь?

— Совсем скоро мир обновится. С минуты на минуту город Богов сделает полный оборот и энергия творца, все поглощающей волной, прокатится по эфирному океану. Я разбужу сестер и все вернется к исходному состоянию. Мы возродим алтари оракулов, исправим все, что было несправедливо. Заново даруем благословения всем, кто его заслуживает. Без всяких исключений. Поверь, я за этим прослежу.

— Хм… хоть что-то сдвинулось с мертвой точки.

— Может быть ты уже вылезешь из-под юбки?

— Нет! Мне и тут хорошо.

— Патрик, ты ведешь себя как ребенок!

Вздохнув, я отпустил теплую ногу анчара и подобрал с полу серебристое полотно, чтобы прикрыть срам.

— Спасибо что согрела!

Дева в златых латах одарила меня странным взглядом и снова застыла словно статуя.

— А еда здесь есть? — спросил я.

Ирия взмахнула рукой и протянула мне спелое яблоко. Лучше бы мяса кусок… Ладно, имеем то, что имеем.

Яблочко оказалось непростым. Голод как отшептало. Появилась какая-то бодрость, я больше не мерз. Повязав полотно на манер римской тоги, я затянул на бедре узел. Ну, как смог.

Ковчег богов походил на обычный корабль, только целиком из золота. Громадная посудина, превосходящая дредноут размером. Больше похожа на круизный лайнер. Ни орудий, ни парусов, ни якорей… Этакий дворец с колоннадами и террасами. Зелень кое какая, фонтаны, чаши с голубоватым пламенем вместо светильников. В центре большого зала — круглый бассейн. Вокруг него уже знакомые саркофаги. Я уселся на какой-то мраморный стол и свесил ноги.

— Мы чего-то ждем? — спросил я.

— Да, осталось недолго. Волна уже захлестнула эфир. Скоро она сделает полный оборот и вернется в начало. Потерпи немного.

— Ладно… А яблоки еще есть?

* * *

Саркофаги открылись почти синхронно. Я сидел на столе и, отрешенно покачивая босыми ногами, наблюдал за тем, как Ирия будит сестер. Богини, одна за другой, выбирались из своих хрустальных гробов, растерянно озираясь и ежась от холода. Все они были какими-то серыми, выцветшими, только Ирия выделялась в своем черном наряде. Однако, совсем скоро сестры стали преображаться прямо на глазах, принимая привычный облик. Я узнал Мерканту, потом Исидис, богиню плодородия, стихий… Больше я тут никого не знал. Да не сильно-то и хотелось. Они меня особо не жаловали.

Однако, все восемь сестер теперь поглядывали на меня. Я сполз со стола ради приличия. Захотелось куда-то слинять и срочно. Вот только куда? Разве что обратно под юбку анчара. Найдут, как пить дать. С ковчега особо не сбежишь.

Первой ко мне подошла Исидис. Она улыбалась так, будто рада меня видеть.

— Ты же терпеть меня не можешь, — проговорил я негромко, чтобы не слышали остальные.

— Ах ты засранец. Попил мне кровушки. Я уж вздохнула с облегчением. Как ты вернулся?

— Чудом. Сначала нашел разлом, потом прорезал его, — пожал я плечами. — Но теперь я здесь не один и уходить не намерен!

— Разве я против? — Исидис склонилась и, поцеловав меня в щеку, прошептала. — Спасибо тебе, маленький грубиян. Мы никогда не забудем твоей жертвы.

— Как насчет моих желаний?

— Все исполнено, как и обещал Праотец. Может быть ты хочешь чего-то еще?

Она прильнула совсем близко и прижала меня к груди. Исидис буквально светилась добротой. Ее золотая аура дарила тепло и уют, в которых так и хотелось раствориться. Рядом с этой Богиней я ощущал себя ребенком.

— Я хочу домой, если это возможно.

— Мы уже на пути в неизведанные земли. Ирия хотела вернуть твое бездыханное тело родным, но доставить тебя живым куда как приятнее. Теперь в каждой из сестер есть частичка тебя. Твоей жизненной силы.

— Моего Бога, ты хотела сказать?

— Нет, твоей. Вы — одно целое, Патрик. Твой Бог не ушел, создав мир, как это сделал Праотец. Он растворился в своих детях, оставив им величайшую мудрость и выбор.

— Мудрость?

— Совесть, Патрик — голос Бога в тебе. Дар знать, что праведно, а что ложно.

— Это я уже где-то слышал, — выдохнул я. — Жаль в моем мире к совести мало кто прислушивался.

— Пойдем, сестры хотят обнять тебя.

— Все? — я вздрогнул.

— Ты ведь хочешь получить обратно свои благословения?

— Не откажусь, — я нервно дернул плечами. — Скажи, а где Натали?

— Она здесь, в зимнем саду. Я провожу тебя позже. Пойдем…

Странное чувство. Обниматься с Богиней — все равно, что обнять матушку после долгой разлуки. Каждая из восьми даровала мне свою благодать, и я не чувствовал никакого подвоха. Последней была Ирия.

— Примешь ли ты мой дар, Патрик?

— Да, приму.

— Ты… даже не задумался?