Его сокровище - Эмилия Росси

— Ее держат в квартире. Она знает, что что-то произошло, но не знает, что.

— Я прямо сейчас зайду к ней и встречусь с тобой в гараже.

Ромео кивнул, и я подозвал Нудла к себе. Он шел рядом со мной, пока я поднимался по лестнице на этаж Сиенны.

Я кивнул охраннику, стоявшему у ее двери, и вошел. Она вскочила с дивана и побежала ко мне.

— Маттео, что, черт возьми, происходит? Они сказали, что тебя подстрелили? — Ее глаза скользнули по моей руке. — И я слышала какой-то грохот на крыше.

— Софию похитили ирландцы, — выдавил я. — Мы летим за ней. Присмотри за Нудлом.

Ее глаза расширились.

— О, Маттео. — Она притянула меня к себе и обняла, чего я не заслужил. — Что случилось?

— У меня нет времени…

— Клянусь Богом, Маттео, ты не выйдешь из этой комнаты, пока не расскажешь мне, что происходит.

Как так вышло, что все боялись меня, кроме женщин в моей жизни?

— Мне предоставили доказательства того, что София была предательницей, что она скармливала информацию албанцам.

Челюсть Сиенны отвисла. Затем она слегка покачала головой.

— Это не может быть правдой.

Ее немедленное отрицание предательства Софии заставило меня чувствовать себя еще хуже. Как я мог поверить в это хотя бы на секунду, даже столкнувшись с кучей доказательств?

— Да, ну, сразу после того, как я получил эти новости, мне сообщили, что Арбен атакует один из наших складов.

Теперь было настолько очевидно, что Доменико все это организовал.

— Итак… я сказал поместить ее в подвал, пока не вернусь.

Сиенна сделала шаг назад, ее глаза превратились в осуждающие щелочки.

— Ты, черт возьми, серьезно?

— Она должна была пробыть там всего пару часов, но потом меня подстрелили. Когда я очнулся в больнице, я предполагал, что она будет ждать меня в нашей квартире, но она все еще была в подвале.

Я отвернулся от испуганного лица Сиенны.

— Я не хотел, чтобы так произошло. Все это было подставой Доменико. Он работал с албанцами, но теперь он мертв.

— А вертолет? Крыша?

Голос Сиенны был ледяным.

— София и Анджело улетели с ирландцами. И…

Черт, мне не хотелось произносить эти слова.

— Ирландцы заключили союз с албанцами, чтобы расширить торговлю людьми в целях сексуальной эксплуатации в нашем городе.

Выражение лица Сиенны исказилось от ужаса.

— Что? Ты уверен?

— Да. А сейчас мне нужно идти.

Я указал на Нудла.

— Его вещи находятся в квартире.

— Ты шутишь, что ли? Ты собираешься просто оставить меня с ним и уйти? Как ты мог посадить свою жену в чертову камеру на сколько часов? Дней? Неудивительно, что она сбежала! — Ее руки легли на мои, и она встряхнула меня, посылая разряды молний в мою раненую руку. — Что с тобой не так?

— Со мной все не так! — закричал я. — Я не создан для роли мужа или брата. Я знаю, что я для тебя только разочарование! Я причина, по которой у тебя нет родителей, причина, по которой мы два года скрывались и жили в нищете. Я подвел каждого человека в своей жизни, так зачем беспокоиться об отношениях?

Сиенна сделала шаг назад и моргнула.

— Ты так думаешь, Маттео? Ты причина, по которой я все еще жива! Как ты можешь быть таким глупым? Наш дядя убил бы тебя! А это значит, что я тоже была мертва, или того хуже. Как долго ты будешь наказывать себя за то, в чем ты не виноват? Ты не позволяешь себе чувствовать, и теперь ты потерял любовь всей своей жизни.

Моя челюсть сжалась.

— Я не способен любить.

Она вскинула руки.

— Ты бы не узнал любовь, даже если бы она выстрелила тебе в лицо. Вот почему ты не понимаешь, что я люблю тебя. Ромео любит тебя. София… ну, по крайней мере, она тебя любила.

Мои конечности были слабыми, а грудь пустой.

— И я все испортил.

— Да, ну так исправь.

— Как?

Мой голос был хриплым шепотом.

— Придумай что-то, черт возьми. Но для начала верни ее сюда.

Я коротко кивнул, развернулся и направился к двери. Я остановился, положив руку на ее дверную ручку.

— Ты знаешь, я люблю тебя. Этого никогда не будет достаточно, но я люблю тебя.

А затем я ушел.

64

СОФИЯ

Он задел через мою руку и плечо, и я стиснула зубы.

— Сможешь вставить мою руку на место, когда мы приземлимся? — спросила я Анджело.

Он посмотрел на меня с паникой в глазах.

— Разве это не должен делать врач?

Я покачала головой.

— Я расскажу тебе, как это сделать. Ничего сложного.

Волна тошноты нахлынула на меня, и я не знала, было ли это вызвано тревогой, утренним токсикозом или болью. Вертолет попал в зону турбулентности, и у меня свело желудок.

— В твоем списке был полет на вертолете? — спросил Анджело.

Он пытался меня отвлечь, и ему благодарна за это.

— Нет, не было.

И не зря, видимо, раз уж нас в очередной раз заштормило.

— Думаю, буду придерживаться самолетов. Или, еще лучше, машин.

Леона широко улыбнулась.

— Где твоя жажда приключений?

— Должно быть, оставила ее в Нью-Йорке, — пробормотала я.

Я положила руку на живот и пожелала, чтобы с моим ребенком все было в порядке. Я ненавидела то, что не могу сделать больше, чтобы защитить его, почти так же, как ненавидела себя за то, что скучала по Маттео. Меня продолжали атаковать воспоминания — о том, как он был нежен со мной, о прикосновениях его рук и губ. С ним я чувствовала себя защищенной и в безопасности.

Но все изменилось.

Я отвернулась к окну и вытерла слезы с лица.

Вертолет снижался, когда мы приблизились к пустой взлетно-посадочной полосе, окруженной полями.

— Как только мы приземлимся, наш пилот Финн отвезет нас к Ронану. Мы работаем здесь, в западном штате Массачусетс, поэтому не приземляемся в Бостоне.

— Что за работа? — спросил Анджело, голос его звучал жестко.

— Это мне предстоит узнать, и вам тоже, — сказала она, подмигнув.

Анджело встретился со мной взглядом, выражая то же недовольство, что и я, но у нас не было времени на дальнейшие разговоры, так как мы уже приземлялись. Я стиснула зубы, когда меня подкидывало, каждое движение причиняло боль в плече.

Я вскрикнула от боли, как только мы приземлились, и Анджело мгновенно оказался передо мной, его колени прижались к моим.

— Скажи мне, что делать.

— Тебе нужно помочь вправить плечо, но не дави.