Пацаны. Ковенант - Сергей Извольский

— А если бы меня отбуцкали там? Ногами?

— Ну не отбуцкали же, — пожал плечами Антон.

— Мы в тебя верили. Ты демона убил, гоблинов крошил пачками, уж не тебе пасовать перед парой петушар, — подмигнула Марика, заливая мне бровь кровоостанавливающим гелем.

— Их вообще-то четверо было, и мне там лицо чуть не разобрали!

— Ой да нормально всё, не ной, до свадьбы заживет, — вынесла она вердикт с широкой улыбкой, особенно белозубой на фоне ее смуглой кожи.

— Я не ною!

— О чем и речь! — еще шире улыбнулась Марика под звонкий смех Василисы.

Весело как им, прямо обхохочешься.

Когда пристыковались к отсеку на нужном этаже, Антон с Марикой помогли нам выбраться из лифт-капсулы. Василиса прихрамывала, и на выходе выкинула одну туфельку в урну, вторую похоже на месте битвы оставила. Алиса заметно с трудом держалась на ногах — возбуждение спало, а опьянение ее уже стремительно догоняло на все пять принятых негрони.

На этаже инструкторы сделали нам ручкой, пожелав спокойной ночи, и я остался один с двумя сестричками в разной степени опьянения. Василиса, привалившись плечом к стене осматривала ступню шипя сквозь зубы, Алиса же повисла на мне, что-то несвязно бормоча. Довели её до апартаментов, открыв замок прислонив её руку к считывателю, завели в спальную и уложили на кровать поверх одеяла.

— Поможешь сестре? — обернулся я на сопровождающую Василису. Она, вот удивление, смотрела даже чуточку виновато.

— Да.

Хотелось многое ей еще сказать или даже высказать, но я конечно же сдержался. Трезвому с пьяной смысл разговаривать?

— До новых встреч. Спасибо за приятный вечер, — добавил я в голос сарказма, выходя.

— Максим.

— Что?

— Зайти пожалуйста через полчасика, как в порядок себя приведу. Разговор есть.

Шла б она лесом со своими важными разговорами. В ней на четыре алкогольных коктейля больше чем во мне — мы сейчас не одинаковые, на разных языках разговариваем. Хотя понятно, что под разговор она себе опьянение собьет, но я вот возьму и не приду. Отличный план.

Не отвечая, я лишь вздохнул устало и двинулся к выходу.

— Да не собираюсь я тебя соблазнять, даже не надейся! Нужен ты мне [ш-ш-ш] больно! Реально разговор важный! — со злостью крикнула мне в спину Василиса.

— Давай, до свидания! — махнул я рукой, не оборачиваясь. — Надо будет сама зайдешь!

Уж не заблудится, если разговор действительно важный.

Глава 21

В апартаментах все осталось как будто не уходил. Потолочная подсветка мягко светит, книга раскрытыми страницами вниз на прикроватной тумбочке, одеяло откинутое. Мда, хорошо отдохнул.

Не торопясь принял душ, потом осмотрел лицо в зеркало — разбитая губа подпухла, бровь стянута медицинским клеем. На скуле покраснение, завтра синяк под глазом появится.

Вышел из ванной комнаты и выключив основной свет, забрался под тонкое одеяло. Устроился на удобной подушке, второй накрылся по старой детской привычке. Все, спать. Минуту полежал, вторую. Досчитал до трехсот, потом обратно. Вообще никак. Техника глубокого дыхания в течении трех минут тоже как слону дробина, даже веки тяжелыми не стали.

На фоне назойливых мыслей и воспоминаний сон просто не идет. Недавно такое состояние было, но тогда речь шла о судьбе нашей планеты, а вот сегодня… нет, общее есть — там земная сфера, тут неземные полусферы. Как вспомню, как Алиса на меня наваливалась, почти вживую ощущаю. Точно, а я ведь еще кофейный коктейль засадил, а там кроме кофеина бодрящий энергетик в составе, куда мне спать вообще — вдруг вспомнил я.

Оставленный в гостиной приглушенный свет вдруг коротко мигнул. Надо же, такая серьёзная конструкция этот улей, а перепады напряжения даже здесь случаются. Но вообще смешно: Щелковская экономическая зона — это ж мировой центр прорывной энергетики, а тут в небоскребе свет мигает. Прямо как мастерская по ремонту чего угодно, где звонок не работает и стучать надо.

Отбросил одеяло, посидел на кровати. Подумал, сделал себе чай и сел у панорамного окна, глядя на яркое свечение над ночной Москвой. Книгу почитать? Попробовал, не удалось. Слова вижу, фразы в голове строятся, в вот смысл ускользает.

Ладно, хотя на «реально важный разговор» идти я не собирался, но чем еще себя занять? Проблема одна, вдруг Василиса реально соблазнять будет? Да нет, ее ж прямо перекосило недавно, когда мне кричала про важный разговор. Но все равно, оделся максимально официально — в свежий комплект «космической» униформы Ковенанта. Допил чай не сильно торопясь и вышел из комнаты.

В нашем отсеке тихо — все разъехались, только я да сестры ночуем сегодня. Прошел в другой конец коридора, где лисичек разместили. Дверь комнаты Василисы встретила мягким свечением таблички «не беспокоить». Занятно. Это такая шутка — мол, зайди, а я тебе дверь не открою? Вполне в ее стиле.

— Вполне в ее стиле, — негромко повторил я вслух.

Нет, неправда. Она конечно тупит иногда, но очень редко и не до такой степени. Ее постоянно задевающие подачи неприятные, язвительные, но не настолько как дрова простые. Вдруг появилось ощутимое предчувствие чего-то неправильного. В прошлый раз у меня такое было, когда модератор встречи сходу начала меня выбешивать. Тогда я не послушался интуиции и случилось то, что случилось. Сейчас же…

Да ладно, починят если что — даже не думая стучать, отошел я на два шага назад и с короткого разбега ударил ногой в район замка, залетая в комнату вместе с распахнувшейся дверью.

В гостиной пусто, тихо и спокойно, дверь в спальную комнату полуоткрыта. Я уже не останавливался, плечом ее толкнул, заскочив в комнату с разбега. Несколько мгновений, пока пролетал через прихожую, думал, как глупо сейчас буду выглядеть, глядя на спящую Василису. Зря волновался — встретил меня затравленный взгляд, в котором явно читался упрек: «Почему так долго?»

Василиса лежит на полу вытянувшись стрункой, со стянутыми руками и ногами, смотрит на меня запрокинув голову назад. На девушке прежнее зеленое платье, она даже не переодевалась, только диадема и браслеты исчезли. Рот залеплен полоской серебристого армированного скотча, блестящие волосы рассыпаны по полу, частично слипшиеся в крови, натекшей из разбитого носа. Судя по кровоподтекам и рваной прорехе на платье, сопротивлялась.

Лежит Василиса в круге с трехконечной звездой внутри, на самой дальней от меня спице. Ее вытянутые руки в самом центре, на соседней «спице» лежит, очень неожиданно, Гера.