Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ) - Крымов Илья Олегович

Цепляясь и подтягиваясь, я полез ближе к голове. Грифон взмыл, встречный ветер мог бы сорвать кожу, будь у меня такая, но вместо этого полировал панцирь, по которому уже бежали жжёные трещинки, а руки гаргуля тянулись всё дальше, туда, где из платиновой гривы торчали длинные острые уши с кисточками. Ухватившись за них, я сжал кулаки, потянул назад, — от птичьего крика в небе полыхнула молния, и вдогонку ей раздался гром.

Меня ударило так, что в сжатых челюстях треснули зубы, запах гари лился в носоглотку, я чувствовал, что нервы тлели в мышцах и органах, а тварь продолжала бешенную скачку по небу. Казалось, что я попал в воздушную воронку, которая раздирала на части; резкие рывки швыряли из стороны в сторону, боль накатывала волнами, но пальцы гаргуля были сжаты насмерть. Всё давно смешалось перед глазами, только молнии вспыхивали, ослепляя, и так длилось, пока я не закричал на предельной силе, с Убеждением разрывающим голосовые связки:

— Ты можешь превратить меня в пепел, но я не отпущу! Я Агамот, Великий и Ужасный!

Я пришёл из мира стужи и смерти, я рисковал жизнью в реальном мире и не буду вечно кланяться условностям виртуальной тюрьмы! Я не боюсь боли, я не могу умереть, я выйду из этой тюрьмы и каждому, кто пожелает, дам право самому решать свою судьбу! Я Агамот…

Что-то лопнуло в горле, и безвкусная кровь плеснула на язык, а из трещин в обугленной броне потёк дым, но в тот момент безумный полёт прервался, и моб завис на плавно вздымавшихся и опускавшихся крыльях. Цепляясь за его гриву, я был едва жив.

«Внимание! Гелван отметил вашу волю и жажду свободы! Вы получаете достижение «Оседлавший шторм»!»

«Внимание! Гелван дарует вам своё благословение! Вы получаете новый легендарный навык «Всадник бури» 1 уровня, который даёт вам право единожды в сто шестьдесят восемь часов призывать штормового грифона 100 уровня для передвижения или битвы!»

«Внимание! Примите поздравления, вы первый получили титул Всадника бури!»

Штормовой грифон мерно работал крыльями, парил на месте, ожидая. Моя шкала жизни замерла недалеко от нуля и тлела, голосовые связки были порваны и я даже не мог отдать мобу приказ. Оказалось, в приказах он не нуждался. Грифон стал быстро набирать высоту, я лишь понял, что мы возвращались к кораблям, а потом опять ударил встречный ветер, пришлось зажмуриться, и в воспалённой пустоте под веками появилось изображение. Странное, непривычное, будто я смотрел чужими глазами… да, кажется, это был обзор с точки зрения маунта.

Корабли были соединены двумя оплавленными цепями, крепившимися к корме «Ловца удачи» мощными железными захватами. Видимо, преследователи выстрелили ими, когда подошли на оптимальное расстояние. Грифон разорвал цепи ударом когтей налету, развернулся и раскрыл клюв, — ослепительная молния распорола шар фрегата, корабль устремился к земле.

Хорошо, очень хорошо.

Видя, что последние ОЗ вот-вот уйдут, я тоже направил грифона вниз, просто так уйти на респ было нельзя. Моб опустился на небольшую поляну со странными цветами, которые, кажется, перешёптывались и хихикали; там я сполз на землю, подавив несколько десятков. Уже по наитию вытащил из инвентаря три крапчатых яйца. Хотелось сказать что-то… зачем-то, но, кажется, аватара полностью лишилась голоса, да и не важно это было. Она получила столько повреждений, что органы понемногу отказывали, и впереди ждала серая дымка. Хотелось поскорее заснуть, чтобы перестать чувствовать боль…

Не знаю, сколько прошло времени, но вот, омертвелый язык ощутил прохладу. В рот что-то полилось, почти погасшие мутные пятна зашевелились, появилась спасительная тень, зрение и слух стали возвращаться. Мало-помалу я смог различить лицо Мэдлин и разобрать её слова.

— Ты не перестаёшь нас удивлять, Антон.

— Мы получили мировое оповещение! — влезла Лиззи. — О твоём достижении теперь знает весь Галефрат!

Хилл-поушен подействовал, и я смог выдохнуть едва слышный шёпоток:

— Что?

— Сейчас не время, но, по сути, Елизавета права, на наших глазах произошло довольно примечательное событие, — ты разблокировал новое достижение и первым получил, судя по всему, легендарный навык. Не божественный, разумеется, и даже не мифический, но легендарные тоже удостаиваются внесения в залы славы и, следовательно, мирового оповещения.

— История любит первопроходцев, детка! Первопроходцев и котиков!

— Кажется, он не вполне понимает, сильные повреждения аватары, психоматрица пережила шок.

— Всё моё существование после загрузки один сплошной шок, Мэдлин. — Боль в горле усилилась.

Я заметил, что штормовой грифон и его яйца пропали. Зато над деревьями поодаль парила каравелла, весь экипаж столпился у фальшборта и глазел на нашу троицу… вернее, на квартет, потому что Гринботтом тоже ошивался рядом, вынюхивал, что бы украсть на поляне посреди леса.

— Вы можете лететь, — великодушно позволила ведьма, — и я надеюсь, что сегодняшнее происшествие останется между нами.

— Да, ведьма, надейся, — ответил полуорк, — информация уже в Инкарнаме, я завожу отдельную ветвь на форумном древе! Свистать всех наверх, ребята, пора убираться от этих аномалов!

«Ловец удачи» стал медленно, грузно набирать высоту. Мэдлин недолго смотрела кораблю вслед, потом поставила передо мной керамическую сковороду с запеканкой, достала из инвентаря мундштук, и закурила.

— Антон, у тебя есть поразительно неудобная способность привлекать внимание. Это не очень удобно, когда пытаешься скрываться.

— Ты наш харизматичный бунтарь! — погладила меня по черепу Лиззи.

— Уже не в первый раз ты привлекаешь лишнее внимание. Однако же сегодня о твоих достижениях стало известно всей системе Солар.

— О каких достижениях?

— Как правильно заметила Елизавета, история любит первопроходцев. За время существования «Нового Мира» многие смертоносные мобы подверглись приручению и выездке, но никто ещё не смог покорить штормового грифона. Это существо не самое опасное в Четырёх мирах, но зато очень свободолюбивое и гордое.

— Даже Райд-он Кинг не смог? — уточнила Лиззи.

— Именно, а ведь этот индивид катался даже на вивернах.

— Кто это? — спросил я.

— Не важно. Совершенно определённо в ближайшее время многие попытаются повторить трюк, а кое-кто уже со всех ног стремится в Гриммо. Эти идиоты с каравеллы тоже не будут держать язык за зубами. Теперь тебя ищет не только Ордос, но и фанатики рекордов, те самые «первопроходцы».

Я пожал плечами:

— Вряд ли будет намного хуже.

— Пожалуй, я рано отпустила этих субстанцев, энтропия. Нужно было заставить их подвезти нас.

— Мэдлин ругается! — с восторженным испугом прошептала мумия.

— Нам ещё нужно найти последнюю канопу, а мы застряли посреди волшебного леса без транспорта. Ближайший город ещё довольно далеко, хм.

— Пследнюю? — прошептал я.

— Ты же не знаешь! Антон, пока грифон мотал тебя по небу, я вытрясла из Гнуса третью канопу, он присвоил её, когда желтоглазый тип расправился с кварцоидами в Аметриновом лесу! Получается, осталась одна!

— Понятно. Позовите его ко мне, пожалуйста.

— Ангус.

Гоблин не подошёл, а подбежал. На Мэдлин он глядел с ужасом и подобострастием, так как знал, что виноват больше обычного и наказание неотвратимо. Что ни говори, ведьма была склонна оказывать ему снисхождение, и археолог надеялся отвести от себя беду. Не отвёл. Мой удар костяшками наотмашь швырнул Гринботтома шагов на десять, грушевидное тело совершило в воздухе сальто и грузно рухнуло в траву.

— От имени Лиззи.

— Воу! Обожаю мужчин своего слова! — воскликнула та.

Гоблин с трудом сел, его зелёное лицо было разбито и испачкано кровью, глаза смотрели в разные стороны, голова покачивалась.

— Ха! Фше эти жубы мне фсё рафно были не нужны! — выдал он и потерял сознание.

— Воспитательная работа проведена, — кивнула Мэдлин, — и что дальше?

— Эвакуация.

Новая пиктограмма уже долгое время поблёскивала в поле моего зрения. Стоило коснуться её мысленным импульсом, как с просветлевшего неба ударила молния. Когда зрение вернулось, мы все смогли увидеть в оплавленном кратере огромного штормового грифона с цифрой «100» в дескрипторе.