Освещенные шрамами - Иви Марсо

Трей вышел вперед и сказал:

— Я знаю древние правила, но можно же сделать исключение.

Король и маг молчали, что говорило о многом.

— Справедливость и счастье — редкая роскошь, доступная королевским детям, — сказала маг Марна.

Брин чувствовала себя так, словно лошади растоптали ее и оставили в грязи умирать. Начиная чувствовать панику, она сказала:

— Должен быть другой путь.

Король Алет обошел стол и положил руку ей на плечо — маленькая доброта, которая казалась каплей в ведре по сравнению с океаном, в котором сейчас тонуло ее сердце.

— Решение за тобой, Брин. Это касается и тебя, Трей. Мы не принуждаем наших детей к браку, как это делают в других королевствах. Тем не менее, мы привели тебя в эту семью и будем относиться к тебе как к своей. Это тот же совет, который я дал бы тебе, если бы ты была моей кровной дочерью. Если ты выйдешь замуж за Рангара, тебе придется отказаться от Мирского трона, что ввергнет Мир в еще большее насилие и неопределенность. Твое королевство уже на пределе, я не верю, что твой народ сможет выдержать больше. Наши советники видят единственный способ мирного урегулирования, если ты выйдешь замуж за Трея и объединишь королевства.

Руки Брин начали дрожать, когда она поняла, что они были искренними. Для нее это был единственный способ спасти свой народ. Никто не ворвется сейчас с другим вариантом спасения.

Брин повернулась к Трею, глядя на этого мужчину, которого не любила. «Этого не может быть. Я не могу выйти замуж за Трея. Я люблю Рангара».

— Что ты об этом думаешь? — спросила она, все еще пытаясь перебрать в уме другие варианты. — Ты действительно разорвешь свою помолвку?

Трей провел рукой по лицу и сказал глухим голосом:

— Мы с Сарадж не помолвлены. Не официально. Сарадж не была готова к браку и всему тому, от чего ей пришлось бы отказаться.

Маска на лице Трея сползала, обнажая страдания. Брин могла только представить, какие мысли и страхи роились в его голове. Независимо от того, были ли их отношения официальными или нет, они с Сарадж явно любили друг друга и планировали прожить вместе всю жизнь.

Сарадж была ее самой близкой подругой. «У нее разобьется сердце».

Но у Брин были более насущные опасения. Она тихо спросила:

— Рангар знает об этой… возможности?

— Конечно, нет, — тихо сказала маг Марна. — Как ты думаешь, почему мы отослали его на край королевства?

Брин бросила на нее свирепый взгляд.

— Ты отправила его на войну, чтобы убрать с дороги?

— Кровь Рангара горяча, — сказала маг Марна. — Мне не нужно говорить тебе об этом. Он опекает тебя с шести лет, а с тринадцати — влюблен в тебя. Он выучил Мирский только для того, чтобы иметь возможность говорить с тобой. Попросил нас рискнуть жизнью, чтобы вытащить тебя из замка Мир и приютить здесь. Если бы он был сейчас здесь, услышав, что единственный способ спасти ваше королевство — это выйти замуж за его брата, как ты думаешь, кто-нибудь из нас вышел бы из этой комнаты с головой на плечах?

Брин хотела возразить. По ее телу разлилось тепло. Но она не могла найти слов, чтобы возразить ей. Это была правда… каждое слово. Рангар был ревнивым и вспыльчивым.

Когда Валенден поцеловал Брин в ночь сбора урожая, Рангар сломал нос собственному брату. Его ревность в сочетании с соперничеством с братьями стала бы взрывной силой.

— Он узнает, когда вернется, — воскликнула она. — Ты не можешь скрывать это от него вечно!

Маг Марна кивнула. Хотя ее лицо выглядело спокойным, ее руки беспокойно постукивали по столу.

— Вот почему свадьба должна состояться в течение двух дней. Если вы с Треем поженитесь, это должно произойти до его возвращения. Он не сможет помешать этому. А когда это произойдет, у него не останется выбора, кроме как соблюдать закон или быть брошенным в темницу.

Взгляд Брин метнулся к королю Алету. Знал ли отец Рангара об их совместных ночах? О признаниях, которые Рангар шептал ей на ухо? Вот будет беда, если Рангар вернется и застанет свою суженую замужем за его братом!

Словно прочитав ее мысли, Валенден сказал:

— Трей, Рангар убьет тебя, если ты пойдешь на это.

Король Алет положил руки на стол так, что все замолчали. Медленно он сказал:

— Мы изложили ситуацию. Теперь вы двое должны решить, хотите ли вы пожениться или ввергнуть оба королевства в войну. — Он повернулся лицом к сыну. — Я никогда не скрывал от тебя своих мыслей, Трей. Я знаю, что ты не этого хотел, но тысячи людей погибнут, если этот брак не состоится. Как будущий король, ты должен думать о своем народе прежде, чем о себе. У тебя есть выбор, но боюсь, что на самом деле его нет.

Щеки Трея пылали. На его лице появилось страдальческое выражение. Как бы он ни любил Сарадж и ни хотел причинить Рангару боль, он был самым благородным человеком из всех, кого знала Брин. Он сделает все необходимое для своего королевства, и, если это означает политический союз, то так тому и быть.

— Не думаю, что у меня получится, — выдавила Брин. — Рангар и я… — она не закончила, да и не нужно было. Все в комнате были прекрасно осведомлены об их отношениях. Трей и Валенден держались в стороне, выглядя так же потрясенно, как и она, но король и маг Марна были старше и привычнее к таким сложным ситуациям.

Король Алет сказал:

— Леди Брин, за последние несколько месяцев я видел, как из наивной девчонки вы превратились в женщину, которая трудится не покладая рук, смотрит в глаза каждому, будь то король или слуга, понимает ответственность своего положения. Вы выразили сожаление о преступлениях своих родителей. Вы признали свои собственные недостатки. Вы сделали все возможное, чтобы беженцы из Мира чувствовали себя здесь как дома. Теперь вы больше не наивны. Вам решать, хотите ли вы вернуться к пути своих родителей, ставя собственные интересы выше интересов своего народа. Или будете жертвовать ради них.

Хотя его слова были резкими, в них не было осуждения. Он просто констатировал факты: у Брин был выбор. Она могла либо выйти замуж за Рангара и позволить своему королевству страдать, либо выйти за Трея и добиться процветания и Мира, и Берсладена.

Как сказал король своему сыну, на самом деле у них не было выбора.

Она посмотрела на короля. Затем на