Нулевой Атрибут-10. Острова Теневых Символов. Том 1 - Дмитрий Янтарный

тобой так получилось. Если мы как-то можем тебе помочь влиться в новую жизнь — скажи, мы поможем. Но отрывать голову Эйлигалю мы тебе не дадим: начнётся резня, из-за которой пострадает много невинных мирных жителей, которые ничего тебе не сделали.

После этих слов Тарлиссона поразила просто невероятная метаморфоза. Его лицо из злого стало едва ли не… несчастным.

— Да, в конце концов, — с вдохновением продолжал Сареф, — возьмите её к себе на работу! Она сильная, умелая, может держать себя в руках даже под чудовищным давлением. Она быстро всему научится. А после этого — поставьте её смотреть за тем, чтобы Дом Гибельного Тумана хорошо себя вёл. Думаю, Ванда и сама скоро поймёт, что просто убить — для мести слишком легко. Куда интереснее дать хлыст и поставить тебя рядом со своим обидчиком, чтобы ты смотрел, как он хорошо себя ведёт. И за каждую ошибку — наказывать хлыстом. Всё! Все довольны, все при деле. Неужели это так сложно?

При этом Сареф совершенно не понимал, почему с каждым словом лицо Тарлиссона становится всё более несчастным. Как будто эти простые слова и, как казалось Сарефу, неплохие, вполне рабочие советы ранили тёмного эльфа (что для фигуры его уровня вообще казалось немыслимым) куда сильнее, чем все насмешки и издевательства. После чего он, отвернувшись, прошептал:

— Я не могу…

— Но почему? — искренне спросил Сареф. Тарлиссон ничего не ответил. И Сареф тоже не понимал, в чём дело.

— Не имеет значения, — Тарлиссон, глубоко вздохнув, снова посмотрел на Сарефа, — если бы дело можно было решить таким разговором — я бы давно это сделал. Но раз я разговариваю с тобой, Сареф, и прошу о помощи тебя, ты мог бы и сам понять, что простого решения здесь не существует.

Сареф всё с таким же непониманием смотрел на Тарлиссона. Ему казалось, что от него бесконечно ускользает какой-то важный нюанс, который и не позволяет ему соединить всю картину в единое целое. Что было неудивительно, учитывая, что он даже местную стражу под защитой фиолетовой категории знал, чем припугнуть. Внебрачные дети, ну кто бы мог…

И тут сознание Сарефа вспыхнуло! Да вот же оно! Подсказка уже прозвучала, Сарефу оставалось только подхватить её и…

— Ванда, что, — совсем тихо спросил он Тарлиссона, — ваша… дочь?

Побледневшее лицо Тарлиссона, а так же сузившиеся зрачки его жёлтых глаз ясно дали понять Сарефу, что он прав. Равно как и то, что если Сареф в ближайшие несколько секунд вякнет что-либо ещё — он труп, и даже фиолетовая категория безопасности его не спасет.

— Думаю, я сказал достаточно, — совершенно чужеродным голосом произнёс Тарлиссон, — сделай так, чтобы Ванда, целая и невредимая, покинула Глумидан после Состязаний. И, по возможности, не возвращалась сюда как можно дольше. И тогда я для тебя вместо просто хорошего знакомого, который готов поговорить с тобой и оказать тебе пару услуг, стану твоим верным союзником, который сделает для тебя всё, что будет в его силах. Мы закончили.

Сказав это, Тарлиссон резко развернулся и отправился прочь. А Сареф ошарашенно смотрел ему вслед. По итогу этого разговора мозаика, которую он сложил у себя в голове, рассыпалась. Но только для того, чтобы сложиться в новую картину. Тарлиссон, конечно же, знал, что Ванда была его дочерью. Но вряд ли Ванда знает, что Тарлиссон её отец. Для её же собственной безопасности: у Тарлиссона наверняка было много врагов, и через Ванду до него могли попытаться добраться. По этой же причине он допустил, чтобы Ванде подселили Красса: скорее всего, он узнал об этом слишком поздно, и если бы вступился за неё на этом этапе — это вызвало бы слишком ного подозрений. А так… скорее всего, Тарлиссон хотел, чтобы Ванда, раз уж с ней это случилось, приняла участие в Состязаниях — и он получил бы отличный рычаг давления на Эйлигаля. После чего уже сам, под шумок, забрал бы Ванду, помог бы ей с исцелением и, возможно, признался бы. Для Тарлиссона это была бы невероятно удобная возможность наладить отношения с дочерью: папа пришёл, папа помог, папа избавил от боли, папа всё объяснил.

А теперь пришёл Сареф — и испортил этот замечательный план. В итоге Ванда исцелилась считай что сама, и при этом она знает, что Тарлиссон — мразь, которая допустила, чтобы всё это с ней случилось. А уж если Ванда узнает ещё и том, что Тарлиссон — её отец, то тогда она и вовсе рискует поехать головой от жажды мести. И Красс, который вполне справедливо может считать, что и Тарлиссон повинен в смерти Эмрикеля, охотно будет ей в этом помогать. При таком раскладе несчастному Тарлиссону, действительно, только и остаётся, что попытаться спровадить Ванду подальше отсюда, чтобы она, по крайней мере, живая и здоровая, жила свою жизнь где-нибудь ещё.

— О чём вы говорили? — Сареф, погрузившийся в свои размышления, не заметил, как к нему подошли Эргенаш и Йохалле, аккуратно тронув его за плечо, — Тарлиссон выглядел так, будто готов поубивать всё живое вокруг себя. Даже я считанное количество раз доводил его до такого состояния.

— Я не думаю, что разумно говорить об этом здесь, — осторожно ответил эльфу Сареф, который, в принципе, ясно считал намёк о том, что если он хоть кому-то скажет об этой тайне — то его жизнь не будет стоить и ломаного медяка, и ни Ильмаррион, ни Адральвез, ни даже сама Система его не защитят, — давайте просто вернёмся к стревлогам. Готов поспорить, они опять десять раз передумают и всё переиграют для Анейраша…

* * *

На следующий день Сареф с друзьями сидел на трибуне и размышлял о том, что узнал. Йохалле и Эргенаш, в принципе, верно истолковали его молчание и больше не пытались задавать вопросов. Догадываясь, вероятно, что здесь, на землях эльфов, ответы могут ему стоить очень дорого. Но Сареф размышлял о том, как ему поступить.

Потому что, стоило быть откровенным: если стревлоги выиграют Состязания — они все массово ломанутся в свой возвращённый клан. И как бы не были ему преданы Эргенаш, Бьярташ, Ангреаш — они всё равно покинут его, потому что не смогут пропустить момента возвращения своей родины. Да и у самого Сарефа совести бы не хватило требовать от них такого. Поэтому — большинство спутников покинет его. Возможно, даже Йохалле отправится со своим другом. Поэтому… может быть, не