Что надеть для обольщения - Сари Робинс

Чувствуя себя здесь лишней, Эдвина отвернулась и стала смотреть в окно. Она думала о том, как, наверное, тяжело любить, но, несмотря на это, расстаться с человеком по воле обстоятельств. Но Джинни, похоже, смогла это пережить и смирилась с утратой. Может случиться так, что Эдвине тоже придется через это пройти. Что, если леди Кендрик не сумеет уговорить отца? Они с Прескот-том тоже будут лишь обмениваться нежными посланиями, в которых будут вспоминать мгновения, проведенные вдвоем?..

Эдвина воспрянула духом. Одной из причин, которая побудила Джинни начать переписку с ее любимым Жераром, была необходимость сообщить ему о том, что у нее будет от него ребенок. А если за то время, которое они с Прескоттом были вместе, они успели зачать ребенка?..

Ребенок! Ребенок может изменить все!

Слава Богу, она еще не разговаривала со своим отцом!

Если Эдвина окажется и вправду в интересном положении, она никогда не лишит будущего ребенка такого замечательного отца, как Прескотт. А также не сможет скрыть эту удивительную новость от Прескотта, прекрасно понимая, что он не допустит, чтобы его будущий ребенок рос без отца, как он сам.

«О Боже мой… Что же мне делать?»

В этот момент снова раздался стук в дверь, и Эдвина с Джинни переглянулись. Джинни поспешно спрятала письма и кивнула подруге. После этого Эдвина громко сказала:

– Да-да. Входите.

Дверь открылась, и в комнату торопливым шагом вошел Прескотт. Он был спокоен и даже весел и довольно улыбался. Эдвине показалось, что она никогда не видела его таким счастливым. Он весь просто сиял от счастья.

У Эдвины учащенно забилось сердце. Ее охватила та ни с чем не сравнимая радость, которую, она всегда испытывала, когда рядом был Прескотт.

Эдвина бросилась к нему:

– С вами все в порядке?

Прескотт привлек Эдвину к себе и нежно обнял ее.

– Лучше, чем можно себе представить. Учитывая все, что на меня внезапно обрушилось.

– Вы держитесь молодцом. Вы с таким мужеством все это восприняли! Если бы со мной приключилось то же самое, я бы падала в обморок каждые пять минут.

– Чепуха! – Прескотт поцеловал ее в висок. – Вы гораздо сильнее, чем кажетесь. Я помню, как вы великолепно держались, когда противостояли самому графу Вуттон-Баррету. – Он сильнее прижал Эдвину к себе. – Вы были просто великолепны, когда защищали меня… Это произвело на меня неизгладимое впечатление.

Уткнувшись Прескотту в плечо, Эдвина пробормотала:

– Я дрожала как осиновый лист.

– Однако все равно не отступили.

Слегка отстранившись от Прескотта, она заглянула ему в глаза:

– Я очень сожалею, что отец вел себя так отвратительно по отношению к вам.

– Но я все равно зря его ударил.

– Вы ударили графа Вуттон-Баррета? – воскликнула Джинни, вскакивая с места.

– Джинни! Извините. Я не заметил, что вы здесь.

– Я перечитывала письма. – Глядя на Прескотта сияющими глазами, она показала ему пачку писем, перевязанную оранжевой ленточкой. – Вот моя переписка с Жераром. Вся – от первого до последнего письма. Какой-то доброжелатель, пожелавший остаться неизвестным, оставил их на моей кровати вместе с запиской, сообщавшей, что больше меня никто не побеспокоит.

– Гм… – Прескотт задумчиво поскреб подбородок. Странная мысль внезапно пришла ему в голову. До этой вечеринки за городом сэр Ли ничего не знал о Прескотте. По его словам, он не любил покидать Лондон, потому что самые важные события происходят не где-нибудь, а именно там. Так почему же, несмотря на это, он все же решил отправиться на этот светский раут в сельскую глушь?

Прескотт заметил, что, устроив обыск в его комнате, сэр Ли действовал мастерски. Он сработал как настоящий профессионал. Если бы не закладка в Библии, Прескотт никогда бы не догадался, что его апартаменты тщательно обыскали. Сэр Ли не был таким уж безобидным старичком, каким хотел казаться.

Прескотт поджал губы и задумался. После столкновения с графом Вуттон-Барретом в гостиной они с сэром Ли долго сидели в саду и задушевно беседовали, словно старались наверстать упущенное за тридцать лет. Потом, примерно около часа назад, старик вежливо откланялся, сказав, что хочет отдохнуть после треволнений этого дня. А Прескотт остался сидеть в саду, пытаясь собраться с мыслями.

– Когда вы увидели письма на своей кровати, Джинни? – спросил Прескотт.

Джинни наморщила лоб, вспоминая точное время.

– Минут тридцать назад. Горничную вызвали вниз, а затем велели ей найти меня. Поэтому на несколько минут моя комната была в распоряжении человека, который принес туда эти письма.

Не слишком ли много совпадений? Непохоже, чтобы сэр Ли был сколько-нибудь изумлен и потрясен, впервые услышав от них про шантаж. Более того, он сказал, что хочет внести свой вклад в дело поисков злоумышленника. И это в его-то возрасте! Эдвина как-то выразила догадку, не присутствуют ли на вечеринке, кроме них, и другие жертвы того же самого шантажиста. До сих пор никому не приходило в голову, что, возможно, они не единственные, кто его выслеживал.

Эдвина с тревогой взглянула на Прескотта:

– Вас что-то беспокоит?

– Ах вот вы где! – С озабоченным видом в комнату влетела запыхавшаяся Дженел. Не успев отдышаться, она воскликнула: – Вы слыхали последние новости? Я видела, как два полицейских вели под руки мистера Тодда. Но они почему-то называли его мистером Куинсом!

– Мистера Тодда? – ахнула изумленная Джинни. – А я думала, он родом из Ноттингема…

Дженел все еще тяжело дышала и обмахивалась веером.

– Он недавно приехал в Лондон, и никто не наводил справки о его жизни в Ноттингеме. Никто не знал наверняка, откуда он родом.

– Он вращался как раз в тех самых кругах, где мы сосредоточили наш поиск, – согласилась Эдвина. – Он входил в наш список.

Дженел жестом попросила Эдвину дать ей договорить.

– Офицеры полиции настойчиво называли его «мистер Куинс»! Они сказали, что Тодд – вымышленное имя, которое присвоил себе Куинс! Он скрывал свою личность! Но самым непостижимым во всей этой истории мне кажется то, что эти офицеры оказались совсем другими, а не теми, которых наняли мы в лондонской полиции!

Джинни кусала губы.

– Так, значит, ты думаешь, что это они вернули мне мои письма? Как же они узнали о шантаже?

– Значит, тебе вернули письма? – радостно воскликнула Дженел. – Тем лучше! Я очень рада за тебя.

– Может быть, мы попали в самую точку, думая, что существуют и другие жертвы шантажа. Наверное, это они наняли тех полицейских, которые провернули эту операцию, – предположила Эдвина. Но потом ей на лицо легла тень сомнения, и, качая головой, она проговорила: – Но в таком случае почему они вернули письма Джинни? Ведь это вещественные доказательства, которые могут быть использованы в суде!