АУТ - Нацуо Кирино

Яои решила, что пришло время представиться.

— Мы живем вон в том доме, в конце улицы. Если возникнут какие-то вопросы, заходите.

— Спасибо, — улыбнулась незнакомка. — Меня зовут Йоко Морисаки. Рада была познакомиться.

Она была такая милая, такая спокойная, такая доброжелательная. «Только вот что скажет Йоко Морисаки, когда узнает про Кэндзи?» — подумала Яои.

На следующий день, когда Яои после полуденного сна готовила в кухне обед, в дверь позвонили.

— Это Йоко Морисаки, — сообщил по интеркому знакомый голос.

Выбежав в прихожую, Яои открыла дверь и увидела свою новую знакомую с коробкой винограда. Йоко не изменила себе ни в одежде, ни в макияже, в которых чувствовались одновременно и стиль, и непритязательность.

— О, проходите! — радостно воскликнула Яои.

Гостья смущенно улыбнулась.

— Я всего лишь на минутку. Хотела поблагодарить. Вы были так любезны вчера.

— Ну что вы, не стоило беспокоиться.

Яои взяла коробку и пригласила Йоко в гостиную. После той ночи в доме бывали только ее родители, родственники и коллеги Кэндзи, Кунико и полицейские. Как хорошо, когда к тебе приходит кто-то, с кем можно просто поговорить, не следя за каждым своим словом, без напряжения.

— Я и не знала, что у вас есть дети, — сказала Йоко, заметив на стене детские рисунки и валяющиеся на полу игрушечные машинки.

— Есть. Два мальчика. Они сейчас в саду.

— Как я вам завидую. Обожаю детей. Надеюсь, вы меня с ними познакомите.

— С удовольствием. Только должна сразу предупредить, они не самые спокойные. Вы от них быстро устанете.

Йоко опустилась в предложенное кресло и посмотрела на хозяйку.

— Никогда бы не подумала, что у вас двое детей. Вы такая молодая, такая красивая.

— Спасибо, вы очень добры, — просияла Яои.

Ей было приятно услышать комплимент от своей сверстницы. Она отлучилась на минутку и вернулась уже с чаем.

— Ваш муж сейчас на работе? — спросила Йоко, размешивая ложечкой сахар.

— Мой муж умер два месяца назад, — ответила Яои и показала на фотографию Кэндзи, стоявшую на домашнем алтаре в соседней комнате.

Фотография была не новой, и Кэндзи на ней выглядел молодым и счастливым. Кто бы мог подумать…

— О, простите… — Йоко даже немного побледнела. — Я не знала.

— Конечно не знали, — поспешила успокоить ее Яои.

— Он, наверное, болел? — робко спросила Йоко. Похоже, ей еще не приходилось сталкиваться со смертью близких.

— Нет, — ответила Яои и внимательно посмотрела на гостью. — Вы действительно ничего не знаете?

— Нет.

В ее широко открытых глазах мелькнуло удивление.

— Он попал в какую-то неприятную историю. Вы слышали о находке в парке Коганеи?

— Так это был он? Не может быть…

Йоко медленно покачала головой. Судя по всему, она и впрямь ничего не знала. Женщина опустила глаза, но Яои уже заметила блеснувшие в них слезы.

— Что случилось? Почему вы плачете?

Столь сильное проявление чувств со стороны почти чужого человека удивило ее и растрогало.

— Сама не знаю. Мне так вас жаль. Это большое несчастье.

— Спасибо, — пробормотала Яои, впервые за все время столкнувшаяся с искренним человеческим сочувствием.

Конечно, соболезнования в связи с постигшим ее семью горем выражали многие, но почти всегда она чувствовала в них нотки сомнения. Родители Кэндзи даже открыто обвинили ее в смерти своего сына, а ее собственные отец и мать уже вернулись домой. Конечно, Яои знала, что всегда может положиться на Масако, но в присутствии подруги неизменно нервничала и испытывала странное напряжение, какое бывает у человека, орудующего острым ножом. Отношения с Йоси тоже не складывались — ее суждения казались несовременными и поверхностными, — а с Кунико она вообще старалась не контактировать. Чувствуя свою отрезанность от мира и людей, Яои была глубоко тронута слезами новой знакомой.

— Мне очень приятно, что вы зашли. Знаете, соседи стараются держаться от нас подальше, и я… я устала быть все время одна.

— Вам не за что меня благодарить. — Йоко смущенно покачала головой. — Боюсь, я плохо ориентируюсь в окружающем мире, и часто говорю то, что говорить вовсе и не следовало бы. Поэтому обычно стараюсь вообще молчать, чтобы не обидеть кого-то ненароком. Сказать по правде, во многом именно из-за этого мне и пришлось уйти с прежней работы. Я и на курсы стала ходить главным образом потому, что хочу создать свой собственный, пусть и совсем крошечный мир, в котором можно ни от кого не зависеть.

— Понимаю, — сказала Яои и, вздохнув, принялась излагать официальную версию того, что случилось с Кэндзи.

Йоко слушала очень внимательно, как будто даже испуганно, но постепенно успокоилась, пришла в себя и в конце даже осмелилась задать вопрос.

— Получается, что в последний раз вы видели его утром, когда он собирался на работу?

— Да.

Яои и сама уже верила в то, что все было именно так.

— Как печально, — вздохнула гостья.

— Я и представить не могла, что мы больше никогда уже не увидимся, что он никогда уже не придет домой.

— А что полиция? Они поймали того, кто это сделал?

— Нет, по-моему, у них нет даже никакой версии, — ответила Яои.

По мере того как придуманная история все прочнее укоренялась в ее сознании, сам факт того, что она убила мужа, выглядел все менее и менее реальным.

— Но его же разрезали! — с негодованием воскликнула Йоко. — Это ужасно! Отвратительно! Тот, кто способен на такое, должен быть настоящим чудовищем.

— Я тоже не могу представить, кто мог это сделать, — согласилась Яои, вспоминая фотографию отрубленной руки, показанную ей детективами.

Воспоминание отдалось всплеском острой ненависти к Масако. Как они могли так поступить с ним? Как могли зайти настолько далеко? Внутренний голос подсказывал, что обвинять Масако, по крайней мере, нелогично, но сейчас ей было не до логики — разговаривая о произошедшем, она как будто смотрела на все с другой точки зрения.

Зазвонил телефон. Наверное, Масако, решила она и вдруг подумала о том, как устала от ее вечных указаний, напоминаний, подозрительности. И вообще, кто дал ей право командовать? Прерывать беседу с новой подругой, такой милой и доброжелательной, совсем не хотелось.

— Ничего, я подожду, — заметив ее колебания, уверила Йоко, и Яои ничего не оставалось, как снять трубку.

— Это снова я, Кунигаса, — сообщил знакомый голос. Они звонили ей каждую неделю, интересовались, как у нее дела.

— Спасибо, что позвонили.

— Как вы?

— Спасибо, у меня все в порядке. Более или менее.

— Вы уже вернулись на фабрику?

— Да, вернулась. У меня там подруги, привычная работа, так что уходить пока не собираюсь.

— Весьма разумно, — согласился детектив. — А как мальчики? Вы оставляете их на ночь одних?

— У меня нет другого выбора, — напомнила она, уловив в его голосе оттенок неодобрения.

— Да, конечно, я понимаю. Но все-таки… они ведь остаются без присмотра.

— Перед тем как уйти, я укладываю их спать. Не думаю, что им что-то угрожает.

— Если только не случится пожар или землетрясение. Такое иногда бывает. В случае чего немедленно звоните в полицейский участок.

— Спасибо за заботу. Я ценю ваше…

— Кстати, — перебил ее Кунигаса, — вы ведь, насколько я знаю, собираетесь получить страховку.

Его бодрый тон не обманул ее. Оглянувшись, Яои увидела, что гостья из вежливости отошла к окну и рассматривает горшочек с увядшими цветами, который дети принесли из сада.

— Да. Откровенно говоря, я и не знала, что Кэндзи застрахован. Оказывается, в их компании это обязательно. Для меня это стало неожиданностью, но, признаюсь, приятной. Растить одной двух сыновей с моей зарплатой не так-то просто.

— Что ж, рад за вас, — сказал детектив. — К сожалению, есть и плохие новости. Похоже, тот владелец казино исчез. Если вдруг узнаете о нем что-то, пожалуйста, сразу же сообщите нам.

— Как исчез? Что это значит?

Голос ее прозвучал неожиданно резко. Обернувшись, Яои увидела, что Йоко смотрит на нее.

— Ну-ну, не волнуйтесь, — отозвался Кунигаса. — Его просто нет дома. Мы, конечно, допустили ошибку, но сейчас полиция предпринимает все меры, чтобы найти его.

— Так вы полагаете, что он скрылся, потому что виноват?

Детектив ответил не сразу, и в возникшей паузе до Яои донеслись звонки и приглушенные мужские голоса. Она нахмурилась, как будто душный, спертый и насыщенный мужскими запахами воздух полицейского участка неким образом просочился в ее дом.

— Мы ищем его, — сказал наконец Кунигаса, — так что оснований для беспокойства нет. Если что-то случится, немедленно позвоните нам.

Трубку повесили.