Кровавое око Сарпедиона - Эдвар Смит «Док»

— В чем дело, малышка? — спросил Ситон.

— О, Дик! — простонала она, чуть не плача. — Я совсем забыла в суматохе забрать то, что осталось от моего обручального кольца… из двигателя на нашем прежнем корабле…

— О чем ты, собственно?

И Дороти рассказала ему, что происходило на звездолете ДюКесна; а Ситон рассказал ей о Мартине и о себе.

— Ах, милый! — зажмурив глаза, нежно промурлыкала девушка, когда их истории были завершены. — Это такое счастье — снова быть с тобой! Мне кажется, мы не виделись столько лет, сколько миль мы пролетели…

— Тебе столько пришлось пережить, Долли! А я… мне жутко стыдно от того, что я попался на удочку, как червяк, и не доглядел за тобой… Если бы не осторожность Мартина… мы многим обязаны ему, девочка.

— Да, конечно… Но я не думаю, что тебе стоит переживать насчет просроченных долгов, Дик. Мартин, похоже, уже получил свой рождественский подарок… — она усмехнулась и тихо прошептала: — Только вот что, милый… пожалуйста, не проговорись Мегги, что наш Мартин богат.

— О, ты уже готова взяться за сводничество? А почему бы и не рассказать? Неужели, узнав о состоянии Марта, она станет думать о нем хуже? Кстати, ты никогда не догадывалась, что главная причина, по которой я женюсь на тебе, это твои деньги?

Дороти рассмеялась. — Конечно, я знаю о твоих коварных планах! Но выслушай меня внимательно, бедный глупый охотник за богатыми невестами… если только Мегги поймет, что Мартин — тот самый единственный и неповторимый М. Рейнольдс Крейн, все пропало! Ей покажется, будто Мартин думает, что она специально преследовала его… а потом и он сам уверится в этом — знаешь, как бывает… И все пропало!. — Долли ткнулась носом в щеку Ситона. — Ну, а сейчас он ведет себя очень естественно. Я даже изумлена: он никогда не говорил так ни с одной женщиной — кроме меня, конечно… Но и со мной он стал вести себя нормально только когда убедился, что я не имею на него никаких видов.

— Может, ты и права, детка, — согласился с ней Дик, задумчиво кивая головой. — В одном ты права — Мартин действительно из тех пуганных ворон, что боятся кустов.

7

По прошествии восьми часов на вахту заступил Крейн, а Ситон, еле держась на ногах, добрался до своей койки и отключился, едва коснувшись головой подушки. Он проспал больше десяти часов, а затем, слегка размяв затекшие мышцы, вышел в салон.

Дороти, Мегги и Крейн как раз завтракали, и Дик, не долго думая, присоединился к ним. Это была самая веселая и беззаботная трапеза с тех пор, как они покинули Землю. Синяки еще кое-где украшали их лица, но под мощным, хотя и весьма чувствительным, воздействием амилофена они потеряли свою болезненность.

Когда с завтраком было покончено, Ситон сказал:

— Ты боялся, Март, что наши гироскопы могут оказаться разрегулированными. Пожалуй, займусь проверкой…

— Это ты можешь поручить Мегги и мне, — предложила Дороти.

— О, прекрасно! Возьми электрощуп, приборы и выясни, не вышло ли что-нибудь из строя. Потом еще одна великолепная идея, Дол, — можешь подержать мою голову на своих коленях, пока я буду думать.

— Действительно, великолепная, — если у тебя нет никаких других!

И Дороти отправилась за инструментами.

Крейн и Маргарет тем временем устроились у одного из иллюминаторов. Девушка, ничего не скрывая, рассказала Марту свою страшную историю, содрогаясь от ужаса при воспоминании о том жутком нескончаемом падении, во время которого был убит Перкинс.

— Тем больше у нас причин начать — переговоры с командой Стального и ДюКесном, — медленно проговорил Крейн. — Мы без труда сумеем доказать, кто на самом деле инспирировал ваше похищение. Скажите, убийство Перкинса не было преднамеренным?

— Нет… Он совершенно обезумел, и ДюКесн был вынужден убить его. Но я не думаю, что этот ученый доктор отличается в лучшую сторону от прочей банды. Он настолько бессердечен, холоден и безжалостен, что меня начинает трясти мелкой дрожью, как только я подумаю о нем.

— Дороти говорила, что он спас ей жизнь…

— Да, он защитил ее от Перкинса… Очень прагматичный поступок — как и все, что он делает. Она была нужна ему живой — мертвая Дороти не принесла бы ему никакой пользы. — Маргарет передернула плечами. — Мне кажется, я никогда не встречала человека, который так походил бы на робота.

— Да, вы правы… И ничто не доставит Дику большего удовольствия, чем подходящий предлог, чтобы всадить пулю в этот ходячий механизм.

— Ну, в подобном желании он не одинок. Этот доктор не обращает внимания на людей… на то, что мы чувствуем… машина, а не человек! — Вдруг Маргарет испуганно вскрикнула и схватила Крейна за руку. — Ох, что это? Мне показалось, «Жаворонок» качнулся!

— Похоже, мы просто огибаем какую-то звезду, — сказал Мартин, взглянув на панель с приборами, после чего повел девушку к нижнему иллюминатору. — Мы приближаемся к звезде со слишком большой скоростью и не сможем лечь на стационарную орбиту. Ну что ж, ДюКесну придется выбирать другую систему. Видите планету — вон там, внизу? И еще одну, поменьше, чуть левее?

Она увидела обе планеты: одну, похожую на маленькую луну, и другую, значительно меньших размеров, а также их солнце, быстро увеличивающееся в размерах. Полет «Жаворонка» был столь стремительным, что сияние странной звезды лишь на миг заиграло на выпуклой чечевице иллюминатора, а затем корабль вновь окружила абсолютная тьма.

Казалось, они могут мчаться так неделя за неделей, не встречая никаких препятствий на своем пути — настолько безграничной была пустота по сравнению с рассыпанными в ней крохотными точками света. Движение не ощущалось. Только теперь, когда они пролетели довольно близко от звезды, возникло впечатление, что она ринулась прямо на них словно выброшенное из пушки раскаленное ядро. Остальные же звезды виделись им как далекие горные пики пассажирам поезда — на одном месте в течение длительного времени.

Восхищенные необъятностью Вселенной, двое у иллюминатора молчали, но не в смущении, а так, как молчат близкие друзья, пребывая мыслями далеко от этого мира. Всматриваясь в бесконечное пространство, каждый из них чувствовал ничтожную малость той единственной планеты, которую они знали до сих пор, бренность и суетность деяний человеческих. Они молчали, понимая друг друга без всяких слов.

Неосознанно Маргарет вздрогнула и придвинулась ближе к Крейну; и нежное выражение появилось на лице Мартина, когда он опустил взгляд на красивую молодую женщину, стоявшую рядом. Потому что Маргарет действительно была красива — теперь, когда отдых и нормальная еда стерли с ее лица тяжелые следы заключения, а глубокая и непреклонная вера Дороти в способности Ситона и Крейна заглушила смертельный страх. И, наконец, костюм Дороти, который сидел на ней как влитой! Костюм, который был великолепно сшит — и чрезвычайно дорог! Маргарет Спенсер выглядела в нем прекрасно и знала об этом, что полностью восстановило ее самообладание.