Отборная невеста кн. 1 - Илона Волынская

жалко, а боты что, они и так все в дырках были: что они есть, что их нету. — Пыря раздеваться не стал, он лишь неумело погладил девочку по плечу. И тут же ткнул пальцем в Булку. — А эту-то за что? Не, я б тебя, конечно, и сам притопил. А сьеру ты чего сделала?

Булка только зло поджала губы. Пока они бежали, холода не чувствовалось, но сейчас судорожно колотящееся сердце медленно успокаивалось. Влажный ветер нырнул под подол шерстяного платья горничной, а ноги в мокрых чулках точно заковало в ледяные сапожки.

— Пошли быстрей, пока совсем не окоченели. Я там за углом куртку свою припрятал, когда в дом полез. — скомандовал Мартин.

— Ты что, через дымоход лез? — фыркнул Пыря.

— Через кухонное окно для мусора. — невозмутимо отозвался Мартин.

Булка попыталась встать, пошатнулась, колени ее задрожали, и она с тихим стоном опустилась обратно на мостовую:

— Я… не дойду.

— А придется… — с непроницаемым лицом бросил Мартин. — Тут выбор простой: останешься здесь — скоро умрешь. — повернулся и пошел прочь.

Остальные последовали за ним. Первым повернулся и чуть ли не вприпрыжку ускакал Пыря, затем двинулся Чуч. Крыска еще мгновение помедлила, странно глядя на скорчившуюся на ступеньках девчонку, и тоже побрела за остальными, зябко кутаясь в куртку Чуча.

Булка ткнулась лицом в обтянутые тканью колени: никому не было дело до брошенной на чужом крыльце девочки в одном лишь платье и чулках.

Хозяйка булочной распахнула окно и визгливо закричала на всю улицу:

— Пошла отсюда, побродяжка, а то стражу кликну! Ишь, развелось вас!

Булка медленно, с усилием, растянула губы в страшненькой улыбке. Она ошиблась — есть дело. Хоть кому-то…

«Может и правда — умереть? Мартин сказал, это будет скоро». — мелькнула мысль. Если еще и не больно…

— Я — благородная сьёретта древнего рода. Я не могу умереть… вот так! Под чужим крыльцом… В обносках… Я… не… Я могу! Я могу встать! — бормоча, как в бреду, Булка схватилась за перила крыльца, подтянулась — страшная боль пронзила все тело, она вскрикнула… и вцепилась обеими руками, не позволяя себе плюхнуться обратно на ступеньку. Медленно, как старуха, сползла с крыльца. Снова вскрикнула от холода мостовой… и поковыляла следом за ушедшими ребятами, хотя понимала, что теперь их уже не догнать.

Они ждали ее за углом, все четверо. Мартин уже держал в руках куртку и шарф. При виде выползающей из-за угла Булки Крыска радостно вскинулась… и тут же торопливо отвернулась, скроив равнодушную физиономию. Мартин шагнул навстречу, пару мгновений глядел на мелко дрожащую от холода девчонку, усмехнулся… и принялся просовывать ее руки в рукава своей куртки. Она непонимающе пискнула, путаясь в слишком широкой и длинной для нее одежке. От куртки ощутимо попахивало потом, ветхостью и сыростью, но… это была самая восхитительная, самая лучшая куртка на свете! Булка чуть не закричала от боли в отогревающемся теле, и запахнула полы, закутываясь плотнее. Мостовая все еще леденила ноги, но теперь она знала, что дойдет.

— До приюта доберемся, ноги вам разотрем и горячим напоим. Потерпи. — Мартин эффектным жестом забросил через плечо свой длинный щегольской шарф и, сунув руки в карманы, зашагал впереди, явно красуясь нечувствительностью к холоду.

— Экие вы… Прям блааародные мусьеры! Лыцари! — хмыкнул Пыря и сунул Мартину свои длинные, выше локтей, вязаные перчатки. — На! Тоже буду мусьером… блаародным! А ты, Март, моею сьерою!

— В лоб дам. — без стеснения натягивая перчатки, фыркнул Мартин.

— Сьере драться нельзя! Не блааародно! — Пыря, состроил глазки, на всякий случай отбегая от Мартина. — Скажи, Буленция? — он попытался ткнуть Булку локтем, но та отпрянула, едва не налетев на бегущих мимо городских стражников. Те лишь отпихнули девчонку, нервной рысцой торопясь в сторону расползающегося над крышами дыма.

— Что там хоть бабахнуло? — поглядев им вслед, спросил Чуч.

Спрашивал он у Крыски, но ответила неожиданно Булка.

— Потрох. Ружейный. И оружие. — подумала и решительно заключила. — Мне кажется… Дворяне королевства готовят мятеж. Против герцога.

— О как! — слегка потерянно пробормотал Пыря. — Э… Гхм… Да… А знаешь, Крысятина… При таких-то сьерских делах платок с ботинками потерять — считай, дешево отделались!

— С каких это пор у нас ботинки — дешево? — двигаясь вприскочку — каждое прикосновения ног к булыжникам мостовой в обледенелых чулках отзывалось острой болью. Пока еще — болью. Хуже будет, когда болеть перестанет.

— Я… я знаю лавочку… горничные… горничные говорили, там ботинки… недорого. — Булка принужденно улыбнулась. Она старалась идти ровно, но леденящий холод плохо сочетался с чинной походкой юной благородной сьёретты.

На нее посмотрели.

— Надо же, я думал, она в лавку для блааародных предложит наведаться. — буркнул Чуч.

Булка разозлилась — не так уж она глупа, чтоб не понимать: из любой дорогой лавки их всех погонят взашей. Никто не узнает в маленькой замерзшей оборванке знатную сьёретту.

— Благородные… как вы выражаетесь… по лавкам не ходят! Модистки и обувщики приезжали к нам на дом. — надменно процедила она.

— И что, вот прям таки нету никакой такой лавочки, чтоб благородным в удовольствие было самим сходить? — неожиданно заинтересовался Пыря.

— Пойдем к старьевщику. — оборвал Мартин и с некоторой тревогой покосился на Булкины чулки. Сквозь прореху в левом выглядывал синий от холода большой палец. Она старалась идти, опираясь на пятку, но каждое прикосновение голой кожи к ледяным булыжникам заставляло едва слышно выдыхать сквозь накрепко стиснутые зубы. — Сейчас рыночную площадь перейдем, а там уже недалеко. — он ухватил Булку за локоть и поволок за собой, заставляя ускорить шаг. И лишь самым краем губ, почти неслышно буркнул. — Потерпи.

Она даже не уверена была, не послышалось ли ей. Ног она уже почти не чувствовала, и если бы не хватка Мартина на локте, наверняка угодила бы под колеса тачки с остатками нераспроданных овощей. Прыгающая следом Крыска за спиной у рявкнувшей на Булку торговки успела свистнуть капустный кочан.

— Ей и платье еще надо купить. — на ходу хрустя звонким от холода капустным листом, прочавкала Крыска. — Не может же она заявится к мистирис Гонории в платье горничной. Мистрис ей тогда всю спину кнутом обдерет. Да и нам заодно.

— Меня нельзя бить! — отпрянула Булка, невольно обхватывая себя за плечи.

— Это раньше нельзя было, а теперь ты такая же, как мы. — безжалостно отрезала Крыска. И злорадно добавила. — Все с тобой можно! Что захотят… нынешние блаародные, то и можно.

— Старьевщик поможет. — пробираясь между собирающими нераспроданный товар торговцами, оглянулся Мартин. И специально для Булки пояснил. — Мы для него иногда дела проворачиваем, он нам тоже поможет. Подберем что-нибудь похожее на твои