Путешествие вокруг света на корабле «Бигль» - Чарльз Дарвин

В обеденное время мы высадились среди группы огнеземельцев. Вначале они не склонны были отнестись к нам дружелюбно: пока капитан не задержал остальные шлюпки, они не выпускали из рук свои пращи. Впрочем, мы скоро привели их в восторг пустячными подарками вроде красных лент, которые повязали им вокруг голов. Им понравились наши сухари; но один из дикарей притронулся пальцем к консервированному мясу из жестянки, которое я ел, и, так как оно показалось ему на ощупь мягким и холодным, проявил к нему столько же отвращения, сколько обнаружил бы я к вонючей ворвани. Джемми стало очень стыдно за своих соотечественников, и он заявил, что его племя совсем не таково; но, к несчастью, он ошибался.

Этих дикарей было столь же легко обрадовать, сколь трудно удовлетворить. Стар и млад, мужчины и дети не переставали повторять слово «яммершунер», что означает «дай мне». Указав почти на все вещи, одну за другой, даже на пуговицы на нашем платье, и повторив свое любимое слово со всевозможными интонациями, они употребляли его уже без определенного смысла и продолжали твердить свое «яммершунер». Рьяно прояммершунерничав понапрасну о какой-нибудь вещи, они обыкновенно показывали с наивной хитростью на своих молодых женщин или маленьких детей, как будто говоря: «Если вы не хотите дать этого мне, то таким вот наверняка дадите».

Ночью мы тщетно пытались найти необитаемую бухту и, наконец, вынуждены были расположиться на ночлег невдалеке от группы туземцев. Они были совершенно безобидны, пока их было мало, но утром (21-го), когда к ним присоединилась еще группа, стали проявлять признаки враждебности, и мы решили, что они затеют стычку. Европеец попадает в очень невыгодное положение, сталкиваясь с дикарями вроде этих, не имеющими никакого понятия о силе огнестрельного оружия. Уже по одному только виду прицеливающегося из ружья человека дикарь заключает, что этот человек стоит гораздо ниже того, кто вооружен луком и стрелами, копьем или даже пращой. Нелегко показать им наше превосходство, иначе как произведя смертельный выстрел.

Подобно диким зверям они не обращают внимания на численное соотношение: каждый в отдельности, будучи атакован, не побежит, а постарается размозжить вам голову камнем, и это так же несомненно, как то, что тигр при подобных же обстоятельствах попытается растерзать вас. Капитану Фицрою как-то раз по серьезным соображениям очень хотелось отпугнуть небольшую группу дикарей; сначала он замахнулся на них абордажной саблей, но те только посмеялись; тогда он дважды выстрелил из своего пистолета мимо одного туземца. Каждый раз дикарь выказывал изумление и осторожно, правда, быстро, потирал голову; затем, вытаращив на некоторое время глаза, он что-то пролопотал своим товарищам, но, казалось, и не помышлял о бегстве.

Мы едва ли можем поставить себя в положение этих дикарей и понять их действия. Так, например, этому огнеземельцу никогда и в голову не приходила мысль о возможности такого звука, как гром ружейного выстрела у самого его уха. В первое мгновение он, должно быть, и в самом деле не знал, был ли то звук или удар, а потому, вполне естественно, потер голову. Точно так же, когда дикарь видит след, оставленный пулей, он вообще не скоро будет в состоянии понять, откуда этот след взялся: быть может, то обстоятельство, что самого тела не видно вследствие быстроты движения, кажется ему вообще немыслимым.

Кроме того, огромная сила пули, проникающей в твердое вещество, не разрывая его, может навести дикаря на мысль о том, что пуля вовсе не обладает никакой силой. Я не сомневаюсь, что многие дикари, стоящие на самой низкой ступени развития, в том числе и эти огнеземельцы, глядя на пробитые пулей предметы и даже убитых из ружья мелких животных, ничуть не подозревают о смертоносной силе этого оружия.

22 января. Без помех проведя ночь, по-видимому, на нейтральной территории между племенем Джемми Баттона и тем, которое видели вчера, мы с удовольствием поплыли дальше. Я не знаю ничего такого, что свидетельствовало бы о состоянии вражды между разными племенами более убедительно, чем эти широкие границы, или нейтральные полосы. Хотя Джемми Баттон хорошо знал силу нашего отряда, он неохотно согласился высадиться среди враждебного племени, ближайшего к его собственному. Он часто рассказывал нам, как дикие люди о́на, «когда лист красен», переваливают через горы с восточного берега Огненной Земли и совершают набеги на жителей этой части страны[196].

Чрезвычайно любопытно было наблюдать за ним во время таких рассказов, когда глаза его блестели, а все лицо принимало какое-то новое, дикое выражение. По мере того как мы продвигались по каналу Бигля, пейзаж принимал какой-то особый, величавый характер; впрочем, впечатление много ослаблялось из-за того, что наблюдать приходилось снизу, со шлюпок, и вдобавок вдоль долины, лишаясь, таким образом, возможности видеть всю красоту непрерывной последовательности горных хребтов. Горы имели здесь около 3000 футов высоты и заканчивались острыми зубчатыми вершинами. Они поднимались непрерывно от самой воды и были покрыты до высоты 1400–1500 футов темным лесом. Необыкновенно любопытно было наблюдать, насколько хватало глаз, как ровно и совершенно горизонтально проходила по склонам гор черта, на которой прекращалась древесная растительность; она была точь-в-точь похожа на верхнюю границу тины, наносимой приливом на взморье.

Ночь мы провели невдалеке от места соединения пролива Понсонби с каналом Бигля. Небольшое семейство огнеземельцев, жившее в бухте, было тихим и безобидным и скоро присоединилось к нам, расположившись вокруг пылающего костра. Мы были плотно одеты, и, хотя сидели близко к огню, все-таки нам было далеко не тепло; а между тем эти голые дикари, сидевшие поодаль, к нашему изумлению, видимо, обливались потом от жары. Впрочем, они были, казалось, вполне довольны и дружно примкнули к хоровому пению матросов, только чрезвычайно забавным образом все время немного запаздывали.

За ночь новость распространилась, и рано утром (23-го) прибыла новая группа туземцев, принадлежавшая к племени текеника, из которого происходил Джемми. Некоторые из них бежали с такой скоростью, что у них пошла носом кровь, а рты покрылись пеной – до того быстро они говорили; их голые тела, вымазанные черной, белой и красной краской, придавали им сходство с передравшимися бесноватыми. Затем мы направились (в сопровождении двенадцати челноков, по четыре-пять человек в каждом) вниз по проливу Понсонби к тому месту, где бедный Джемми рассчитывал найти свою мать и родню. Он уже знал, что отец его умер; но так как уже раньше у него был «сон в голове» по этому поводу, он, видимо, не очень огорчился и все время утешал себя весьма естественным соображением: «Мой это не помогает». Ему не удалось узнать каких-либо подробностей о смерти отца, потому что родственники избегали говорить об этом.