Коснись меня огнем - Николь Джордан

— Что случилось?

— Простите, милорд, — почтительнейше зазвучал голос дворецкого из-за двери, — но здесь человек, который хочет увидеть ее сиятельство. Он утверждает, что вы позволили ему разбить табор на своей земле. По-моему, милорд, он… цыган.

Хеджес произнес последнее слово так, словно оно источало заразу, а Блейз встала на колени и в восторге воскликнула:

— Миклош! Он приехал!

Джулиан застонал про себя. Он надеялся, что у него есть еще хоть несколько спокойных недель, прежде чем придется заняться развращающим влиянием на Блейз ее друзей-цыган. Однако сейчас уже слишком поздно менять что-либо. Блейз уже крикнула Хеджесу, чтобы он сообщил Миклошу, что она сейчас выйдет. Потом она повернулась к Джулиану. Лицо ее сияло, аметистовые глаза блестели, как драгоценные камни.

— Джулиан, это же то, что надо! Цыгане станут главным украшением нашего бала. Мы устроим весь бал в цыганском стиле, с цыганскими танцами, музыкой, даже с гаданием. Это будет замечательно! Если наши соседи ждут зрелища, они его получат, мы устроим им зрелище! — Она спрыгнула с кровати и подняла с пола халат, но не стала надевать его. — Мне надо поскорее одеться и поговорить с Миклошем, уговорить его выступить на балу.

Она склонилась над мужем и взволнованно поцеловала его в висок, но когда хотела повернуться, чтобы идти, Джулиан поймал ее за руку и удержал.

— Может быть, не стоит торопиться, надо обдумать все, прежде чем начинать?

— Да о чем здесь думать? На твоем кошельке это не скажется, если тебя волнует это. Цыгане много не берут за выступления…

— Меня волнует, как это подействует на наших соседей.

— Ну что ты, Джулиан! Все будет хорошо, поверь мне. Горгиос всегда проявляют любопытство по отношению к цыганам, все увлекаются гаданием. Я поговорю с Панной, попрошу ее погадать… — Блейз вылетела из спальни, продолжая на ходу говорить вслух, и скрылась за дверью собственной спальни.

Джулиану показалось, что мимо только что пронесся ураган. Он откинулся на подушки, подложив руки под голову. Его очаровательная молодая жена оставила его болезненно-возбужденным, однако удовольствие, которое он испытал, видя ее радостное волнение, почти компенсировало то, что он не успел получить. Глаза ее лучились, лицо сияло надеждой, обнаженное тело ласкало взгляд. Блейз выглядела восхитительно. Он хотел только одного — сжать ее в объятиях, зарыться в нее глубокоглубоко. Это желание охватывало его в последнее время все чаще. Потребность в ней становилась почти физической, как неистребимая привычка.

Джулиан уставился взглядом на полог кровати и подумал, как быстро удалось Блейз приобрести над ним такую власть. Всего несколько недель. Неужели прошло всего несколько недель с тех пор, как он был вынужден жениться на ней? Слишком короткое время, чтобы оказать серьезное влияние на его жизнь.

Любовное наслаждение, которое она доставляла, лишь частично объясняло силу ее притяжения, хотя в значительной степени способствовало ее привлекательности. Блейз пришла к нему невинной и неопытной, но была такой обжигающе страстной, что большего ни один мужчина и желать бы не мог. Она доставляла ему наслаждение, которого он не испытывал раньше ни с одной женщиной. Она отвечала на его чувства так же страстно, свободно и раскованно, не думая о приличиях, что само по себе было совершенно невероятно для женщин ее круга.

Джулиана притягивала в ней жажда жизни. Ее теплота, огонь в крови. Ему казалось, что благодаря ей он сам медленно воззращается к жизни, что душа, замерзшая со смертью Каролины, потихоньку оттаивает. Он перестал жалеть, что женился на Блейз, хотя часто с трудом мирился с ее необычным, непредсказуемым, не вписывающимся в привычные рамки поведением, иногда приводящим его в ярость.

Вспомнив последний замысел жены, Джулиан от досады закрыл глаза. Сама мысль устроить в Линден-Парке бал с языческими увеселениями и предсказанием судеб, чтобы дать приглашенным соседям повод для насмешек, наполнила его ужасом. Его не радовало, что жена-виконтесса общается с цыганами.

Но выбора, кажется, нет. Все его прежние попытки проконтролировать поведение Блейз обычно ничем не заканчивались. Он начал понимать, что запреты только усиливают ее желание поступать наоборот, наперекор его воле.

Кто знает, не будет ли с его стороны мудрее воздержаться от каких бы то ни было возражений против бала. Кроме того, мероприятие такого размаха даст ей возможность сосредоточить свою неуемную энергию на конкретном деле и, как надеялся Джулиан, удержит от новых необдуманных поступков.

Блейз очень обрадовалась встрече со старыми друзьями. Хеджес, все время крутившийся поблизости из опаски, как бы посетитель не исчез с фамильным серебром Линденов или другими ценностями, не выпускавший цыгана из виду, был совершенно изумлен и с нескрываемым неодобрением наблюдал, как ее сиятельство несется вниз по лестнице прямо в объятия смуглого мужчины. Не замечая неодобрительных взглядов Хеджеса и смеясь от радости, Блейз обняла Миклоша и мгновенно засыпала его вопросами, потянув за руку в соседнюю гостиную.

Миклош старательно отвечал на вопросы, с любопытством разглядывая богатое убранство комнаты.

— Ты неплохо устроилась, Раунийог. Я подозревал, что у твоего горгио кошелек туго набит, но не думал, что настолько.

От улыбки у Блейз на щеках появились ямочки.

— Да, могло быть и хуже. Лорд Линден очень щедр со мной. Видел бы ты, сколько он мне всего накупил за это время.

Выяснив, что все ее друзья в полном порядке, Блейз попросила подать завтрак. Пока они ели булочки с маслом и пили чай, Миклош поведал Блейз, где побывал табор за прошедшие недели, о ярмарке, где он с выгодой продал нескольких коней. Еще он выразил надежду, что его лучшая кобыла принесет жеребенка от того самого коня барона Килгора, но точно говорить еще рано.

Когда с завтраком было покончено, Блейз распорядилась оседлать для себя коня, собираясь навестить табор. Как раз в это самое время Джулиан в светло-серых панталонах и темно-вишневом сюртуке заглянул к ним на несколько минут, чтобы поздороваться с Миклошем. Однако, ссылаясь на занятость, составить им компанию отказался. Он наклонился, с любовью поцеловал Блейз в макушку и попросил ее взять с собой лакея для сопровождения.

— К чему напрасно отвлекать его от дел? — возразила Блейз. — Миклош проводит меня назад.

— Да-да, милорд, обязательно, — подтвердил цыган.

На лице Джулиана мелькнула улыбка.

— Признателен за вашу доброту, мистер Смит, но нельзя забывать о приличиях. Репутации леди Линден не пойдет на пользу, если ее увидят одну в обществе цыгана, пусть даже и очень близкого друга.