Нерушимый 7 - Денис Ратманов

Еще играть и играть. Вон Жека покатился, завыл — теперь горчичник получил здоровенный валлиец. Жека поднялся и захромал. Он махал рукой, он кричал, что может играть, но на лице было написано, как он страдает. Хромает игрок? Хромает. Это снижает его качество, как игрока? Еще как! И получилось совсем не то, чего хотели. Вышел Левашов.

Микроб после падения Жеки пытался игру, как одеяло, стащить на себя. Засуетился, зафеерил. Начал опять челноком гонять моторно вдоль всей бровки. Мяч тащить, игру выправлять. Но не получилось. И Жеку все равно сменили, и атаки ни одной классной не вышло. Как бы бегает Микроб, старается, и красиво все, я бы сказал мастерски, а команда не поддержала. То ли сил не хватило, то ли чисто мозговое — решили, что слабы, что нечего дергаться. И на рывки Микроба по левому флангу так никто и не отозвался. Все выстроились на линии обороны, как у последней баррикады. И стояли.

И вдруг — свисток!

Фух… Можно выдохнуть.

Сан Саныч в перерыве не ругался. Он тоже видел, что просто «Кардифф» сильнее. Но…

— Ну ладно, они сильнее, да. Но разве мы не можем испортить им настроение? Команда у них покрепче в общем и целом. Но отдельные-то игроки могут показать класс? Вот, Хотеев наш — показал же? Но в одиночку. А если бы двое-трое поддержали? Мика, Антон Рябов, ну что вы?

— Так с меня сторож не слезает, — огрызнулся Погосян. — Как приклеили его. А вы видели его размер? Да он меня затопчет! — Он показал посиневшую от удара икру.

— Значит, будь быстрее, будь хитрее. Это ваш шанс проявить себя! Вас могут заметить и позвать в сборную, как Саню. Все на вас смотрят! Вся страна! Или заменить тебя? — он подошел к Мике, покачал головой и перевел взгляд на Синяка.

— Вы представьте, что было бы, если бы Хотееву было, куда отдать пас? Тут ведь как: мы все равно проигрываем. Так чего бояться? 0:1 и 0:3, к примеру, — на самом деле одно и то же. Просто проигрыш.

— Трех не будет, — уверил я.

— А если удастся? Если забьем? Так ведь совсем иная игра пойдет! — Димидко говорил, и сам верил, и в каждое слово вкладывал по огромному куску души.

Наши взбодрились, воспрянули и попытались. Побежали Микроб, Рябов и Синяк, выпущенный вместо Погосяна. Правда, тренер «Кардиффа» тоже не дурак. Он своих настропалил, что мы попытаемся отыграться. И нас сразу как зажали! Как прижали! Ух, пришлось попрыгать в воротах! Ух! Практически каждая атака валлийцев завершилась ударом. И били-то все время в створ ворот! Мастера, что и говорить. Если бы не «лучший», штук пять голов забили бы.

А я сказал: хрен вам, я сказал: хрен вам! Вам такой возможности не дам!

Отбить, поймать. Поймать, отбить! Руки болели, ляжки всмятку. Главное — не падать так, что сразу не вскочить. И не расслабляться. Потому что, как показал сегодняшний гол, безвыходные ситуации еще как бывают!

Атаки валлийцев напоминали волны, накатывающие на нашу штрафную, и я приноровился, вошел в ритм. Вот волна и ее пенный гребень, и просто надо поднырнуть, тогда не придавит, не поволочет — ты снова пробкой плаваешь по поверхности. Тут почти так же. Поэтому напряжение постепенно уходило. Уже привычно отбивал. Привычно кричал защите «Мой!» Привычно выбегал из ворот на дальние подачи.

И в какой-то момент, аккуратно поймав мяч и прижав его к груди, сделал два шага и метнул налево, Микробу. А тот принял правой шведкой, толкнул мяч вперед, проскочил между двух защитников, сместился чуть правее, к центру…

Было же такое, было! Но без поддержки в одиночку всю команду просто не обыграть.

А он и не обыгрывал. Он дал пас еще правее и вперед по ходу. Очень вовремя дал. Его тут же сшибли с ног жестко и больно. И судья тут же показал рукой — вижу, вижу! Но мяч остался у нас. Каким-то образом там на месте центрального нападающего оказался Левашов. Пас оказался ему.

Димон, улыбаясь во весь рот, наслаждаясь моментом, подхватил пас, сделал два шага и неуклюже ковырнул — ну не нападающий он, не нападающий! И вот эта неуклюжесть, похоже, помогла. Вратарь среагировал верно на момент удара, сделал шаг в сторону, чуть присел, вытянув руки вперед и вверх… А мяч, «ковырнутый» Левашовым, пошел в другой угол. Не сильно — но на противоходе.

Да!

Гол! 1:1!

Левашов раскинул руки, словно собрался обнять весь мир и… Что? Он плачет, что ли?

Взревели трибуны в едином порыве.

— Качать Димона! — заорал Гусак на скамейке, вскочил и аж затанцевал.

Наши налетели на Левашова и давай его подбрасываль!

— Оле-оле-оле-оле! — не сдержался я. — Димо-он — молодец!

И вот тут-то нас и придавило. Как плитой какой-то. Все — в своей штрафной. Абсолютно все! Никого впереди не осталось. Ложились под удары, выпрыгивали вперед, лишь бы помешать, вышибали подальше, лишь бы подержать время. А те — давят прессом неумолимо!

За задержку времени — опять желтая. Да сколько их сегодня было показано? Раз в пять больше, чем валлийцам?

Уперлись. Это в регби такая черепаха выстраивается, когда все упираются друг в друга, и никак не поймешь, откуда вылетит мяч и кто рванется забивать его в высокие регбийные ворота.

Засушили игру. Никакой красоты. Тупо выбиваем в аут или подальше в поле. Главное — не дать бить угловые. На стандартах английские команды традиционно сильны. Стандарты и удары головой, да. А пока их во вратарскую не пускают, пока вижу момент удара — продержимся!

И продержались.

Честно говоря, не наиграли мы на ничью. Слабее были — и слабее значительно. Но это футбол. Мяч круглый, ворота прямоугольные — кому-то повезет. Повезло в этот раз нам.

Сан Саныч, подводя итоги, особо похвалил Микроба и Левашова. И значит, с большой вероятностью Димон возвращается в основной состав.

А мне отчего-то было нерадостно. То ли потому, что пропустил мяч, то ли нависла гильотина грядущего отката, то ли понял, как тяжко нам придется в вышке. Это как когда неподготовленный альпинист взбирается на Эверест и дохнет там, обессилев.

Но все же — не подвели Родину-то! А еще очень хотелось посмотреть, как футбольные эксперты жрут галстуки.

Глава 28. Мы не шпионы

В раздевалке царило ликование. Микроб катался на Рябове с криком:

— Вперед, залетная!

Гусак с Левашовым танцевали гопак. Белорусы тихо поздравляли друг друга и чокались кулаками. Погосян задумчиво смотрел