Нерушимый 7 - Денис Ратманов

— Получится, — кивнул я, поднимаясь. — Иначе не может быть.

Раздача промо в блоге: https://author.today/post/423822

Глава 27. Броня крепка и танки наши быстры

20 сентября 2024 г.

Лучше бы мы играли утром или днем, ей богу! Не пришлось бы ждать. Но наверху решили, что пятничным вечером советским гражданам сам бог велел посмотреть нашу игру с «Кардиффом». Прийти с работы, собраться тесным кругом и надорвать глотки, охрипнуть от ругательств…

Такую перспективу рисовали футбольные эксперты, и мы просто перестали их читать и слушать. Если киевскому «Динамо», разгромленному «Челси» со счетом 2:6, как раз-таки прогнозировали пятьдесят на пятьдесят, то нам пророчили стопроцентное поражение.

После того, как киевлян буквально разорвали лондонцы, мы разбирали игру у доски, где Димидко показал, как и кто играл, где и какие были ошибки. Правда, никаких фатальных ошибок у динамовцев не было. Просто «Челси» оказались сильнее. Давили, давили и додавили.

И еще было море возмущений, что страну обрекают на позор, выставив какой-то захолустный «Титан», и только чудо нас спасет. Причем возмущались болелы, которые совсем недавно меня превозносили.

Так что утро началось не то чтобы мрачно — хуже. Мы чувствовали себя десантниками, которые должны прорваться в самое пекло и закрепиться. Причем те, кто отправил на задание, с нами уже простились и нас оплакали.

Чудо, говорите? Оно у нас есть. Целых два чуда и благословение Фортуны. Правда, половина команды этого не знает, и как их убедить, я без понятия. А особенно паникует Димидко, ну просто как школьник на экзамене. Придется Тирликаса на него спускать.

Про Промеса он сказал, что парень попросил убежища в посольстве и был тайно переправлен в СССР, потому что он увидел свою смерть. Прямо Лев Витаутович не говорил, но я вспомнил, какая участь ждет самородков за границей, и догадался, кто он есть. Как и догадался, что Промес остался в футболе, потому что его дар не связан с физическими возможностями. Но, понятное дело, сборной ему не видать.

С Энн мы больше не пересекались. Мало того, убийства одаренных прекратились. Или просто предатель ушел в тину, чтобы не подставлять своих? Подумалось, что Промес тоже из наших, а потому он в опасности, но наверняка за ним присматривают. Да и за остальными присматривают, вот тайный враг и залег. А может, просто Горский откуда-то там вернулся, и все присмирели.

Или он вернулся и решил не навлекать на себя подозрения… Нет, не хочется о нем думать плохо.

Попинав мяч, мы собрались в столовой, я осмотрел бойцов: все как в воду опущенные. Как десантники, которые вынашивают прощальное письмо матери. Димидко так вовсе по сторонам не смотрит, только в тарелку с долмой — кавказскими голубцами в виноградном листе.

— Ну что, други, страпоны и вазелин взяли? — не удержался я и проговорил заупокойным голосом.

Все бросили есть и посмотрели на меня. Я развел руками:

— Ну вы же крест на себе поставили. Да и смысл позориться, может, лучше снимемся с игры. Сан Саныч, можно такое провернуть.

Димидко выпучил глаза, раздул ноздри и даже немного покраснел, а я на полном серьезе продолжил вещать:

— Ну а что, просто сдаваться — позор. Давайте выпьем бисакодил, да скажем, что там волнуемся, что аж днище выбило. Нет, что просто траванулись арбузом.

— Ты совсем долбанулся? — прорычал Димидко.

— Нет, ну а что? Соперник сильнее. Так? А мы — маленькие и слабые, только из яйца, ой, из Второй лиги вылупились, и точно проиграем. Смысл барахтаться? Нервы целее будут, да и нервы болел побережем, они нам спасибо скажут.

Пришел Тирликас, уселся во главу стола, прислушался к моей речи. Похоже, только он с Микробом и понял, куда я клоню и зачем несу этот бред.

Погосян постучал себя по голове.

— Совсем охренел?

Колесо аж жевать бросил, глядел на меня так, словно впервые увидел. Остальные кривились или тихо ярились, лишь лицо Клыка оставалось каменным.

— Нет, товарищи, это не я охренел, это вы охренели. — Я бросил вилку на стол, прозвенев, она упала на пол. — Сопли развесили, к закланию приготовились. Посмотрели на себя со стороны? Понравилось?

Микроб проблеял по-овечьи, а потом сказал:

— Мужики, прекращайте. Все мы можем. Давайте им покажем кузькину мать, а? Так хочется, аж ноги чешутся!

— Вспомните, как они наших в Англии валяли, — напомнил я. — Вы что же, просто штаны спустите — имейте нас? Сами ж отомстить рвались. Мстители, блин, диванные. Я знакомую свою из Англии когда в больницу возил… О видели бы вы, как перед ней все скакали, если бы не я, задницу так зализали бы, что в туалет не могла бы сходить. Они — такие же. Выигрывать у них — можно! Да, легко не будет, да, нахрапом таких лосей не возьмешь, но хитростью — вполне.

Тирликас встал и зааплодировал.

— Порвем их! — Микроб вскинул кулак.

Левашов его поддержал:

— Броня крепка, и танки наши быстры!

Микроб подпел:

— Громят врагов «Титана» футболисты, своей великой Родины сыны!

— Это ж новая кричалка! — оживился Колесо. — Что угодно можно подставить: громят «Спартак» «Титана» футболисты…

— Сан Саныча и Родины сыны, — закончил Микроб.

Напряжение спало, мы рассмеялись. Я будто бы вскрыл гнойник. Фух, получилось. Тирликас кивнул одобрительно. Теперь встал Сан Саныч и проговорил, что-то комкая в руках:

— Я должен был сделать это в раздевалке, но сейчас очень удачный момент. Думаю, вы все со мной согласитесь. Андрей Матвеичев травмирован. Мне бы очень хотелось, чтобы он вернулся в команду, но я понимаю, что вряд ли это случится. Ну, разве что — запасным на замены. «Титан» остался без капитана. Временно им был Василий Ан, но… извини, Колесо, ты раздолбай. Причем круглый. Поэтому… — Он развернул белую капитанскую повязку, повязал мне на руку и сел на место в полной тишине, закончив: — Саня, только что ты показал, что достоин стать капитаном «Титана».

Микроб вскочил и зааплодировал, брызжа искренней радостью. Его поддержали Левашов с Гусаком, и вот уже вся команда хлопает, и только Погосян с Жекой делают это через силу. Мика так и не простил мне Дарину, а Жека, как обычно, завидовал.

— Порвем их! — мультяшным голосом прокричал Гусак.

Боевой дух удалось сохранить до вечера. Мы собрались в раздевалке, по-прежнему напоминая готовящихся к бою десантников, но с единственной разницей: мы знали, что если не победим, то точно выложимся по полной, и Родине не будет за нас стыдно.

А еще с нами в раздевалку пошел Тирликас,