Фантастика, 1985 год - Сборник

– Плохо, - нахмурился Стае. - Рыбы погибнут все. А кораллы - их в лучшем случае уцелеет процентов десятьпятнадцать. Не более. Скорее даже меньше.

– Слушай, Стае, - непривычно тихо и как-то просяще обратился Роберт к экологу, - а может, колония выживет, восстановится? Ведь за века существования у нее должна была выработаться чертовская жизнестойкость. Как у той барракуды.

– Возможно, если это колония обыкновенных кораллов. Но тогда и разговор вести не о чем. А если предположить, что это мыслящая структура, то на восстановление рассчитывать не приходится. Чем сложнее мозг, тем чувствительнее он к обширным травмам.

– А не наоборот? - удивился Чекарс. - Высокая организация предполагает высокую выживаемость?

– Нет, в том-то и парадокс. По мере эволюции в сторону интеллекта у существа, помимо первичных средств защиты, - клыков, когтей, ядовитых колючек, - вырабатывается как бы вторая линия обороны. Сперва это камень, палка, потом орудия все усложняются, совершенствуются, и “вторая линия” становится основной, а позже и вовсе сводит значение первой почти на нет. Отбери у дикаря его топор или у средневекового рыцаря его доспехи - и вряд ли они долго проживут на белом свете. А мы, люди космической эры, - предкам мы бы показались всемогущими, но могущество наше в коллективности знаний и средств, отдельно же, каждый сам по себе, мы отнюдь не исполины тела и духа. Окажись я, к примеру, сейчас в осенней тайге в одном костюме, без запасов и рации, - думаю, я больше недели бы не протянул. Кораллы, если они разумны, давно уже обезопасили себя от врагов. Да и какие у них Праги? Морские животные и рыбы? Силовое поле от них - прекрасная защита. Штормы? Смешно, какие могут быть штормы на шестидесяти метрах. Нарочно или нечаянно, но кораллы живут в идеальной экосистеме, они неуязвимы, давно уже неуязвимы, а потому не готовы скорее всего к таким неведомым катаклизмам, как тепловой удар. Это будет конец.

– Та-ак… - задумчиво протянул Чекарс. - Будем считать, что с возможностями кораллов мы разобрались. Ясно, что ничего не ясно. Подумаем, что останется нам.

– Боюсь, не так много, Боб.

– Короче говоря, есть два варианта: либо взлететь, либо не взлететь. Первый мы обсудили - колония при взлете, по всей видимости, будет уничтожена. Результат нежелательный…

– Недопустимый, Боб.

– А если мы останемся… - Пилот снова пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, считал ответ. - Системы жизнеобеспечения дисколета отдельно от прицепа смогут нормально функционировать 108,72 дня.

– Это значит, что у нас всего три с половиной месяца.

– Выходит, так. Мы можем отсидеть на дне еще сотню дней, наблюдая кораллы, а потом все равно придется стартовать. Что-нибудь это даст?

– Нет, Боб, сидеть нет смысла, - покачал головой Стае. - За три месяца все, что мы можем сделать, - получить, если повезет, пару аргументов в пользу разумности кораллов или против. Быть может, мы даже убедимся в их разумности. Но доказать, что они определенно лишены интеллекта и надо, не терзаясь сомнениями, взлетать, мы не сумеем - нам это не по силам. Все равно остается тот же выбор. Если только… Скажи, Боб, есть шанс, что за это время нас успеют найти и поднять без вреда для кораллов?

– Исключено. Хватятся нас самое раннее через два месяца. Пока из центра вызовут аварийку, пройдет еще месяц. Потом им надо будет еще долететь, найти на орбите прицеп, взять с борта журнал маршрута и искать наше блюдце по всей трассе. Нет, помощь не поспеет, абсолютно точно.

– И сигнал никак не дать, - с досадой сказал Стае. - Это же надо - не оборудовать дисколет передатчиком!

– Ты не прав, Стае. Аппаратура сверхдальней связи есть на прицепе. Но зачем перегружать дисколет - автономно он действует недолго - редко больше месяца, и абсолютно надежен. Надо будет - он пробьется не то что через океан, через лед, через плазму пройдет. А нужно вести тебе передачу - поднимайся на орбиту и веди сколько душе угодно. То, что у нас сломался пропеллер, пустяк, системы планетарных функций все продублированы, а пропеллеров в прицепе так целых три запасных. Инструкторы предусмотрели все, чтобы прицел обеспечил любую потребность дисколета, и все, чтобы дисколет к прицепу мог всегда вернуться. Они не предусмотрели только, что экипаж может не захотеть взлетать. Или пойдет над незнакомым морем на бреющем полете. Или надумает кормить собою барракуд. Человеческую глупость и ее последствия предусмотреть невозможно.

– Ну зачем же глупость? - сразу заершился Стае. - Ошибки. Никто не застрахован от ошибок. Кстати, за полет не только я их понаделал, но и ты. И если ты хочешь все свалить на меня…

– Ничего я не хочу на тебя сваливать, - махнул рукой Роберт. - Я хочу избежать новой ошибки. Уже непоправимой. Второй раз мне не простят.

– Второй? - Стае с удивлением посмотрел на Чекарса, ему трудно было поверить, что у пилота в прошлом могли быть серьезные неприятности.

– Давняя история, Стае. Впрочем, не такая уж давняя, чтоб забыть. - Роберт поднял левый локоть, кивнул на прямоугольную нашивку с двумя маленькими золотистыми спутниками. - Тебе, наверное, странно, что у меня всего второй класс, по возрасту пора уже иметь и первый.

Стае пожал плечами и промолчал: он, конечно, видел нашивку Чекарса, но не обратил на нее никакого внимания. Он считал, что каждый имеет такой класс, какого заслуживает, а о пилотских способностях Чекарса судил не по званию и был о них, кстати, довольно высокого мнения.

– Можешь думать обо мне что угодно, - по-своему истолковал его жест Роберт, - но в двадцать четвертом году в Солнечной регате моя космояхта пришла второй. Патрик Симон звал меня в профессиональные гонщики. Я решил стать пилотом, мне прочили блестящую карьеру. И все испортила глупая, дурацкая ошибка. Пять лет назад мои документы пошли на переаттестацию. Стандартная процедура: я имел третий класс, налетал на средних кораблях положенный километраж, подал рапорт. Мне дали квалификационное задание: на “скарабее”, одноместном, но довольно мощном корабле, собирать всякий космический хлам типа старых спутников, зондов, отработанных топливных баков, астероидов с промышленным содержанием металлов. Выделили сектор в районе регулярных грузовых трасс, который надлежало обработать. Работа не слишком сложная, но самостоятельная, я был доволен: вся компания - ты да буровой компьютер. За полгода я должен был расчистить свой сектор от мусора, притащить на базу сколько-то там килотонн металлолома - и диплом пилота первого класса у меня в кармане. А соответственно - и назначение командиром на приличный лайнер. Отлетал я месяца четыре, спокойно делая свое дело, и вдруг этот астероид! Будь он трижды прбклят…