Я за твоей спиной - Холланд Саммер

Но хотя взгляд его и становится мутным, Гэри держит все под контролем. Не дает ей торопиться, и это превращается в какую-то издевку. Пайпер пытается бунтовать – тянется, хватается пальцами за резинку штанов, но его взгляд останавливает.

– Ну все, ты напросилась, – грозно говорит он и перекатывается на спину.

Гэри подхватывает ее вместе с собой и сажает себе на лицо, заставляя колени тут же задрожать. Пайпер хватает ртом воздух, пытается опереться о стену, потому что его язык оказывается именно там, где ей хотелось. Забирается внутрь, и каждое движение вырывает из груди стон.

Пайпер даже не пытается сдерживаться, она двигает бедрами, заставляя ласкать ее так, как ей нужно. Гэри только подбадривает довольным рычанием, помогает руками, и ей не приходится долго ждать оргазма. Пальцы обхватывают ее бедра, помогая удержаться на дрожащих ногах, а губы смыкаются вокруг клитора. Яркая горячая пульсация разливается по телу, и Пайпер практически воет от удовольствия, пока ее держат на весу.

Гэри снова подхватывает под бедра и перемещает ее ниже. Пайпер направляет его в себя и пытается двигаться, но получается медленно. Как он, наверное, и хотел.

Он держит ее за талию одной рукой, а другой убирает с лица спутавшиеся волосы. Улыбается, с таким удовольствием ее разглядывает… Пайпер чувствует себя особенной под его взглядом.

– Не торопись, – хрипло произносит он, задерживая на себе, – хочу дольше чувствовать. Горячую, влажную.

Его пальцы сжимают ее грудь, а рот приоткрывается, выпуская тихий стон. Пайпер откидывается назад, насаживаясь на него глубже, до упора, но сохраняет спокойный небыстрый темп. Теперь ей тоже хочется насладиться этим моментом так же, как это делает он. В залитой солнцем комнате она как будто занимается любовью не только со своим Гэри, но и с тем Гэри из прошлого, которому было двадцать пять, который дрался минимум раз в неделю.

Они соединяются в этой странной ленивой страсти, и время прекращает свое движение. Они одновременно во всех его точках, во всех веках и во всех минутах – здесь, вдвоем, чувствуют каждое касание.

– Иди ко мне, – просит он.

Пайпер наклоняется обратно, и Гэри укладывает ее на бок, так, как они обычно спят, и оказывается сзади. Проходит невыносимо долгая секунда, прежде чем она снова чувствует его внутри. Он чуть ускоряется, и губы начинают мягко ласкать ее шею, вызывая мурашки.

– Мне так хорошо, – выдыхает она, – как же хорошо, Гэри…

В ответ он обхватывает ее покрепче и начинает двигаться быстрее. Вторая рука мягко ложится на клитор, и Пайпер перестает дышать, чувствуя, как приближается второй оргазм. Она даже не знала, что у нее так может быть, но с Гэри возможно все.

– Попробуем вместе? – Он прикусывает мочку уха, вырывая еще один стон.

– Давай, – выдыхает она.

Гэри точно знает, что делает: его движения становятся точными, быстрыми, но дыхание сбивается у них обоих. Его тихие стоны только больше возбуждают, и когда Пайпер снова чувствует пульсацию внизу живота, Гэри рычит и кончает вместе с ней.

Они оба замирают, наслаждаясь моментом нереальной близости, мокрые, разгоряченные. Внутри растет необъятное счастье, которое заполняет все тело и почти выливается наружу.

– Люблю, – тихо, почти шепотом произносит Пайпер, не в силах удержать слова внутри, – люблю смотреть на тебя. Люблю, когда ты на меня смотришь. Люблю спать с тобой, жить с тобой, есть еду, которую ты готовишь. Люблю тебя за рулем. Люблю тебя на работе. Люблю тебя во мне.

– Маленькая, – радостно бормочет он, прижимает ближе к себе, – я тоже люблю тебя. С тобой я везде как будто дома.

Пайпер улыбается и накрывает его руку ладонью, которую он перехватывает и прижимает к губам.

– Посмотри на меня, – командует он.

Как только она поворачивается, мягкие губы накрывают ее нежным поцелуем.

Гэри поднимает ее ни свет ни заря, но не говорит, зачем – просто просит довериться. Пайпер, которая за несколько дней в Манчестере привыкла просыпаться в десять от запаха свежей выпечки, угрюмо молчит, но спорить не решается. В его глазах сияет почти детское озорство, а значит, он приготовил какой-то сюрприз.

Он привозит ее на Пикадилли и уверенно ведет к поездам – на секунду даже кажется, что они сбегают. Но когда Пайпер видит маршрут, понимает, что Гэри задумал какое-то приключение. Она даже названий этих не знает, но Лондона среди них нет.

В городке под названием Честер их ждет пересадка.

– Честер – это как кот из «Алисы»? – спрашивает Пайпер, оглядывая людей вокруг.

– Нет, кот из Чешира, и это графство.

– А где оно находится?

– Здесь, – чешет затылок Гэри. – Мы посреди Чешира.

– То есть, технически, этот кот мог быть из Честера, – улыбается Пайпер.

– Залезай в поезд, душнила.

Она понимает, куда именно он ее везет, только оказавшись на пирсе, в месте, которое называется Холихедом. Оно тоже звучит знакомо, но где именно она его слышала, сейчас и не вспомнишь. Впереди простирается бескрайнее море, и Пайпер вдыхает его соленый запах.

Голова кружится: она не только побывала в Англии, но и увидела настоящее европейское море. Старый свет не прекращает ее удивлять: многовековые кирпичные дома, люди говорят странно и порой непонятно, все здесь пропитано историей. Вот почему Гэри так не любит Штаты: он вырос в городе, которому, наверное, тысяча лет.

Он называет себя манкунианцем и болеет за «Сити». Он говорит «прямо» вместо «очень», называет любую проблему «затыком». А еще он готовит на завтрак яйцо в тосте и бекон. И если в Штатах это выглядит странно, то теперь Пайпер понимает, что значат все эти вещи. Просто ее парень – англичанин до мозга костей. И не такой, какие снимаются в сериалах, с претенциозным сексуальным акцентом и выкрашенные под брюнетов. Настоящий, такой, какие живут в городах и деревушках.

И когда у него отрастает борода, она отрастает рыжей.

– Ты узнала его? – спрашивает Гэри, обводя рукой воду. – Ирландское море.

– Нет, – признается Пайпер.

– Я просто подумал… Ты привезла меня в Манчестер. Может, и я отвезу тебя домой?

Внутри острой иголкой колет больное чувство вины: она ведь так и не призналась, что не из того Дублина. Но он так влюблен в эту идею… Пайпер поднимает глаза и сталкивается с его восхищенным взглядом.

– Это чудесно, – улыбается она, – а мы напьемся в пабе?

– Конечно. Мы за этим и едем, разве нет? Кстати, – Гэри ведет Пайпер к парому, – а как будет пиво по-ирландски?

– Так и будет, – отвечает она, не задумываясь, – просто «пиво».

– Вот видишь, не все ирландцы придумали.

– Может, это ирландцы и придумали, а англичане просто взяли.

– Так, а ну не спорить, – улыбается Гэри. – Ты же не хочешь со мной подраться?

– Агрессивный англичанин на пароме в Ирландию, – смеется Пайпер. – Что может пойти не так?

– Я еще наполовину валлиец, – предупреждает он, – так что ты со мной не шути.

От бесконечного моря немного кружится голова. Пайпер пытается углядеть впереди землю, а Гэри целует ее в щеку и называет моряком. Она исчерпывает все свои знания об Ирландии уже через час разговора, и если продолжит спорить, точно выдаст себя. Так что в какой-то момент она просто берет его за руки, обхватывает себя ими и отворачивается к морю.

Когда они подплывают к Дублину, Пайпер чувствует себя уставшей. Она никогда столько не путешествовала, сколько с Гэри. Они ездили в Бостон, чтобы просто погулять, и это казалось так далеко… но потом они полетели в Аргентину. А затем – сюда.

Кажется, у него вообще нет проблем с долгими поездками: он комфортно чувствует себя и за рулем, и в самолете, и в поезде. Даже на пароме Гэри спокойно стоит последние два часа, даже не переступив с ноги на ногу, и задумчиво разглядывает воду.

Паром начинает моститься к причалу, и вскоре они снова оказываются на твердой земле, но Пайпер все равно немного покачивает.

– Мы, наверное, на ночь останемся здесь, – Гэри бросает взгляд на часы, – ты еще семь часов дороги сегодня не выдержишь.