Генетический взрыв - Вадим Денисов

Войну заканчивали хлопотно.

Отряды разбивали свои лагеря так, чтобы в центре Поляны осталось просторное место для ставки главнокомандующего и для прохождения парадных колонн. Солдаты сносили и сжигали остатки последних черкесских строений, потом чистились, одевались, суетились — все давно отвыкли от парадных мероприятий… И вот наступило 2 июня 1864 года — торжественная дата окончания всей кавказской войны. Будущая Красная Поляна смотрела на передвижение воинских масс хмуро, тяжёлые тучи наползли на высоченные горы. По центру импровизированного плаца гордо возвышались две высокие вековые пихты, их давно срубили. Там и была размещена ставка, в которой жил сам великий князь и его генералы.

Церемониальный марш прошел со сбивками — солдаты устали от горных переходов и постоянных, стычек, мучились малярией, После смотра войск великий князь Михаил Николаевич подписал донесение августейшему брату: «Имею счастье поздравить Ваше Величество с окончанием славной Кавказской войны. Отныне не остается ни одного не покоренного племени». Так поляна Кбаадэ и стала историческим местом.

В честь этого события небольшому селению по просьбе командиров всех собравшихся в Кбаадэ отрядов великий князь Михаил Николаевич дал наименование «Романовск». А русские тогда же назвали местечко ещё и Царской Поляной, понятно, почему. История переименования её в Красную связана с переселением сюда греков и эстонцев. Историк Старк, посетивший Поляну и заставший на ней поселение уже семейных солдат, позже явился сюда ещё раз. К этому времени здесь уже обосновались греки — переселенцы из Ставропольщины. И увидел лишь одну из двух гигантских пихт, от чего негодовал и жаловался на осквернение имени Романовск. Вековые деревья срубили, «чтобы надрать из нее драни для своих жалких избушек». Историк возмущался и тем, что греки не стали применять название «Романовск». «Великая честь, выпавшая на долю этого селения, честь именоваться фамилией своих государей, у него отобрана! — пишет он — И кем же? Какими-то ободранными полутурками-полугреками, самовольно здесь поселившимися и самовольно же переименовавшими это историческое название в Красную Поляну! И под этим, ничего не. говорящим нашему самосознанию именем местность слывет и ныне». Старк вообще постоянно боролся за политически нужные переименования и крепко возмущался по поводу восстановления старочеркесских названий населенных пунктов: — «Даховск обратился в Сочи, Святодуховск в Адлер… Просто позор!»

Так всё и было, даже после высочайшего утверждения города Романовска в 1898 году правительственные почта и телеграф именовались, как краснополянские. Происходило это потому, что в черте не возникшего ещё города Романовска продолжал существовать поселок Красная Поляна, зарегистрированный по факту во всех официальных инстанциях.

«Романовск» не состоялся, а название «Красная Поляна» прижилось.

Познакомившись с общей историей места, я с головой ушёл в описания необычайных приключений и подвигов позабытого разведчика барона Торнау, настоящего авантюриста, находчивого и до безумия смелого офицера. Ему предстояло пройти через множество земель, принадлежащих горским родам, и он это сделал. Описание обоих его походов в подлиннике читалось, как увлекательный приключенческий роман, весьма талантливо с литературной точки зрения написанный им самим, человеком, который сумел буквально прокрасться по ещё непокоренному Черноморью. Переодетому разведчику с самого начала угрожала постоянная опасность. Дороги в то время были разбойными. Между Адлером и Сухумом работали бандиты двух независимых абазинских общин, занимавших горные склоны около истоков Бзыби и Мзымты. Как тут можно уберечься, если все преимущества были на их стороне… Укрывшись в чаще, они поджидали путешествующих возле дороги, пролегавшей между морем и густым лесом, без разговоров убивали их из засады и грабили. Милое было времечко.

А нам сейчас разве нельзя так же нарваться? Неизвестно, заходят ли чёрные в лес, во всяком случае, наши охотничьи группы там с ними не сталкивались ни разу. Мы вообще не знаем, чем и как они питаются, может насекомых собирают. Скорее всего, лес их не интересует, а все хищники на их появление реагируют очень жёстко, так что засад на деревьях опасаться не приходится. Зато в городе гугонцы активно осваивают верхние уровни, этажи и крыши. Они не могут долго бежать, но отлично лазают по вертикалям, прыгают в высоту и длину, совершают короткие рывки. Как-то мне довелось закапывать убитого гугонца, и я удивился, насколько он лёгок, как подросток. Вот и скачут, сволочи, словно обезьяны…

Пройти из Гагринской крепости на север по карнизу, который насквозь простреливался постами племени джегетов, было немыслимо, и Торнау решил заходить с севера. Перевалив из Абхазии в бассейн Кубани, он подкупил там черкесского князя Карамурзина, и тот согласился провести его к морю в костюме горца. В это время у Карамурзина гостили два важных медовеевских черкеса с Поляны. Посвященные в тайну, старшины с некоторой наивностью посчитали для себя выгодным познакомить переодетого русского офицера со своими неприступными долинами, настолько они были уверены, что русский офицер, увидев своими глазами силу возможной обороны и природную неприступность поселения, передаст это по инстанции, и русские навсегда потеряют охоту завоевывать край. Они ошиблись.

Закончив опасный рейд, Торнау подошёл к будущему Адлеру, где тогда жил некий Аред-бей — отсюда и возникла одна из версий названия посёлка, Аред-ляр. За восемьсот сажен от крепости по одетому в горское платье барону русские, не церемонясь, пальнули ядром из пушки. С огромным риском Торнау достиг-таки форта и, назвав себя, был наконец-то впущен. Сведения, полученные разведчиком, буквально раскрыли глаза командованию, тогда и было решено форсировать завершение Береговой линии. Судя по старой карте, найденной мной в одной из книг, всё побережье было унизано русскими крепостями, где потекла тяжкая солдатская жизнь с болезнями, непрестанными стычками с неприятелем и потерями боевых товарищей.

По вопросу происхождения названия у историков единства не обнаружилось. Эвлиа Эффенди в XVII веке писал о живущем возле устья Мзымты племени Арт и называл пристань этого племени Артлар. Видимо, одно из этих названий — Аред-ляр или Артлар — генералы, выходцы из русских немцев, впоследствии изменили на немецкий лад, вот и получился всем знакомый Адлер, по-немецки «орел».

Время сгорало, час пролетал за часом. Читаю я быстро, а книжки были тоненькими. Постепенно передо мной настоящей эпопеей развернулась борьба народов за Западный Кавказ.