i 210de1b8c36208e1 - Unknown

своей прической тираном”.

― Пожарный, который в отставке? ― неудовлетворенная пояснением Джакса, Али

заговорщически наклонилась вперед. ― Расскажи мне больше.

Кинси заерзала на стуле. Куда, черт побери, подевался весь воздух?

― Нечего рассказывать.

Ее брат приподнял бровь в жесте “ты меня разыгрываешь”:

― Согласно его фанатской страничке на Фэйсбуке, да, у

э

того п

ридурка есть ф

анатская

страничка, у него ирландско­кубинские к

орни, о

н любит б

ить л

юдей, которые выводят его

из себя, и тащится от демонстрации своего пресса на билбордах. На самом д

еле, о

н такой

эксбиционист, что они с Кинси были не п

рочь т

ранслировать с

вои с

ексуальные а

вантюры

для всей семьи. Да фактически для любого, находящегося в сети.

― Папа! Не могу поверить, что ты рассказал ему об этом, ― точнее, она не могла

поверить, что Джакс, имея такое первоклассное оружие в своем арсенале, только сейчас

высказался.

― О чем вы? ― Али продолжала хихикать, пока Джакс потчевал ее своей версией

истории о пойманных с поличным (которая на самом деле была даже не ​

его ​

историей). К

тому времени, как он закончил, та стала в десять раз более откровенной и в двадцать раз

более порнографической.

Ее отец смущенно пожал плечами. И это обычно невозмутимый военный.

― После того как я справился с у

дивлением, потревожив с

вою дочь, к

огда она почти…

ну вы поняли, я решил, что это довольно забавно. Мне нравится твой кавалер, тыковка.

― Он не мой кавалер, пап. Он…

― Просто интрижка? ― улыбнулась Али, само воплощение невинности.

Он был мужчиной, который воскресил ее веру, одним поцелуем, одним

прикосновением, одним ударом сердца.

― Просто приятный парень, который сделал Город Ветров более сносным.

Что­то проворчав, Джакс поднял свой бокал.

― Как я и говорил. Придурок.

*** Они говорили о нем почтительным обеспокоенным шепотом. Г

ейдж и

Алекс т

ак т

очно.

Люк почти видел, как Уайатт, слегка приподняв бровь, слушает их д

искуссию о том “Как

бы ты решил проблему на месте Алмэйда?”

Он зашел на кухню, испытывая сильный соблазн свистнуть, чтобы увидеть, спугнет ли

это их. Всю неделю с тех пор, как он узнал, что К

инси потеряла р

аботу, о

н с головой был

погружен в свою работу, что вызвало у всех подозрение.

У каждого Дэмпси был свой образ поведения, когда дело касалось краха отношений.

Когда Гейдж расставался с кем, то, он готовил. Много. Пока курица в соусе Марсала не

начинала вылазить у них ч

ерез уши. Алекс у

грожала “отрезать всем парням д

остоинство”,

но дальше этого дело не заходило. Что касается Уайатта, он жил как монах, за

исключением таинственных отлучек, о которых отказывался говорить. А Бэк был по у

ши

влюблен в Дарси.

После Лизы, Люк бил вещи, кричал на людей и снова бил все подряд, затем провел

несколько месяцев, не поднимаясь со своего дивана и налаживая очень близкое

знакомство со дном бутылки. То, что сейчас он не пребывал в позе эмбриона, жалко

заливаясь Джеком, беспокоило их.

Не обращая на них внимания, он налил кофе и вытащил свой зазвонивший телефон.

Люк замер, увидел на экране имя Алекс, той самой, которая сидела позади него за

кухонным столом.

― Что?

― Просто проверяю, работает ли твой телефон, ― ответила его сестра. ― Кинси

сказала, что ты не отвечаешь на ее звонки.

От упоминания е

е имени по ш

ее Люка п

робежали мурашки. Перед тем как п

овернуться,

он вернул на лицо безразличное выражение.

― Что ты собираешься с этим делать? ― спросил Гейдж. Его сегодняшняя футболка

гласила: ​

“Я ― пожарный. Чтобы не тратить время, давайте просто признаем: Я

никогда не ошибаюсь” ​

.

― С чем?

Взгляд Гейджа стал резким.

― Она мне действительно нравится.

― У тебя достаточно друзей.

― Она действительно нравится ​

тебе​

, ― добавила Алекс.

― Это была просто интрижка, сестренка. Н

ичего больше, ― ложь, с

летевшая с его губ,

казалась кощунством, ​

“минимум десять раз прочитать “Отче наш” на исповеди” ​

,

сказала бы Мэри. Он сделал глоток кофе, чтобы не закричать.

― Чушь собачья.

Люк перевел взгляд на Уайатта.

― Чушь собачья?

― Женщина идеально тебе подходит. Терпит твое гиперопекающее дерьмо. Дает нам

все отдохнуть.

― Мое гиперопекающее дерьмо? ― он обвел взглядом кухню и встретил только

приподнятые брови. ― Вы имеете ввиду тот факт, что я достаточно забочусь о ваших

задницах, чтобы узнать где вы находитесь и когда собираетесь вернуться домой? Это вы

называете гиперопекающим дерьмом?

― В э

том в

ся п

роблема, т

ак? ―

А

лекс прикусила г

убу, п

роявляя р

ешимость, присущую

Дэмпси. ― Ты всегда думаешь о нас. Беспокоишься о нас. Ты не можешь быть рядом

всегда, во время каждой ошибки.

― Кто­то же должен быть! ― Люк повернулся и со стуком поставил чашку с кофе, не

обращая внимание на расплескавшееся по столешнице содержимое. Кто присмотрит за

ними, если его не будет рядом? Уайатт? В роли воспитателя Уайатт был бесполезен.

Отлично было иметь его на своей стороне во время пожара или в окопе, но он ничего не

смыслил в молодежи, с таким же успехом они могли остаться сами по себе.

― Там под раковиной есть коробка гвоздей, ― проговорил Уайатт. ― Должно как раз

хватить, чтобы удержать тебя на кресте.

― О, оставь это, Уай, ― перебила Алекс. ― Дай ему передышку.

Гейдж вздохнул, вечный миротворец.

― Мы взрослые, Люк. Мы обученные профессионалы…

Тут Уайатт фыркнул.

― … и иногда все портим, но сами в состоянии это исправить.

― Я

п

росто присматриваю з

а всеми в

ами. Это н

е изменится. Это з

аложено в

моем Д

НК,

― он не мог бороться за Дженни. Тогда он был бессилен, но это в прошлом.

― Мне нужно поговорить с Люком наедине, ― сказал Уайатт.

Люк повернулся как раз вовремя, чтобы заметить удивление на лицах Алекс и

Г

ейджа.

Уайатт никогда не просил ни о чем таком. Все семейные дела, ― не то, чтобы это было

семейным делом, но совать нос во все щели было обычным для Дэмпси, ― обсуждались

всеми вместе. Они с Уайаттом могли поговорит о детишках наедине, но никогда не

просили никого выйти.

Остро осознавая значение момента, Гейдж и Алекс обменялись обеспокоенными

взглядами, но подчинились и вышли из кухни.

Несколько мгновений, настолько тяжелых, что они могли бы разбить даже пожарную

машину, Уайатт просто смотрел на Люка.

― Меня не было здесь, ― наконец начал он тихим голосом. ― Когда Шон и Логан

погибли, даже не обсуждалось, кто останется.