Спаси меня! (СИ) - Фарди Кира

– А дальше?

– На сцене появились невероятно красивые девушки и парни. Они кружились в танце, то соединяясь, то расходясь по разным сторонам. Впечатляла и сама сцена. Половила прозрачная, а половина – зеркало. Создавался двойной эффект: за пластиком мы видели танцоров, а в зеркалах самих себя. Потом зажглись экраны на стенах. Там тоже мы видели то себя, то танцоров.

– Значит, вас снимали на камеры?

– Да, я это заметила, но после выпитого шампанского мне было уже фиолетово, – улыбнулась Мадлен. – Мое тело горело, хотя представление еще и не началось.

– А ты не испугалась, что это видео потом используют против тебя?

– Конечно, я сразу напряглась, но мой шеф объяснил, что это страховка клуба. Гости, боясь разоблачения, будут хранить в секрете увиденное, так как примут в нем участие.

– В чем заключалось представление? Актеры раздевались и спаривались в разных позах?

– Зачем так грубо? - обиделась жена. - В том-то и дело, что мне показалось, что это не актеры, а обычные люди.

– Почему?

– Сначала они просто танцевали, встревожено поглядывая на публику. Потом кто-то из зала крикнул: «Секс! Дайте секса! Хочу!» Мужчины на сцене стали подходить к девушкам и насильно их раздевать. Они сопротивлялись, кричали, убегали от них, стучали в ограждение. Их лица переполнял ужас. Мне даже стало немного жалко несчастных девчонок.

– Почему тогда не ушла?

– Я думала: как хорошо играют свои роли актрисы.

– А зал? Наблюдал за охотой?

– Нет. Зал бесновался. Все вскочили с мест, улюлюкали, требовали секса, – голос Мадлен сорвался на сип. Она будто заново переживала увиденное. Зрачки глаз расширились, почти закрыв зелень хрусталика. У Карлоса сложилось впечатление, что Мадлен находится в трансе. Он переглянулся с Хулио и Эрикой. Та стояла парализованная. Она ловила каждое слово подруги, приоткрыв рот, и, кажется, тоже впав в транс.

– Мадлен, хочешь кофе? – крикнул Карлос, чтобы привести жену в чувство.

– Что? Да, пожалуй, – ответила она и опять отключилась.

– Слушай, я думаю, что в этом клубе не только опаивают людей неизвестными препаратами, но и гипнотизируют их, – подошел к нему Хулио. – Посмотри на Мадлен. Надо срочно привести ее в чувство. Я попробую. Ты не против?

Карлос согласно кивнул. То, что с этим клубом давно нужно разобраться, ему стало понятно еще год назад. Но насилие на публике – такое он не мог предположить. Это наполняло душу ужасом. Хулио подошел к Мадлен, о чем-то тихо с ней поговорил и поднес чашку с кофе к ее губам. Женщина сделала глоток и закрыла глаза.

– Пусть она поспит. Завтра продолжите разговор, – прервал размышления Карлоса друг. – Я сам в шоке. Даже не представлял, что у нас, в благовоспитанной Испании происходят такие чудеса.

– Люди всегда стремились удовлетворить свою животную натуру. Вот и нашли способ.

– Но если там было насилие, значит, это противозаконно. Или это просто хорошие актрисы разыгрывали спектакль?

– Не знаю. Теперь всю ночь думать буду. Эрика, – обратился Карлос к молча стоявшей компаньонке, – Я хочу забрать Мадлен домой. Боюсь, что она опять сбежит, и я так и не узнаю, чем все закончилось.

Потрясенная Эрика не возражала. Она помогла собрать вещи подруги. Хулио взвалил Мадлен на плечи и вышел, низко согнувшись. Карлос хромал следом. Уже находясь в дверях, он услышал тихие слова:

– Я тоже хочу побывать в таком месте.

Глава 38.  Связь с миром

Алина давно уже поняла, что без помощи посторонних не вырвется из той ловушки, в которой оказалась. За две недели, что она находилась в Испании, изменилось только одно обстоятельство: ее хорошее поведение и отсутствие сопротивления привело к тому, что ее перестали тщательно караулить. Охранники теперь не смотрели на нее в упор и не следили за каждым взглядом и шагом, а отвлекались на разговоры по телефону или на перекур. Порой она оставалась в машине с водителем в ожидании Артура, который убегал по важным делам. Шофер осторожно поглядывал на нее в зеркало и подмигивал. Алина чувствовала, что нравится парню, и старательно подогревала его интерес.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но посторонних людей она все равно не встречала. Ни разу больше они не останавливались на улицах деревни. В горный отель ее приводили, окруженную толпой секьюрити, которые расчищали перед ней дорогу от зевак, если они были. Алина заметила, что в отсутствие сезона в отеле мало посетителей. Других девушек она тоже не видела. Казалось, что в этом большом доме, кроме нее и охраны, никого больше нет.

Команда профессионалов, приезжавшая по утрам, не отвечала на ее вопросы, лишь испуганно отводила глаза. Однажды Алина решилась и попросила у Артура телефон, чтобы позвонить в Россию и узнать, поступили ли на ее счет деньги. Она еще помнила, как при подписании договора Рудольф ответил на вопрос одной из кандидаток. Алина надеялась, что сможет подать сигнал сообразительной Ирине Ивановне, намекнуть, как ей плохо. Артур усмехнулся и протянул ей трубку, но, сколько она ни набирала знакомый номер, ответа не было.

Алина понимала, что ее постоянно чем-то опаивают, но не могла придумать, как этого избежать. Артур всегда следил за ее трапезами. Сам приносил поднос с едой в комнату, сидел рядом и все время подкладывал на тарелку лакомые кусочки. Алину такое внимание даже не раздражало. В состоянии полусна, в котором она находилась эти дни, мысли текли вяло, воспоминаний почти не было.

Сегодня у них наметился очередной визит к Деннису. Алина позавтракала и держала в руках чашку с кофе. Она подозревала, что именно в напитки подсыпают препарат, поддерживающий ее в вялом, полусонном состоянии. Вот и сейчас думала, как от кофе избавиться.

Ее спас телефонный звонок. Артур вскочил и выбежал в коридор. Алина метнулась к ванной комнате и выплеснула кофе в раковину. Несколько глотков воды из-под крана утолили жажду. И вот она уже сидит на месте, разглядывая пустую чашку.

Через час она почувствовала себя заметно лучше. В голове просветлело, солнечный день показался ярче, а небо голубее. Алина даже растерялась. За последние дни она привыкла смотреть на мир сквозь туманное облако.

Ее привели в порядок, правда, наложили более толстый слой тонального крема, так как она не успела восстановиться после последнего визита и выглядела паршиво. В джип сели вдвоем. В ожидании водителя Алина разглядывала Артура и заметила в его глазах жалость. Он задумчиво посмотрел на ее, взял в руки телефон и вышел, хлопнув дверкой. Алина осталась в машине одна. Она постучала в окно.

– Можно, я на улице подожду? – спросила у водителя, заглянувшего в салон. – Что-то сегодня неважно себя чувствую.

Тот растерянно посмотрел на дверь дома, за которой скрылся Артур, и кивнул. Девушка вышла из машины и остановилась рядом с охранниками. Нежно улыбнулась и обвела вокруг потерянным взглядом. Водитель улыбнулся в ответ. «Ура! Есть контакт!» – возликовала она.

– Скажите, – Алина показала рукой на противоположную глухую стену из красного кирпича, – это тоже ваше здание?

– Нет, там деревенский отельчик.

– А почему я никогда не видела людей? – как ни в чем ни бывало продолжала задавать вопросы она.

Водитель внимательно окинул ее взглядом, но Алина стояла с таким невинным выражением лица, что парень расслабился.

– Вход с другой стороны. В наш двор выходит только в-о-о-о-н то подвальное окошко. Но за все время, что я здесь работаю, в нем ни разу не горел свет.

Алина посмотрела на ворота, которые высились буквально в десяти шагах от нее, и отчаянная мысль ударила в голову: «А если побежать? Водитель растеряется, а она в это время успеет выскочить в переулок и позвать людей». Девушка напряглась, готовая сорваться с места, но вдруг из-за куста, росшего рядом с воротами, с громким лаем выскочил большой черный пес. Алина пригляделась и увидела незаметную в зелени собачью будку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Через минуту стало понятно беспокойство животного: ворота разъехались, и во двор мягко вкатился еще один джип.