Мастер клинков - Начало пути - Дмитрий Распопов

Заметив меня, Рон повернул голову и сказал.

— Господин, рану на ноге я перевязал, но правая рука сломана.

— Нужно поставить ей шину на руку, — вспомнил я уроки ОБЖ и свои переломы. — Сейчас принесу что-нибудь подходящее.

Нубиец кивнул и снова занялся девушкой. Прежде, чем пойти искать необходимое, я кинул на неё взгляд — и моё сердце учащённо забилось: девочка была очень красива, несмотря даже на замызганное платье, лицо в потёках крови и грязные, спутанные волосы. Угадывавшиеся даже сквозь корку грязи нежные черты лица заставили моё сердце забиться чаще. «Наверное, моего возраста», — подумал я отправляясь за нужными ветками. Так как досок у меня не было, нужно было нарезать ветки кустарника, толщиной с палец. Если обложить их вокруг руки и закрепить, получится неплохая шина, хотя бы временная, для транспортировки пострадавшего к местному лекарю.

Вслед за мной пошли два воина, которым Карог кивнул головой, чтобы они за мной присмотрели.

Вернувшись назад, я увидел, что девушка уже сидит в бричке, а старик вытирает её лицо и волосы влажной тряпкой.

— Что смог, я сделал, Макс, — обратился ко мне Рон, — я мог бы сделай ей лубок, но ничего не гарантирую. Воины тоже не хотят навлечь на себя неприятности, если потом с её рукой что-нибудь будет не так.

— Спасибо, Рон, — благодарно кивнул ему я и, подойдя в бричке скинул на её сиденье все срезанные прутья. — Ты мне ещё будешь нужен, не уходи. Я сам займусь ей.

Я встретился взглядом с девочкой, которая с лёгким испугом посматривала на меня. Старик, увидев, что она куда-то смотрит, обернулся и увидел меня.

— Господин, — бросился он ко мне, кланяясь и плача, — я так благодарен вам, что вы послали свой отряд нам на помощь. Если бы не вы, то госпожу Элизу убили, а вслед за ней и всех нас. Спасибо вам, хозяин, когда узнает, что вы спасли его единственную дочь, отблагодарит вас, не сомневайтесь. Хозяин очень знатный человек и бесконечно любит Элизу.

Старик был уже готов был упасть на колени, но я его удержал.

— Перестаньте, долг каждого дворянина — помочь ближнему, — сказал я, — тем более, что пострадавшая — леди.

Старик продолжал меня благодарить, но я приказал:

— Всё, хватит. Лучше помогите, нужно заняться её рукой, иначе она неправильно срастется и лекарю придётся снова её ломать.

Слуга сразу же замолчал и повернулся к хозяйке. Я подошёл к девушке и представился:

— Барон Максимильян, к вашим услугам, миледи.

Девушка была слегка бледна, но склонила голову и ответила мелодичным голосом:

— Маркиза Элиза, дочь герцога Нарига, правителя герцогства Шатар.

Позади меня раздались странные звуки. Я обернулся и увидел, как Рон быстро пятится, прикрывшись ладонью и кашляя в неё.

«Да уж, — стараясь не подать вида, что ошарашен этим сообщением, подумал я, — Что называется, приплыли. Спас дочь своего врага. И что мне теперь делать?»

— Барон? Что-то не так? — вывел меня из задумчивости голос девушки.

Я откашлялся.

— Нет-нет, всё в порядке.

— Странно, но я где-то слышала ваше имя, барон, — задумчиво глядя на меня, продолжила она. — Точно слышала, только не могу вспомнить, где и когда. Лицо ваше мне незнакомо, а вот имя я определённо где-то слышала.

«Лучше тебе не вспомнить, где», — пробурчал я про себя и подозвал Рона, который изо всех сил старался не рассмеяться, хитро посматривая на меня.

«» Нужны бинты, — подумал я. — Из чего их сделать?».

Вещей у меня было всего ничего: тренировочная одежда военного покроя, в которую я сейчас одет, и праздничный костюм, сшитый для бала.

— Рон, у тебя есть ненужная одежда? — спросил я нубийца.

— Ага, полный тюк, — жизнерадостно ответил он. — Сам знаешь, вся моя одежда на мне. Правда, есть ещё тёплый плащ.

«Да и фиг с ней, — подумал я об одежде. — На балах мне больше не бывать, а тренировочная одежда для меня намного удобнее, чем та, которую и надел-то всего один раз. К тому же верхняя парадная одежда у меня останется, а под неё можно и чего попроще надеть».

— Принеси мой тюк, — приказал я.

Нубиец удивился, но на людях ничего говорить не стал, зашёл за бричку и достал из отсека для поклажи требуемое.

— Вытащи тот костюм, в котором я был вчера, и порежь его вот на такие полосы, — я пальцами показал ему ширину.

Нубиец удивлённо на меня посмотрел, как, впрочем, и девушка, которая, видимо отходя от пережитого шока, теперь не покачивалась, баюкая сломанную руку, а внимательно прислушивалась к нашему разговору.

— Рон, не заставляй меня повторять по два раза, — нахмурился я.

— Как скажешь, твоя одежда, — тихо буркнул Рон, и, достав кинжал, начал быстро полосовать мою обновку.

Отвернувшись от пропадающих десяти кесариев, я посмотрел на девочку. Та, увидев мой взгляд, сразу отвела глаза, делая вид, что разговаривает со стариком.

Когда полосы материи были готовы, я приказал Рону зафиксировать девушку на одном месте и принялся ощупывать место перелома. Она закричала от боли и попыталась убрать руку, но Рон не дал ей двигаться. Старик дёрнулся было в нашу сторону, чтобы защитить её, но был остановлен кинжалом одного из стоявших рядом с бричкой воинов.

— Если барон начал, значит, знает, что делает, — жёстко сказал воин старику. — Не мешай, он же сказал — рука может срастись криво, и тогда лекарю придётся ещё раз её ломать.

Старик сразу осёкся и теперь стоял чуть поодаль, с тревогой смотря то на меня, то на свою госпожу.

«Если бы ещё сам барон помнил, как правильно всё делать надо, — подумал я. — На хоккее я несколько раз ломал руки, так что нужно просто вспомнить, что в таких случаях делали врачи».

Где вспоминая, где просто предполагая, что делать, я нащупал, что смещения лучевой кости вроде бы не произошло, она просто переломилась от удара обо что-то твёрдое. Большего я обнаружить не мог, ведь если перелом с осколками, то всем моим стараниям грош цена, как бы ей не стало хуже. То, что девочку однозначно нужно показать лекарю, сомнений не вызывало, из меня-то доктор никакой.

Зафиксировав руку девочки под прямым углом, я начал накладывать гибкие ветви, закрепляя их оборотами самодельного бинта. Когда вся конструкция была готова, я сделал из своих праздничных бриджей уродливую косынку и, продев её через голову девушки, вложил в неё сломанную руку.

— Это всё, что я могу сделать. Завтра её нужно обязательно показать лекарю, — сказал я старику, делая знак Рону, чтобы он отпустил девушку, которая из-за моей неумелой операции кричала и дёргалась от боли.

— Жестокий садист! — навзрыд заплакала она, баюкая руку, которая явно очень болела.